По разные стороны
Шрифт:
Тейт была в шоке. Опять. Он просто продолжал шокировать ее. Сандерс, говорящий целыми параграфами, и то был весьма необычен, но чтобы задавать вопросы? Быть вовлеченным во что-то? У нее почти начала кружиться голова. Она определенно нервничала.
— Конечно, конечно, давай сразу в лоб, — предложила она.
— Хочу, чтобы ты знала, — начал он, глаза смотрели прямо вниз, а поза оставалась прямой, как стрела. — Я очень восхищаюсь тем, как ты справилась со всей этой ситуацией в прошлом месяце.
Она мгновенно сломалась.
— Сандерс,
— И знай, что я понимаю, что ты чувствуешь к нему. Понимаю, почему ты так себя чувствуешь. Я знаю, что нельзя вернуть вспять ни слова, ни действия, — продолжил Сандерс.
Всегда о Джеймсоне.
— Спасибо, — ответила Тейт, помахав рукой перед глазами, чтобы не пролить слезы.
— Но... он — большая часть моей жизни. Я не хочу выбирать между вами двумя. До сих пор я избегал разговоров о нем или о том, что с ним делать, только ради тебя. Так не может продолжаться. Я обязан ему своей жизнью. Я не горжусь тем, что он сделал, и не оправдываю его действия, но его дом — мой дом. Он единственная семья, которая у меня есть, — напомнил Сандерс. Тейт кивнула головой.
— Я это знаю. Я бы никогда не заставила тебя выбирать, Санди, он твоя семья, а я просто... — попыталась она его заверить.
— Ты тоже очень важна, — заверил ее Сандерс. Она засмеялась и вытерла глаза.
— Спасибо. Спасибо, что рассказал мне все это, но должна сказать, это заставляет меня нервничать. Он не вылезет из торта или что-то еще, не так ли? — пошутила она.
— Сообщу на кухню, чтобы отменили десерт.
Тейт не прекращала смеяться, пока официант не подошел, чтобы похлопать ее по спине.
— Я не собираюсь лгать, все это непросто. Мне не нравится... думать о нем или о тех днях. От меня ты о нем ничего не услышишь. Но я не хочу, чтобы ты чувствовал, что не можешь быть рядом со мной, потому что тебе также нужно быть рядом с ним. Я бы не поступила так с тобой, — снова сказала она.
— Спасибо.
Ей казалось, что он собирается продолжать, может быть, рассказать веселые анекдоты о своей жизни и жизни Джеймсона в стране холостяков, теперь, когда Тейт была не в курсе. Ох, проделки, в которые они, вероятно, попадали вместе! Чтобы выслушать их все, ей, вероятно, пришлось бы проткнуть бедро вилкой, но она переживет. Ради Сандерса.
Но ничего не последовало. Им принесли закуски, и они разговаривали об обыденных вещах. Сандерс обожал верховую езду, а Тейт каталась верхом на протяжении всех лет учебы в школе, поэтому они говорили о лошадях и конюшнях, о лучших местах для езды. Он сделал комплимент о ее волосах, а она — о его костюме. Он пообещал после ужина отвезти ее в «МакДональдс», чтобы она могла купить «Хеппи Мил» с игрушкой — в конце концов ей нужно было что-то развернуть в день своего рождения, и она никогда не могла сопротивляться молочному коктейлю. Она обняла его, наклонившись через стол.
— Это было потрясающе, Санди, большое спасибо за то, что вытащил меня, — сказала Тейт, доедая последний кусок торта с десертной тарелки.
— Конечно. Мне всегда нравятся наши ужины. Что заставляет меня спросить кое-что, о чем я хотел. Ты можешь сказать «нет», я не рассержусь. У меня появилась идея, — начал он, потягивая темный напиток. Ее защита тут же поднялась. Видимо, изначальный разговор не законен.
— Хорошо. Что такое? — спросила она медленно.
— Я довольно опытный повар. Подумал, что было бы здорово приготовить тебе ужин в один из вечеров, — сказал ей Сандерс.
Тейт подняла брови.
— Конечно! Просто скажи мне, когда, и я приду к тебе в номер…
— Я выехал из отеля, — быстро добавил Сандерс. У нее перехватило дыхание. Было лишь одно место, куда он мог поехать.
— Санди, я знаю, знаю, что он твоя семья, но я не могу. Просто не могу сесть и поужинать с ним. Я не заставляю тебя выбирать, просто не могу быть в том доме вместе с ним. Я не могу, не могу, — произносила Тейт со сверхзвуковой скоростью. Сандерс протянул руку, опустил на ее ладонь, и она мгновенно успокоилась. Он ни к кому не прикасался, поэтому любое проявление любви от него было огромным шагом.
— Его там нет. Он уехал из страны. Его не было дома почти полтора месяца, — объяснил Сандерс.
Полтора месяца. Почти полтора месяца назад Тейт выписали из больницы. Видимо, когда она сказала, что хочет, чтобы он исчез, Джеймсон понял ее буквально. Она была такой глупой, ее глупое сердце снова поверило ему. Оно было готово пожертвовать многим, чтобы она была рядом с ним. Трудно будет сделать это на расстоянии трех тысяч миль.
Или до Берлина четыре тысячи миль? Она не была уверена.
Черт побери эту долбаную датскую красавицу. БЛ*ДЬ. СУКА.
— Оу. Я просто... не знаю. Дай мне подумать об этом? Это сложно, Санди. Это... тяжело, — голос Тейт опустился до шепота.
Дом Джеймсона стал домом для Тейт за короткое время, что она пробыла там. Именно там она встретила Сандерса — свою родственную душу. Там она встретила свою пару в лице Сатаны. Больше, чем просто пару, как оказалось. Она оставила кусочек себя в том доме, вложила его в структуру, похоронила в фундаменте. Она еще не была готова вернуть его.
— Конечно, никакого давления, — заверил ее Сандерс. Тейт улыбнулась.
— Ты всегда можешь прийти и приготовить у нас. У Ника очень хорошая, плита, — сказала она ему. Усмешка Сандерса дернулась в сторону.
— Могу я задать тебе еще один вопрос? — Сандерс проигнорировал ее предложение.
— Да.
— Ты когда-нибудь будешь готова снова увидеть его?
Сандерс просто не переставал удивлять. Она задавалась вопросом, как долго он это планировал; Сандерс никогда бы не сделал что-либо, не спланировав заранее, особенно если это касалось выхода из его зоны комфорта. Это было настолько за пределами его зоны, он представлял собой практически другого человека.