По морю прочь
Шрифт:
— Из всех, кого я знаю, — сказала она, — ты наименее склонна к приключениям. Сидеть ты сможешь и на зеленых стульях в Гайд-парке. Ты что, собираешься весь день так провести? Даже не погуляешь?
— Нет, — ответила Хелен. — Достаточно просто раскрыть глаза. Здесь всё есть — всё, — повторила она сонным голосом. — Что вы выиграете своей ходьбой?
— К чаю вы будете измучены жарой и брюзгливы, а мы — свежи и любезны, — вставил Хёрст. В его глазах, смотревших на них снизу вверх, желтыми и зелеными бликами отражались небо и ветви, придавая им отсутствующее выражение, как будто он думал не то, что говорил. Таким образом, то, что Теренс и Рэчел отправляются в лес вдвоем, выглядело совершенно естественно; переглянувшись, они ушли.
— До свидания! — прокричала Рэчел.
— До свидания. Берегитесь змей, — ответил Хёрст. Он устроился поудобнее под тенью от упавшего дерева и фигуры Хелен. Мистер Флашинг крикнул вдогонку ушедшим:
— Мы отплываем через час. Хьюит, пожалуйста, помните об этом. Через час.
Широкая тропа, то ли проложенная человеком, то ли созданная природой, углублялась в лес, отходя от реки под прямым углом. Она напоминала просеку в английском лесу, если не считать тропических кустов с саблевидными листьями, росших по бокам, и того, что почва была покрыта не травой, а упругим мхом, который был испещрен мелкими звездочками желтых цветов. Чем глубже в лес, тем сумрачнее становился свет, тем больше привычные звуки уступали место скрипам и вздохам, которые создают у бредущего по лесу впечатление, будто он идет по морскому дну. Тропа сузилась и повернула; по сторонам она была ограничена плотными завесами лиан, которые связывали дерево с деревом и во многих местах были украшены темно-красными звездчатыми цветами. Доносившиеся сверху вздохи и скрипы то и дело перебивал резкий крик какого-то испуганного животного. Было душно, лишь вялые ароматные дуновения слегка колыхали воздух. Ровное зеленое сияние здесь и там нарушали желтые круги чистого солнечного света, который проникал сквозь разрывы в огромном лиственном куполе, и в этих желтых пространствах кружили бордовые и черные бабочки. Теренс и Рэчел почти не говорили.
Их подавляла не только тишина, они не могли сформулировать ни одной мысли. Между ними происходило нечто, о чем следовало поговорить. Кто-то должен был начать, но кто? Хьюит подобрал красный плод и изо всей силы подбросил его вверх. Когда плод упадет, он заговорит. Они услышали хлопанье больших крыльев, а затем — как плод зашлепал по листьям и, наконец, упал с глухим ударом. Опять воцарилась полная тишина.
— Вам не страшно? — спросил Теренс, когда звук от падающего плода окончательно затих.
— Нет, — ответила Рэчел. — Мне хорошо. — И она повторила: — Мне хорошо. — Она шла быстро и держалась прямее, чем обычно.
— Вам хорошо со мной? — спросил Теренс.
— Да, с вами, — ответила она.
Он помолчал. Казалось, тишина охватила весь мир.
— Я это чувствую все время, что знаю вас, — сказал Теренс. — Нам хорошо вместе. — Он как будто не говорил, а она как будто не слушала.
— Очень хорошо, — ответила она.
Какое-то время они шли молча, неосознанно ускоряя шаг.
— Мы любим друг друга, — сказал Теренс.
— Мы любим друг друга, — повторила Рэчел.
Затем тишину разорвали их голоса, слившиеся в одном странном и непривычном звуке без слов. Они шли все быстрее и быстрее, затем одновременно остановились, обнялись и, отпустив друг друга, упали на землю. Они сели рядом. Звуки выступили из окружающего пространства, перекинувшись мостом через их молчание: они услышали шелест деревьев и — далеко-далеко — хриплый голос какого-то зверя.
— Мы любим друг друга, — повторил Теренс, вглядываясь в ее лицо. Оба были бледны и спокойны и ничего не говорили. Он боялся поцеловать ее еще раз. Постепенно она приблизилась и прижалась к нему. Они посидели какое-то время в этом положении. Один раз она сказала: «Теренс». Он отозвался: «Рэчел».
— Ужасно, ужасно, — прошептала она после очередной паузы, но, говоря это, она столько же думала о непрестанном плеске воды, сколько о своих чувствах. Он звучал и звучал в отдалении — бессмысленный и жестокий плеск воды. Она заметила, что по щекам Теренса текут слезы.
Затем пошевелился он. Казалось, прошло очень много времени. Он достал часы.
— Флашинг сказал, через час. Мы ушли уже больше получаса назад.
— И столько же надо на обратный путь, — сказала Рэчел. Она медленно поднялась. Вставая, она вытянула руки и то ли зевнула, то ли глубоко вздохнула. Она выглядела очень усталой. Щеки ее были бледными. — Куда? — спросила она.
— Туда, — сказал Теренс.
Они пошли назад по мшистой тропе. Высоко над их головами все так же раздавались вздохи и скрипы и резкие крики животных. Бабочки по-прежнему кружили в солнечных просветах. Сначала Теренс был уверен, что знает, куда идти, но через некоторое время он засомневался. Пришлось остановиться и подумать, а потом вернуться и начать сначала — хотя он точно знал, с какой стороны река, у него не было уверенности, где то место, в котором они оставили своих спутников. Рэчел шла за ним, останавливалась там же, где он, поворачивала вместе с ним, не задумываясь, куда они идут, почему он останавливается и поворачивает.
— Не хотелось бы опоздать, — сказал Теренс, — потому что… — Он вложил ей в руку цветок, и ее пальцы покорно сомкнулись на нем. — Мы так опаздываем, так опаздываем, так ужасно опаздываем, — повторял он, будто во сне. — А, вот. Повернем здесь.
Они опять очутились на широкой тропе, похожей на просеку в английском лесу, по которой они ушли от остальных. Они брели молча, как сомнамбулы, время от времени странно ощущая тяжесть своих тел. Вдруг Рэчел вскрикнула:
— Хелен!
В просвете на краю леса они увидели Хелен, по-прежнему сидевшую на стволе; в солнечных лучах ее платье казалось ярко-белым; рядом с ней Хёрст все так же полулежал, опершись на локоть. Теренс и Рэчел инстинктивно остановились. Они не могли продолжать в том же духе на виду у других людей. Минуту или две они молча стояли, держась за руки. Присутствие других людей было невыносимо.
— Но мы должны идти, — наконец настояла Рэчел странным глухим голосом — оба они все это время говорили такими голосами, — и, сделав огромное усилие, они заставили себя преодолеть небольшое расстояние, которое отделяло их от пары, сидевшей на стволе.
Когда они были уже близко, Хелен обернулась и посмотрела на них. Некоторое время она ничего не говорила, а когда они подошли совсем близко, спокойно спросила:
— Вы не встретили мистера Флашинга? Он пошел искать вас. Решил, что вы заблудились, хотя я говорила ему, что вы не заблудились.
Хёрст полуобернулся и, откинув голову, посмотрел на ветви, скрещенные над ним.
— Ну, дело стоило усилий? — спросил он сонно.
Хьюит сел на траву рядом с ним и начал обмахиваться.