Плохая война
Шрифт:
Вторая улица, идущая вдоль города с запада на восток, была ещё уже, но зато прямее. Здесь ровные участки чередовались с пологими каменными лестницами. Здесь никому в голову не приходило ездить на телегах, но пешеход, всадник или, допустим, стадо овец прошел бы без проблем.
От моста к южной части города вели несколько извилистых тропинок, по которым можно было пешему и налегке подняться на небольшую террасу, где расположились ещё несколько домов. Единственная проезжая дорога в этот пригород связывала его с восточной, противоположной мосту, частью города.
Поперек города, в меридиональном направлении, улиц не было. Зато были переулки, проходы между домами и лестницы, соединяющие переулки и проходы на разных уровнях. У многих домов, в том числе в самом центре городка, были дворики, огороженные заборами.
Три
В самый обыкновенный полдень самой обыкновенной среды самой обыкновенной недели графиня Шарлотта де Круа торжественно въехала в свое наследное владение.
Город, не особенно любивший покойного графа де Круа, который последнее время повысил налоги и вообще много лез в городские дела, с надеждой встретил новую хозяйку. Бургомистр, предупрежденный всего за день до приезда, немало удивился такой спешке и секретности. К такому визиту надо бы дать бал и вообще устроить праздник, но за день ничего не подготовить, поэтому торжество, посвященное визиту сюзерена, было решено устроить через два дня.
Швайнштадт не особенно понравился Шарлотте, первый день она с дороги просто проспала, отказав в аудиенции даже бургомистру. На следующее утро после прибытия, она отправила Карла навстречу Антуану с письмом, недвусмысленно выражающим нетерпение одинокой женщины.
Вскоре после того, как Карл отправился навстречу Антуану, с другой стороны в Швайнштадт прибыл сводный оккупационный гарнизон фон Хансберга.
Традиционно короли и полководцы въезжают в город в доспехах. Если вы думаете, что это потому, что доспех — символ чего-то там фрейдистского, то вы не совсем правы. У горожан была чудесная традиция восторженно бросать в своих героев и почетных гостей всякие булки и фрукты. Так что благородным сэрам вовсе не улыбалась перспектива получить в лоб каким-нибудь яблоком, брошенным рукой добросовестного кузнеца, или весь оставшийся день ходить в костюме с жирным пятном на позолоченном брюхе.
Организация торжественного въезда, надевание доспехов и прочая подготовка заняла полдня. В полдень трое рыцарей во всем парадном въехали на перевал. Под ногами — город со смешным названием, расположенный на склоне горы, выходящем на быструю горную реку.
Для того, чтобы поставить военный лагерь, подходящего места не нашлось, поэтому армия оккупантов разместилась прямо в городе. Себастьян, будучи не только воином, но и коммерсантом, очень недорого снял единственную в городе пустующую по причине таможенного кризиса небольшую гостиницу и въезжает туда вместе со своим отрядом. Гостиница была рассчитана всего-то на сорок уважающих себя путешественников, но сотня невзыскательных солдат там разместилась без труда. Для остального войска Йорг арендовал пустующие склады в восточной части города. Члены магистрата наперебой приглашали командиров и старших офицеров к себе, правда, не из врожденного гостеприимства, а из чисто прагматических соображений, надеясь, что солдаты не будут безобразничать там, где живут офицеры. Фон Хансберг поселился у богатого купца в центре города. Макс, а вместе с ним и Йорг разместились у бургомистра. Маркус принял предложение совершенно бесплатно пожить у торговца тканями в самом центре города, всего через пару домов от ратуши.
Бургомистр, Иоганн Вурст, — сухонький старичок в возрасте «столько не живут», телосложения «божий одуванчик», пока ещё не потерявший деловой хватки. Невысокий, худой, вьющиеся волосы до плеч, седые до белизны. Держится прямо, с достоинством. Никаких следов старческого маразма. Его жена заметно моложе — добрая толстенькая немецкая бабушка.
Макс сразу вызвал у стариков симпатию, в том числе и потому, что он при всей своей молодости и несолидности хорошо воспитан и уважает старших. Фрау бургомистерша относится к нему как к доброму внучку. Оберст произвел на горожан впечатление человека, склонного к порядку, от которого можно не
Неофициально бургомистр поделился с рыцарями своими проблемами. В прошлом году покойный граф, переоценив количество товаров, провозимых через его территорию, сильно повысил пошлины, после чего привлекательность транзитного пути через переправу в Швайнштадте снизилась почти до нуля, а свиная ярмарка просто провалилась. Горожане отправили графу прошение о снижении пошлин, подкрепив его экономическим обоснованием и подарком графскому управляющему, но граф, не успев отреагировать на прошение, взял, да и помер. Известие о смерти графа и извещение о том, что в права наследования вступила его вдова, Шарлотта, не сразу добралось до всех его подданных, после чего горожане направили то же самое прошение уже наследнице. И вот вчера графиня неожиданно прибыла в Швайнштадт, в честь чего через день будет устроено празднество на городской площади. Дорогие гости, конечно же, тоже приглашены. От имени всего города бургомистр и весь магистрат просят славных воинов поспособствовать тому, чтобы её светлость подписала прошение.
Глава 9
Четверг. Закон и порядок
Сразу по прибытию на место назначения, личный состав собрался на площадке у казармы, где под руководством полковых офицеров и писаря была проведена процедура юридического оформления новобранцев в ландскнехты. Перед «приемной комиссией» установили символические ворота, через которые проходили будущие солдаты, называя свое имя. Тут же у них проверялась экипировка, в зависимости от состояния которой определялся уровень жалованья. Для почти всех новобранцев проверка оказалась пустой формальностью, никакого собственного снаряжения, которое могло бы поднять их жалование выше минимальных четырех талеров, у них не было.
После того, как все претенденты прошли через ворота, фон Хансберг лично зачитал им военный кодекс [31] .
«…те, кто бежит перед лицом противника, должны быть сбиты с ног своими товарищами. Те, кто дезертируют, считаются бесчестными людьми и должны понести телесное наказание с последующей смертной казнью. Никто не имеет право грабить и жечь без приказа. Женщины и дети, старики, священники и церкви неприкосновенны. Никто не имеет нрава, находясь на дружественной территории, взять что-либо, не расплатившись. Никто не имеет права драться на дуэли без разрешения полковника. Мятежников следует немедленно выдавать офицерам. Если произошла задержка жалованья, солдаты не имеют права считать себя свободными от исполнения своих обязанностей [32] . В лагере должны царить товарищеские отношения. Греховные увлечения азартными играми и выпивкой следует умерять. Каждый, кто не вмешается в драку, происходящую у него на глазах, считается участником драки. Тот, кто, предупредив нарушителя, собьет его с ног, не считается виновным. Не поминайте имя Господа нашего всуе. Солдаты должны регулярно посещать церковь».
31
У каждого полка мог быть собственный кодекс. Кодекс существовал в нескольких копиях, одна из которых обычно поступала в архив императора, многие из них сохранились до наших дней. За выполнением кодекса следил офицер-шультхайсс. Здесь процитирован фрагмент одного из кодексов XVI века.
32
опустимым сроком задержки жалованья считались две недели, хотя на практике задержки бывали значительно дольше.
Кроме этого, кодекс включал в себя список старших офицеров, военные и юридические законы, а также условия выплаты жалованья. Завершался кодекс традиционно словами, говорящими, что любой, кто нарушит эти законы или откажется исполнять приказы офицеров, будет считаться нарушителем клятвы и подлежит наказанию.
Заслушав кодекс, весь личный состав полка принес клятву выполнять требования кодекса, а также «добросовестно служить императору и повиноваться офицерам без пререканий и задержек».