По дороге в Дамаск
Шрифт:
"КРЫСЫ, ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В АД!"
"СИРИЯ, РУССКИЕ С ТОБОЙ!"
"СЛАВА БАШАРУ АСАДУ!"
"СЛАВА РОССИИ!"
"СМЕРТЬ ДЖИХАДИСТАМ!"
"СМЕРТЬ ВРАГАМ БАШАРА И РОССИИ!.."
Эти только что нанесенные надписи, на русском и на арабском, как и те надписи, что появились в коридоре и вестибюле здания, снимали на свои камеры Толстый и еще один боевик из их команды.
Старший посмотрел на часы. Дело сделано, материал отснят, пора уходить. Он уже готов был дать команду своим, чтобы закруглялись здесь и в темпе двигали к поджидающим их транспортам, как вдруг случилось то, что не вписывалось в его планы.
Пустые глазницы высоких узких окон спортзала вдруг осветились вначале призрачно зеленым, а затем ярко белым светом.
Саныч быстро сместился к простенку. Остальные бойцы тоже мигом заняли позиции у лишенных оконных рам проемов.
В ночное небо одна за другой, шипя, разбрызгивая искры, взмыли еще две сигнальные ракеты. И вновь вначале была выпущена кем то зеленая, а затем, с интервалом в несколько секунд - белая!
Тот, кто воспользовался ракетницей, тот, кто подавал сигналы или же обозначал себя, указывал свое местонахождение, расположился совсем неподалеку, всего в трех или четырех кварталах от школы!..
Из динамика портативной УКВ рации, закрепленной в кармашке разгрузки Саныча, послышалась возбужденная скороговорка.
На связь вышел водитель одной из двух оставленных на перекрестке "тачанок". Он говорил быстро, глотая слова. Козак находился неподалеку от Саныча; понял он из услышанного немногое, однако слова "тревога" и "чужие" все же разобрал.
Старший поднес к губам "моторолу". Но прежде, чем он успел сказать хоть слово, со стороны перекрестка донесся басовитый клекот КПВТ.
– Оружие к бою!
– громко скомандовал старший.
– Антон! Филин! Толстый! Идете замыкающими! Остальные... бегом к машинам!
Он дернул застывшего "новичка" за рукав.
– Тебе что, отдельная команда нужна! Бегом на выход!
– Он остановил одного из боевиков.
– Марат, присмотри за ним!
Они не стали возвращаться через заваленный трупами коридор, а выбрались через окна. Иван, оказавшись снаружи, увидел на площадке перед зданием, возле угла, три силуэта - два мужских и один женский.
– Иван?!
– окликнула его Джейн.
– Что происходит?
– Понятия не имею...
– Хватит базарить!
– зло произнес Марат.
– Эй, ты!
– он схватил женщину за локоть.
– Бегом в машину! Шевели булками, кому сказано!..
В темное небо вновь взлетела сигнальная ракета! Вся округа разом окрасилась в призрачный зеленоватый свет; теперь уже можно было разглядеть расположенные по другую сторону от здания школы каркасы полуразрушенных строений...
К клекоту "Владимирова" присоединился внушительный голос ДШКМ!.. В своеобразную перекличку с ними тут же вступили еще два или три станкача! А в промежутках между рокотом крупнокалиберных пулеметов теперь уже были слышны и автоматные очереди...
Иван, пригибаясь, переместился к "роверу".
Пахнущий гарью и пылью воздух над ближними кварталами теперь уже гудел от выстрелов! Всего в каких трех сотнях метров от них, на одной из соседних улиц, разгорается бой! Что там происходит, пока непонятно... Сам перекресток находится вне прямой видимости; колонна, проехав его и оставив там мобильное заграждение из двух тачанок, повернула на одну из внутриквартальных улиц.
От другого крыла здания к машинам потянулись фигурки боевиков. Некоторые усаживались в кабины пикапов, иные забирались в кузова "тачанок" и занимали место у треноги с пулеметом. Одна из "тачанок" проехала почти до поворота. Но водитель не решился высунуться - пространство между полуразрушенными домами плотно простреливалось. И это было видно даже визуально, по трассерам.
"Тачанка" остановилась; водитель не знал, что ему делать дальше. Может, струсил. Во всяком случае, ехать вперед, пытаться проскочить к перекрестку под чужим огнем, он явно не собирался.
Из окон спортзала выбрались еще трое или четверо - эти побежали к "роверам".
Пальба вдруг разом стихла. Оборвалась так же резко, как и началась. Не слышно было ни стука крупнокалиберных пулеметов, ни автоматных очередей, ни даже щелчков одиночных выстрелов.
Из динамика автомобильной рации - Филин, забравшись в салон, включил ее на прием - звучали возбужденные и, как могло показаться, торжествующие мужские голоса. Возле соседнего джипа совещались о чем то Саныч и Мыкола, к которым присоединился Салех. Вышел из машины и Марат... У этого чемоданчик со спутниковым телефоном - похоже, они сейчас попытаются установить с кем то связь.
С шипением взлетела в небо зеленая ракета - совсем рядом, как показалось, от перекрестка! За ней - вторая! Спустя несколько секунд с северо запада, примерно от переезда, который они проезжали, ответили - двумя "зелеными"!..
И тут же в мертвенно зеленое небо понеслись сигнальные ракеты - еще! еще! и еще! С юга, от Христианского кладбища... Откуда то еще из старого города... От цитадели... Опять зеленые ракеты - со стороны центрального вокзала!.. Теперь с запада!.. Откуда то из новостроек, из Нового Алеппо... С севера, откуда они приехали - целая россыпь сигнальных ракет! Еще ближе к ним взмыли "сигналки"! Вновь с западного направления, из соседнего района Ашрафи!.. И, наконец, сразу несколько сигнальных ракет отстрелили из своих ракетниц те, кто расположился в соседних кварталах этого же района Шах Максуд...
Только южные и восточные районы этого древнего - одного из самых древних на планете - города не отозвались на это светосигнальное шоу. Они, эти районы, заняты правительственными войсками или находятся под контролем "шабихи" - проправительственных отрядов самообороны...
У Ивана в какой то момент в буквальном смысле зашевелились волосы на голове.
Весьма зловеще это все выглядит - для тех, прежде всего, кто в данную минуту находится возле атакованной ими нынешней ночью школы.
Антон, как и многие другие боевики, крутил головой во все стороны, наблюдая за тем, откуда и сколько взлетело "сигналок".
– Все, шабздец!
– пробормотал он.
– Обложили со всех сторон!..
– Кто обложил?
– спросил Козак, надеясь выпытать хоть какие то подробности.
– Что за отряд или подразделение? Местная аль Нусра?
– Не похоже, - процедил присоединившийся к ним Филин.
– Их бригада еще пару дней назад вышла из Халеба.
Козак достал из кармашка пачку сигарет. Не таясь особо - все небо залито зелеными и белыми огнями, - прикурил от презентованной ему зажигалки. Сделав пару затяжек, решил возобновить разговор, благо командиры все еще совещались у соседнего джипа.