Плейбой
Шрифт:
— Значит, твоей дочери три года, да? — Кимберли, мама Кэма, произносит эти слова так сладко, словно пропевает. — Ох, как же я скучаю по этому возрасту. Не проморгал его, милая. Время летит слишком быстро.
Я вздыхаю, соглашаясь:
— Я понимаю. Кажется, что я только что принесла ее домой из больницы, а теперь Айле три с половиной, и она уже полноценный человек, — я улыбаюсь, думая о том, как не терпится ее обнять. — Она такая смешная. И драматичная. И яркая. И… идеальная, — восторженно бормочу я. — Простите, я слишком много болтаю. Несколько дней ее не видела. Мои родители
— Не могу дождаться, когда познакомлюсь с ней, — я ее словах такая искренность, будто… будто… она действительно имеет в виду то, что говорит. — Когда снова приедете в Алабаму?
Я только открываю рот, чтобы ответить, как Мила подходит ко мне.
— Мама, тебе лучше не допрашивать эту милую девушку. Будь спокойнее, помнишь?
Миссис Харди хмурится, прежде чем вздохнуть:
— Я знаю, знаю. Просто это сложно! Ты же знаешь, такое бывает нечасто.
Мила похлопывает маму по плечу.
— Да, ну, этого не случится еще дольше, если не успокоишься, — она поворачивается ко мне. — Для моего брата беспрецедентно приводить девушку на семейные посиделки. Мы заинтересованы.
— Нет, мы в восторге! — поправляет ее миссис Харди. — Но моя Мила права. Я не буду давить. К тому же, если это сделаю, Кэм мне задаст.
Кто-то зовет Милу, но прежде чем уходит, она улыбается.
— Я очень надеюсь, что мы еще увидимся, Эддисон, — она издает тихий смешок. — Мой брат по любым меркам непростой человек. Он громкий. Шутит неуместно. Упрямый, как бык, и ужасно привередливый. Он слишком строг к себе, и никогда не считает, что сделал достаточно хорошо… что бы то ни было. Даже если делает вид, что его ничего не волнует, это не так. Он глубже, чем кажется, и немного придурок. Но обещаю, он хороший человек. Не дай ему обмануть тебя, заставив думать иначе, — она наклоняет голову набок. — К тому же, вы выглядите очень мило вместе, — она подмигивает, прежде чем повернуться и уйти.
Мила Харди, возможно, самая крутая девушка, которую я когда-либо встречала. Она гоняет на машинах. У нее самые красивые иссиня-черные волосы и самый крутой стиль. И кажется, она мне нравится. Я называю это победой.
— Вы остаетесь на ночь? — спрашивает мама Кэма. — Мы могли бы встретиться за завтраков или обедом, если останетесь.
— Да, но, к сожалению, уезжаем рано утром, — я дарю ей извинительную улыбку. — У Кэма тренировка во второй половине дня, а мои родители с дочерью вернутся завтра вечером. Я их встречаю из аэропорта.
— Ты, наверное, так рада будешь ее увидеть.
— Вы даже не представляете, — говорю я, чувствуя, как глаза наполняются слезами. — Но я очень рада, что приехала сюда и познакомилась со всей семьей Кэма. Мне действительно очень понравилось.
— Не хочу лезть не в свое дело, — произносит она. — Но, пожалуйста, не разбивай ему сердце. Он гораздо хрупче, чем кажется, — она делает глубокий вдох, словно сбрасывает груз с плеч. — И любит тебя. Поэтому, пожалуйста, не причиняй ему боль. Он никогда не был влюблен, и я не знаю, справился бы с разбитым сердцем.
Я стою, словно окаменевшая, и шепчу, качая головой:
—
Она собирается возразить, но в этот момент я чувствую на плече его руку.
— Готова ехать? — говорит Кам, притягивая меня к себе. — Мам, было приятно тебя видеть. Следи, чтобы папа не влип в очередную историю.
Его мама смеется, закатывая глаза.
— Как и всегда, — она обнимает нас обоих. — Счастливого пути обратно в Брукс завтра, — говорит она, а потом взгляд встречается с моим. — Удачи в разгадке.
Когда она уходит, Кам выглядит растерянным.
— Разгадке чего? Что она имела в виду? Это какой-то странный код?
Я понимаю, что она говорила о моих словах… о том, что мы еще не определились с отношениями. Но не хочу говорить ему об этом. Поэтому, вместо этого, просто похлопываю Кэма по спине.
— Это курс, который я буду посещать. Она сказала, что, надеюсь, я разберусь, потому что, как известно, это непросто.
— А, понял, — он кивает, не отпуская меня, и я чувствую, как рука скользит вниз по спине. — Пойдем попрощаемся со всеми и отправимся в гостиницу, — шепчет он на ухо, и дыхание обжигает кожу. — У нас ранний выезд, нужно выспаться. Так что вечером немного повеселимся.
— Немного? — усмехаюсь я, поднимая бровь.
— О, да.
В этих словах я слышу обещание, и мысли возвращаются к его маме, к словам о его хрупкости. Я смотрю на Кама, на широкие плечи, на уверенный взгляд, и не могу поверить, что за сильной внешностью скрывается такая нежность.
И я понимаю, что разгадка, о которой говорила миссис Харди, не в курсе, который я буду посещать, а в нас самих, в том, что происходит.
Глава 17
Эддисон
Айла посапывает, пока я доделываю домашнее задание. Каждые несколько минут я отвлекаюсь, бросая взгляд на ее безупречное личико. Наконец, закончив, закрываю ноутбук, поднимаю дочку и укладываю ее в другую сторону кровати, закутав одеялом.
Я включаю монитор и направляюсь на кухню, где, как знаю, находится мама. Жужжание чайника выдало ее с головой.
— Привет, — говорю я, потягивая руки над головой. — Господи, я бы, клянусь, могла уснуть вместе с ней. Если бы не было занятий вечером, так бы и поступила.
— И то правда, — пожимает она плечами, наливая кипяток в кружку, прежде чем приготовить такую же мне и пододвинуть ее через столешницу. — Кажется, мы почти не говорили с тех пор, как вернулись домой несколько дней назад. Как ты провела время? Сделала что-нибудь интересное?
Как раз когда она задает этот последний вопрос, я делаю глоток. Чай брызжет изо рта и носа, и я закашливаюсь.
— П-прости, — я хватаю бумажное полотенце и вытираю стол. — Ого, я просто удивилась.
— Возможно, — произносит она совершенно безразлично. — А может, что-то скрываешь и не хочешь, чтобы тебя спрашивали о том, чем занималась, пока мы были в отъезде.