Площадь павших борцов
Шрифт:
– О главном, - повторил Хрущев.
– А в чем оно, это главное?
– Главное... в главном.
– Возразить вам трудно, - ответил докладчик...
Тимошенко кивком головы указал в спину уходящего Чуйкова:
– Вот и воюй с такими... сами не понимают!
– Опыта нет, - добавил Хрущев.
– Мало их били.
– Пойдемте и поужинаем, - предложил маршал.
Чуянов ужинать отказался, сославшись на дела в обкоме, а на лестнице гостиницы он нагнал уходящего Чуйкова:
– Меня найти легко. Если что понадобится - заходите. Буду рад помочь, если какая нужда возникнет.
Но Василия Ивановича Чуйкова тогда мы еще не знали...
9. Винница и Житомир: комары и крысы
Восточная Пруссия. "Вольфшанце" - "волчье логово"...
Тихо постукивая дизелем, от вокзала отошел белоснежный поезд Геринга "Азия", а в тупике станции укрылся личный поезд Гитлера по названию "Америка" (15 вагонов и два мощных локомотива). Из окон оперативного барака, где обычно фюрер совещался с генералами, виднелись псарня, здание гостиницы для приезжих, кухонный барак и здание кинотеатра.
Альберт Шпеер, министр вооружений и боеприпасов, заметил, что Гитлер чрезвычайно возбужден, уверенный в успехе своих армий на юге России, и он долго развивал мысль, которую можно было бы выразить очень кратко: по сути дела, вермахт только сейчас завершает те планы, что не были осуществлены летом прошлого года. "Теперь, - сказал фюрер, - я увидел свет нашей победы в конце этого длиннейшего туннеля..."
– И сейчас, - разрешил он, - можно возобновить производство товаров ширпотреба в его прежнем объеме.
Шпеер ответил, что о ширпотребе думать еще рано:
– Но, кажется, пришло время отменить ежемесячные призывы в армию большого количества немецких рабочих.
Гитлер не возражал, вернувшись в прежнее состояние эйфории, опять нудно рассуждал о том, что Германия, лишенная прежних колоний в Африке (еще кайзеровских), будет иметь большие выгоды от захваченных территорий в России, а заодно, завершая свои рассуждения, фюрер выругал и своих генералов:
– Эти люди способны мыслить чисто военными категориями, но учитывать экономические выгоды от войны с Россией приходится мне... одному мне! Кстати, Шпеер, вы должны подумать о сооружении моста через Таманский пролив, чтобы армия фельдмаршала Манштейна из Крыма шагнула сразу на Кавказ!
Летом этого года в Германии еще не было перебоев с продуктами, карточки отоваривались полностью, хотя жирность молока понизилась, в колбасу добавляли всякие примеси, а фруктов не было совсем, ибо все они поступали на выделку мармелада. Гитлер поговаривал, что пора переносить ставку в Винницу, ближе к фронту. Не так давно в "Вольфшанце" получили информацию, что Квантунская армия японцев уже наготове для нападения на Владивосток и Благовещенск, в ставке Гитлера это сообщение вызвало ликование. Риббентроп, тоже обрадованный, вызвал японского посла Хироси Осима, которому и было им сказано:
– Наш фюрер, зорко следя за успехами Японии на Тихом океане, думал, что вы сначала укрепитесь в новых владениях, а уж потом осуществите нападение на Россию, но теперь, когда наш вермахт выходит на Волгу, для Японии - по мнению фюрера - как раз наступил благоприятный момент, чтобы включиться в общую борьбу с московской кадократией...
Кадократия - термин, означающий "власть
– Если, - продолжал Риббентроп, - Квантунская армия выйдет к Байкалу, конец этой войны будет сразу же предрешен...
Гитлер потом звонил в Берлин, спрашивая Риббентропа, чем завершился разговор с японским послом?
– Осима вежливо улыбался, но, судя по его словам, в Токио решили выждать - чем окончится битва за Сталинград. В любом случае до октября Квантунская армия с места не тронется. Сейчас Сталинград - ключ от того сейфа, в котором укрывается результат всей войны.
– Жаль, - отозвался Гитлер.
– У меня уже начинает болеть живот каждый раз, когда я думаю о Сталинграде...
Гитлер имел краткое свидание с Муссолини, которому не терпелось, чтобы Роммель перекрыл для англичан шлюзы Суэцкого канала, но при этом дуче был озабочен тем, что англосаксы, кажется, решили покончить с его африканским корпусом и вполне возможна высадка их десанта в портах стран Магриба.
– Сейчас, - утешал его Гитлер, - англичане способны лишь маневрировать на периферии, чтобы смирить нетерпение Сталина. Но далее обещаний в Лондоне не пойдут. У нас же скоро появится новый превосходный союзник - Турция, и премьер Сарадж-оглу намерен сожрать Грузию с Арменией сразу, как только танки Клейста перевалят через Кавказский хребет. За это, дуче, мы дадим туркам пососать горючего из нефтяных скважин Баку...
"Он и мне даст... пососать"!
– с неприязнью думал дуче.
– Но, - признался Гитлер, - ни японцы, ни турки не выстрелят даже из детской хлопушки до тех пор, пока русские удерживают Сталинград.
Муссолини по-прежнему дрожал за Африку, желая иметь от нее "горсть фиников", но Гитлер не придавал значения возможной высадке десанта Рузвельта и Черчилля в Африке:
– Вместо второго фронта возникнет лишь третий, а потому открытие второго фронта в самой Европе будет опять отложено. Это значит, - здраво рассудил Гитлер, - что пока они там возятся с Африкой, нам нет необходимости держать большое количество войск в Европе, гадая, в каком месте англосаксы могут совершить высадку... Теперь, даже при наличии только третьего фронта, мы можем смело перебрасывать свои войска с Запада на Восток - против России!
13 июля разведка абвера сообщила, что русские образовали Сталинградский фронт, хотя об этом - ни звука в советской печати, и Адольф Хойзингер, как оперативник, сразу и верно предсказал, что русские не собираются отходить далее Волги.
– Это их дело!
– отвечал Гитлер.
– Но мне иногда начинает казаться, что Паулюс давно наносит удары в пустоту - перед ним лежит голая степь, создать линию обороны Тимошенко не смог. Не понимаю, чего Паулюс там ковыряется? Надо забрать у него четвертую танковую армию Гота, перенацеливая ее - в помощь Листу - на кавказское направление. Тех сил, что имеются у шестой армии, вполне достаточно для взятия Сталинграда... Хойзингер, каковы последние сводки абвера о делах в городе?