Плоды свободы
Шрифт:
Присутствие бога в такой непосредственной близости смутило Раммана еще сильнее. Если Предвечный уже внутри, значит, кара за содеянное неминуема. Сейчас он все расскажет отцу, решил мальчишка.
– Открой ему свое сердце и услышь глас его!
Тив Удаз отличался приятным голосом, но Рамман на месте подпрыгнул от испуга, как зайчишка, когда его услышал столь неожиданно.
– Г-глаз? – пролепетал он. – Как можно услышать глаз?
Тив с графом хмыкнули, сдержав смех.
– Я хотел сказать – услышь его голос в разуме и сердце, дитя, – пояснил преподобный Удаз.
– Мама говорит,
И видя, как хмурится тив, юный наследник Янамари поздравил себя с отсрочкой неприятного общения с Предвечным. Так было всегда, стоило напомнить окружающим, особенно служителям бога, кто такая леди Алэйя. Рамман был очень смышленым мальчуганом, когда речь шла о маленьких шалостях и манипуляциях.
– Для Предвечного это не имеет значения, – сдержанно объяснил тив Удаз. – Он со всеми, кто верит.
– Правда? А мама говорит…
– Иди сюда, сынок, я кое-что тебе покажу. Тебе понравится, – быстро нашелся Бранд.
Безымянному резчику каменные совы удались на славу. Каждое перышко, каждый коготок, как живые, и кажется, будто ночная птица вот-вот встрепенется, сверкнет глазищами и улетит во тьму.
– Красиво, – согласился мальчик. – А что, Предвечный тоже любит сов?
– Это всего лишь давняя традиция, не имеющая никакого отношения к нашей святой вере, – поспешил вмешаться Удаз. Он уже догадался, что мальчишка – прирожденный мастер задавать неудобные вопросы. – Милорд Никэйн, я вижу, что вы много времени уделяете воспитанию наследника.
Суровый тив воззрился на мальчика с нескрываемым подозрением.
– Что вы знаете о нашем могущественном боге, о Предвечном, молодой человек? – спросил он и специально наклонился, чтобы видеть лицо Раммана, когда тот станет отвечать. – Ну же? Чему вас научили ваши почтенные родители?
Вопрос был с подвохом. Об этом мальчик догадался сразу, вот только он не знал, что сказать дотошному тиву, чтобы тому понравилось. Брандова система воспитания включала в себя навыки, пригодные для выживания в жестоком мире придворных интриг, и о том, что взрослым никогда нельзя врать, там не говорилось ни словечка.
– Папа говорил, что Предвечный – бог диллайн и полукровок, и он видит поступок каждого человека, ведает сроки жизни и слышит все наши молитвы.
– Да, это так, но отвечает он только божьим служителям – тивам, – нехотя добавил правдолюбивый Удаз.
– И что он вам рассказывает, преподобный? – тут же полюбопытствовал осчастливленный Рамман, сияя глазами. – Я никому не выдам секрет. Честное слово.
Как же ему не радоваться, если с всевидящим богом может беседовать только этот мрачный господин! Это значит, папа никогда не узнает про шалости. Станет ли некто всемогущий и всевидящий ябедничать о проделках какого-то мальчишки, тем более постороннему? Ясно же, что нет. Иначе, какой он после этого бог?
Бранд, конечно, пришел на помощь служителю Предвечного, объяснив, что тайны на то и тайны, чтобы их хранить и никому не выдавать. В свою очередь, тиву Удазу не оставалось ничего иного, кроме как благословить юного янамарского наследника. Ну, а самому Рамману тем же вечером досталось за баловство от матери-шуриа, прознавшей и о вазе, и и о пирожках, и о книжке. За изничтоженный фолиант возмущенная
И вот прошло без малого сорок лет. Храм, где случилась вся эта история, сожжен дотла, Предвечный – вовсе не бог, а магическая машина, тив Удаз стал посвященным Локки и самым настоящим ролфи, дух убитого Бранда Никэйна так и не обрел посмертия, в мир пришла Четвертая Богиня, а сам главный герой доживет лишь до рассвета и будет повешен. Кто теперь посмеет сказать, что ничего в этом мире не меняется?
Гражданин граф ждал казни и скрашивал свое ожидание воспоминаниями – самое обычное времяпрепровождение обреченного на смерть узника, если, конечно, судить по бульварным романам, которым Рамман никогда не доверял. А оказывается, литераторы правы. Умирать-то ведь совсем не хочется. Даже героически, даже за правое дело, даже зная о достойном посмертье.
Грэйн и Сэйган
Коридор, ведущий в башню, оказался длинен и извилист, будто помыслы служительниц Предвечного. А может, так только казалось обоим ролфи, эрне и ее денщику, оглушенным и помятым. Идти вперед было непросто, вот в чем дело. И если бы в языке посвященных Локке имелось слово «невозможно», Грэйн без колебаний произнесла бы его. Но носящие метку Огненной Совы на плече редко сдаются. Эрна Кэдвен видела лишь один путь и шла по нему, а ее спутник – следовал за ней.
– Передохнем, – прошептала она, стараясь лишний раз не вдыхать горячий воздух, обжигавший гортань. – Обопрись на меня, Сэйган. Жаль, нет воды.
– Почему мы еще не задохнулись, эрна?
– Дым идет вверх, – ролфийка пожала плечами и скривилась от боли. – И тут, в этой каменной кишке, просто нечему гореть.
– Кроме нас.
– Вот именно. Ну, вперед. Скоро тут станет совсем нечем дышать.
– Эрна… погодите. Хочу вам сказать… про ту девушку, – Сэйган чередовал слова с резкими неглубокими вдохами, и потому звучала его речь невнятно и отрывисто.
– Что за девушка? – Грэйн замерла и насторожила уши. – Невеста графа?
– А… да, и она тоже. Северянка, так сказала княгиня…
– Что?!
– Но я не о том… Эрна, можно мне присесть? На минуточку хотя бы…
– Нет! – для верности она встряхнула так и норовившего уплыть в забытье парня. – И не мечтай! Начал говорить, так говори.
– Та девушка… в Амалере… которую взорвали. Эрна, я не должен был… но перед очами Локки…
– Под взглядом богини не лукавят, верно, – медленно проговорила она. – Итак?
– Эрн Рэдрин вызвал меня тогда… – Сэйган дышал все чаще и с каждым словом обвисал на руках у Грэйн все тяжелее, но она будто не замечала этого. Нужно было идти вперед, да, но раненый говорил слишком важные вещи. – У него был пакет на столе. Из метрополии пакет, от лорда Конри, я печати видел… И эрн Рэдрин был весь желтый, совсем без лица, будто усох весь… И говорит мне, дескать, Кэйррон, ты сторожи княгиню накрепко, потому как сага о Дэйхи Свирепом – это плохая сага, и Белой Сукой Ниамейн нашей Священной Невесте не бывать. А в темноте что змея, что птица – немудрено перепутать. Я тогда ничего не понял, эрна. Я что-то не помню такой саги и…