Плохая война
Шрифт:
— Мне кажется, что он может все восстановить. У него же не первая битва и даже, наверное, не сотая.
— Конечно, Ваша светлость. А Вы видели на балу этого профоса, человека-с-половиной-лица, которого все боятся? Говорят, он уже двадцать лет служит у фон Хансберга.
— Не видела. И не хотела бы видеть. Как ты думаешь, фон Хансберг знает Антуана Бурмайера?
— Так Вас всё-таки интересует герр Антуан? Вы на него уже не дуетесь? Солдаты говорят, что оберст большой любитель пеших турниров, молодой господин Бурмайер тоже. Они не могли не встречаться.
— Гертруда, не раздевайся. Отнесешь господину фон Хансбергу бутылочку бургундского, поговоришь с ним или с
Гертруда ушла. Через десять минут к Шарлотте постучался Карл.
— Ваша светлость, вызывали?
— Возьми письмо, срочно отвезёшь Антуану. Тут за мостом одна дорога, если они ещё на нее не вышли, подождёшь на перекрестке.
Примерно в это же время проснулся Йорг, который после ухода Гертруды присел, чтобы надеть ботинки, да так и уснул, возраст брал своё. Проснувшись, он сразу же вспомнил, что хотел сделать — предупредить часовых о возможном визите и на всякий случай перекрыть выезды из города, если вдруг графиня де Круа ещё не отправила гонца Бурмайеру. Осознал, что проспал, и рванулся сломя голову к мосту, как к наиболее вероятному направлению уже наверняка написанного послания.
Максимилиан после окончания бала был сильно разочарован. Все эти протокольные балы — сплошное разочарование и пустая трата времени. Как дома, так и здесь все то же самое: толстые тетки в возрасте, вешающиеся на шею, малолетки, стреляющие глазками, суровые отцы этих малолеток, бросающие строгие взгляды, какой-нибудь смазливый иностранец в центре внимания немногочисленных красивых женщин. А оберст, прекрасно заменяет отца в области надоевших с детства советов по правилам поведения на балах.
Пойти что-ли на праздник к солдатам? Может быть, у них веселее? Макс было двинулся в сторону склада-казармы, но на середине пути развернулся. Мелкая сволочь по четыре талера за штуку, профос с половиной лица и сержант, похожий на крысу, а также солдатские жены и обозные девки — совсем не подходящая компания для баронета. Конечно, там будет Марта, жена профоса, но в шумной компании под пристальным взглядом ревнивого мужа не удастся даже поговорить.
«Эх… Ну почему эта Марта такая верная жена? Неужели и правда её сделали ангелы в подарок профосу? Что надо натворить, в какую историю влипнуть, чтобы эти ангелы сделали мне такую же?» — думал Максимилиан по пути домой. Проходя мимо гостиницы, он услышал зажигательную музыку и жизнерадостный женский смех. Итальянцев Макс после инцидента с котом не особенно жаловал, но из любопытства решил заглянуть на минутку.
В гостинице весело, итальянцы устроили там кусочек родины с соответствующей музыкой и танцами. Компанию им составили любопытные местные девушки. Марта, заглянувшая на минутку, проходя мимо, замечательно вписалась в южную вечеринку и теперь плясала вместе со всеми быстрые итальянские танцы, причём многим танцевальным фигурам училась тут же. Неожиданно для всех и для нее самой, у Марты открылся настоящий талант к итальянской хореографии. Большинство солдат уже не пытались её перетанцевать, а просто стояли вокруг и хлопали. Девушки ревниво смотрели на тётку, которая им в матери годится, легко выводящую сложные па на радость всем честному собранию. А вот платье, с которого началась недавняя семейная ссора, и правда оказалось слишком старым, оно уже слегка треснуло по швам в пяти местах.
Хлопнула тяжелая входная дверь. На пороге не кто иной, как Максимилиан фон Нидерклаузиц. Не просто представитель командования,
Каждый уважающий себя дворянин имеет некоторое представление о танцах. Во всяком случае, повторять шаги за учителем танцев ничуть не сложнее, чем повторять шаги за учителем фехтования, а начинать движения в нужный момент под музыку ничуть не сложнее, чем в жарком бою или на турнире управляться с конем. Новомодным итальянским фигурам наш герой, выросший в провинции, не обучен, но добрые миланцы преподают ему урок так же, как и Марте. И так же одобрительно хлопают в ладоши, когда у него получается не хуже, чем у настоящего итальянца. Разница в социальном положении как-то незаметно стерлась.
— А теперь давайте вместе, — с этими словами кто-то подвел Макса к присевшей отдохнуть в уголке Марте.
Марта с удивлением обнаружила, что кавалер смотрит ей в глаза, а обычно мужчины, знавшие, кому она принадлежит, отводили взгляд в сторону, а не знавшие любовались на другие места. Но, мало того, он ещё и улыбается, а улыбка у него очень красивая, не то, что у мужа. А ещё он высокий и стройный. Где же мы раньше встречались? На турнире перед той страшной битвой. Настоящий рыцарь! Наверное, он и танцевать умеет.
Макс с удивлением обнаружил, что одна из немногих женщин, которым удалось его по-настоящему заинтересовать, нашлась там, где он меньше всего ожидал её найти, да ещё и при весьма располагающих к более близкому знакомству обстоятельствах.
Быстро. Villanella. Его милость изволил сделать реверанс не с той ноги и прижал к полу платье Марты. Вертикальный шов по боковой линии юбки превратился в элегантный разрез до середины бедра. Прозрачная нижняя рубашка и не пыталась скрыть стройные ноги.
Быстрее. Petit Vriens. Жарко и дышать тяжело. Марта попробовала ослабить шнуровку на платье, но едва успела развязать узелок, как музыканты заиграли следующий танец. Декольте мало-помалу начало увеличиваться.
Гораздо быстрее. Galliarde. Прыг-прыг-прыг-прыг! Выполняя эту сложную фигуру с грацией рыцарского боевого коня, кавалер снова элегантно приземлился даме на платье. Где-то сзади тихо разошелся шов между горизонтальными полосами материи. Марта, не оборачиваясь, подтянула юбку повыше и закрепила поясом, теперь нижний край не волочился по полу, а оказался чуть выше щиколоток [36] , а линия разрыва к радости всех присутствующих мужчин переехала с середины бедер на середину ягодиц.
36
Простонародная мода 16 века. Женщинам неблагородных сословий было вполне прилично ходить в юбках до щиколотки.
Быстро, как только возможно. Saltarello. Марта зацепилась рукавом за чей-то кинжал и не успела остановиться. Рукав выдержал, шов на спине — нет. Платье съехало с плеч.
И ещё быстрее! Tarantella. Последний, вроде бы оставшийся целым шов — по талии, его не видно из-за складок юбки, перекинутых через пояс, но он давно уже потихоньку распускается с каждым быстрым движением.
С заключительным аккордом музыканты в изнеможении плюхнулись на скамейки. Танцоры на последнем дыхании сделали реверанс, и Марта с ужасом обнаружила себя в кругу мужчин, одетую в прозрачную рубашку, некоторые места которой прикрыты оставшимися фрагментами платья.