Плохая мать
Шрифт:
Глава пятнадцатая
— Ты выглядишь рассеянной, — сказала Кэт, зачерпнув немного сальсы пропитанными жиром чипсами из тортильи и съев половину за один укус.
Она была отвлечена. Расстроена и расстроена. Они с Кэт работали все утро, прежде чем наконец сделали перерыв на поздний обед в ближайшем мексиканском ресторане. Они обе согласились, что сесть за стол по-настоящему важно не только для их психического здоровья, но и для того, чтобы они могли рассказать друг другу
Сиенна отпила чай со льдом и поставила его на стол, прежде чем заговорить.
— Я продолжаю просматривать эти записи. Трудно не зацикливаться на каждой маленькой строчке, думая, что это может быть подсказкой, направляющей нас куда-то. — Слова, фразы и отрывки из писем Дэнни Боя продолжали крутиться в ее голове, из-за этого она полночи не могла уснуть.
— Возможно, но куда?
— Ты имеешь в виду: что является конечным пунктом назначения, если это еще не конец его истории? Не имею представления. — Она на минуту задумалась. — Ингрид упомянула, что смысл всего этого не в том, чтобы его поймали. Но что, если это так? Что, если он ведет нас к себе и планирует сдаться, как только мы его найдем? Все эти записи — одновременно и тактика затягивания дела, и способ рассказать нам свою историю, прежде чем мы его арестуем.
— Чтобы вызвать сочувствие?
— Может быть. Возможно, он думает, что мы поступим с ним мягче, если поймем его мотивы. Может быть, просто его никто никогда не слушал, и он считает, что ему приходится прибегать к крайним методам, чтобы быть услышанным?
— Я не знаю. Не могу себе представить, чтобы какой-нибудь убийца продумывал сценарий, в котором он проведет всю жизнь в тюрьме. Неважно, насколько невыносимыми он считает свои обстоятельства или то, что с ним случилось, он не может быть оправдан
— Это правда. Возможно, даже если этот парень, которого в прошлом сексуально домогались.
Все прекрасно знали, что могло происходить и часто происходило за решеткой.
— Кроме того, для человека, который хочет, чтобы его поймали, он был чрезвычайно осторожен и не оставлял отпечатков пальцев или ДНК, — сказала Кэт, сославшись на отчет, который они получили из лаборатории о первых двух записках, прямо перед тем, как они ушли в обед. Вторичный отчет дал им понять, что на упаковке фаст-фуда, принесенной Тревору Килингу, также не было никаких полезных отпечатков пальцев или ДНК.
Сиенна вздохнула и положила в рот еще один жирный кусочек.
Тревор Килинг.
— Сегодня утром я позвонила социальному работнику по делу Тревора, — сказала она Кэт. — Просто чтобы поинтересоваться.
— Как он поживает?
Сиенна пожала плечами.
— Она сказала, что с ним все в порядке. Спокойно. — Она все еще не могла выбросить его из головы, все время представляла, как он сидел один в этой грязной квартире, в маленьком гнездышке из одеял и мягких игрушек, которое он свил. Единственный доступный комфорт. Комфорт, который он мог обеспечить себе сам.
— Привет, Сиенна, — сказала Кэт нежным тоном. — С ним все будет в порядке.
Сиенна кивнула,
— Однажды кошка родила котят под чьим-то крыльцом в трейлерном парке, в котором я выросла, — сказала Сиенна, глядя в пространство и представив крошечные черно-белые мордочки.
Кэт наклонила голову, когда Сиенна встретилась с ней взглядом.
— К сожалению, их маму убили, а малыши были еще слишком малы, чтобы позаботиться о себе. Несколько детей взяли по одному котенку и использовали пипетки, чтобы кормить их в течение следующих нескольких недель. Все они выжили, но позже тот, кого взял Тимми Лауден, сосал края одеяла и одежды, а иногда даже собственный хвост. Мы все знали его, потому что у него был этот хронический заостренный мокрый кончик мордочки. — Она снова посмотрела за плечо Кэт, и в эпицентре ее сознания всплыло видение крошечного котика, пытающегося найти утешение любым доступным способом.
— Это и мило, и жалко.
— Это так. — Сиенна пожала плечами. — В остальном он был милым и игривым котом. Никто из остальных этого не делал, только он. Их всех слишком рано забрали от матери, но по какой-то причине этот малыш так и не приспособился.
Кэт понимающе посмотрела на нее.
— Сиенна, люди не котята.
Она слегка покачала головой, выдавив улыбку.
— Нет, конечно нет. — Она сделала паузу, снова представив этого нуждающегося котика. — Они гораздо сложнее, — пробормотала она.
Пока они продолжали трапезу, из динамиков тихо играла мариачи (прим. Мариачи — это мексиканская народная музыка), Сиенна прилагала большие усилия, чтобы отвлечься от мальчиков, оставшихся без матери, и котят, оставшихся без матери, — ход мыслей, который был менее чем продуктивным.
— Есть еще информация о дилере из телефона Ривы Килинг? — спросила она через несколько минут.
Когда его разыскали, они узнали, что последние полторы недели он находился в тюрьме. Что исключило его из списка подозреваемых. Конечно: это дело не было простым. С другой стороны, по опыту Сиенны, неудачные сделки с наркотиками никогда не заканчивались тем, что жертв тщательно усаживали под эстакадой. Место происшествия не соответствовало конкретному преступлению, и она не удивилась, что оно зашло, скорее всего, в тупик.
— Он дилер низшего уровня, то попадает в тюрьму, то выходит из нее с четырнадцати лет. В основном грабеж, несколько угнанных машин. Однако в его послужном списке нет насильственных преступлений. Когда он не занимается торговлей, то веселится с женщинами. У него четверо детей от трех разных женщин, и ни на одного из них он не платит алименты.
Сиенна отпила чай. Плодовитым женщинам Рино, которых, по ее мнению, необъяснимо тянуло к этому парню, стало лучше, когда он оказался за решеткой, даже временно.