Плейбой
Шрифт:
— Если твоя мама не против, я был бы рад.
Наклонив голову набок, я бросаю на него вопросительный взгляд, прежде чем моргнуть.
— Конечно. Он может пойти с нами в парк.
— Ура! — кричит она, прижимая Брукса к себе и беря Кэма за руку. — Это лучший день в моей жизни!
Я пытаюсь напомнить себе, что она постоянно говорит такие вещи, и что это не связано с тем, что Кэм присоединился к нам. Я также пытаюсь игнорировать то, как он смотрел на их руки, когда она схватилась за его. Или как сейчас смотрит на нее,
Медленно отводя взгляд, он смотрит на меня и подмигивает.
— Спасибо.
— За что?
— За то, что позволила мне быть здесь.
Ох…
Прогулявшись минут десять, мы добираемся до парка, и Айла сходит с ума, бегая ко всем маленьким горкам. Сначала Кэм катается с ней на каждой горке. Но через некоторое время она заводит новую подружку, которая не отстает ни на шаг и играет с ней. Мне это только на руку, потому что нужно поговорить с Кэмом без ее маленьких ушек, подслушивающих каждый шепот.
Мы садимся на скамейку, и он кладет руку мне на колено.
— Ты выглядишь потрясающе, Эдди. Хотя, в этом нет ничего удивительного.
— Что случилось на тренировке? — я игнорирую его комплимент и сразу перехожу к делу. — Насколько все плохо?
Я наблюдаю, как он хмурится, когда Айла на мгновение исчезает из виду. Я знаю, что она за горкой, за лестницей, и вот-вот выскочит, потому что приводила ее сюда бесчисленное количество раз. И когда она выбегает и он снова видит ее, то вздыхает с явным облегчением. Странно… кажется, Кэм нервничал из-за моей дочери.
— Не очень, — вот все, что он мне отвечает, и я шлепаю его по колену.
— Расскажи, что произошло!
— Короче говоря, он позвал меня и я попросил благословения на брак. Он сказал да, мы курили сигары и хлопали друг друга по заднице.
Я склоняю голову и стону.
— Серьезно. Пять секунд своей жизни. Просто. Будь. Серьезным.
Он поправляет бейсболку и откидывается назад. Делая все возможное, чтобы изобразить отца.
— Он сказал: «Держись от нее подальше или убирайся с моего льда». А я вот здесь.
— Кэм! — я шлепаю его еще сильнее. — Что ты делаешь?!
— Что? — он пожимает плечами.
— Тебе не стоило уходить с тренировки! Он запомнит это навсегда. О чем ты думал?
Впившись глазами в мои, он сужает их.
— О том, что без ума от его дочери. Что думаю о ней каждое утро, как только открываю глаза. И что рак на горе свистнет, прежде чем скажет, с кем мне можно общаться. Даже если ты его дочь. Мне плевать. Я не плохой парень. У меня нет подвала, полного трупов или чего-то подобного. Он ведет себя нелепо, Эдди.
— Кэм, хоккей — это вся твоя жизнь. Ты не можешь рисковать испортить
От этих слов у меня сжимается сердце, и в горле появляется комок. Я не хочу прощаться с ним, но если это позволит играть в хоккей, то сделаю это.
Он проводит большим пальцем по моей нижней губе и склоняет голову.
— Без шансов. Как ты сама сказала, он не может выгнать меня из команды за то, что я встречаюсь с его дочерью — это даже не законно. Давай просто подождем несколько дней. Все наладится, — он усмехается. — Ворчливый упрямец одумается. Я знаю.
— Он лишь иногда такой упрямый, — шепчу я. — Но я знаю, что все это от любви.
Он притягивает меня к себе, и мы оба смотрим на Айлу, которая продолжает заводить новых друзей на игровой площадке. Они бегают за ней, а светлые кудри подпрыгивают в такт бегу и смеху.
— Должен признаться, я чертовски рад, что родители этих случайных детишек не пришли сидеть с нами. Я не фанат таких неловких встреч, — он оглядывает площадку. — Пока что, площадка не так уж плоха. Не так ужасна, как я себе представлял.
Я тыкаю его в бок.
— Боже, балбес, а ты чего ожидал? Ада?
— Дети ковыряют в носу и размазывают сопли по скамейке, на которой я сижу. Неловкие родители, которым не хватает общения с другими взрослыми, умирают от желания поболтать. Большой хулиган пихает ее на площадке, и мне приходится бить его отца, — он пожимает плечами. — Как сказал твоей маме, я ничего не понимаю в детях.
— Ну, в большинстве случаев все это безумно верно, — я заливаюсь смехом, который обрывается в горле. — Ты поторопился, — говорю я, наблюдая за двумя женщинами, которые потихоньку приближаются к нам. — Идут. И поверь, мамашки с площадки съедят тебя с потрохами. Ты самая горячая задница, которая когда-либо сидела на этой скамейке, — я дразню его. — Приготовься к флирту.
— Черт, — стонет он, но все еще смотрит на Айлу с такой нежностью, что сердце тает. Я могла бы привыкнуть к его присутствию в самых
обыденных вещах. Как сейчас.
Кэм
Я вхожу в квартиру и застаю Линка в кресле, уткнувшегося в экран телевизора, где крутится видеозапись с тренировки. Не отрывая взгляда от экрана, он говорит тихим голосом:
— Что за чертовщина была на тренировке, чувак? Ты ушел. Представляешь, как взбесился тренер?
Я падаю на диване, натянув капюшон.
— Не имело значения, остался бы я или нет, Линк. Он бы все равно был в бешенстве.