По рукам и ногам
Шрифт:
Кэри глухо рыкнул, и я неожиданно оказалась снизу, бессовестно придавленная к кровати. Когда я начала ощутимо задыхаться, он с губ переключился на шею, добавляя новые засосы к своей бесценной коллекции. Я ограничивалась короткими слабыми укусами вдоль ключиц.
– Вот это уже другое дело. Наконец-то я дождался от тебя, чего хотел, – на губах Ланкмиллера появилась такая пьяняще-очаровательная победная усмешка.
– А вы вероломны, хозяин, – я закусила губу.
– Хочешь сказать, тебе снова что-то не нравится?
–
– Ну, это вряд ли правда. Особенно в твоем случае.
И тут я поняла, что эта мразь обо мне больше знает, чем хотелось бы. Чем я сама знаю.
Манера всех этих прикосновений и поцелуев у Ланкмиллера была грубая, вот совершенно беспардонная. И, видимо, то, что я брякнула в машине, я брякнула зря. Теперь не особо-то пожалуешься на обращение. Только жарко очень. В следующий раз надо будет первым делом открыть форточку.
Некоторые его укусы или похотливые шлепки по заднице даже извиваться и шипеть заставляли. В конце концов кончилась эта агрессивная прелюдия тем, что он запястья мои сцепил одной ладонью над головой. Спасибо, что не наручниками.
– Так честнее? – о, какой издевательский голос, да прямо на ухо. – Нравится грубость?
Он был холоден и расчетлив. И это ему не шло.
Я, предпочитая не отвечать, дышала Ланкмиллеру в грудь. Дышала почему-то рвано и судорожно. Может, потому что голову заняла назойливая мысль о том, что он меня сейчас, не меняя манеры, изнасилует. Ему нравится, как колени, значит, дрожат. Что ж, пусть наслаждается, сволочь.
– М-м?
Он все еще ждал ответа. И все еще был отчаянно близко. Это мужской одеколон так пахнет или его шампунь? Дорогущий, наверное.
Честно трепыхаться я пробовала первые секунд пять, потом вся кампания по сопротивлению совершенно безнадежно сошла на нет.
– Хозяин, выпустите, больно, – а на самом деле не столько больно, сколько горячо и стыдно. И теперь уже не только колени дрожат.
– Кику, а ты… хочешь, сейчас, со мной? – кончиками пальцев от ямочки меж ключиц, вниз по животу, и кожа моментально покрылись мурашками.
– Ч-чего с вами? – я тяжело сглотнула.
– Трахнуться, совсем тупая, что ли? Но если не хочешь, я в любом случае тебя выебу… – и это надо было просто умудриться сказать так мягко, почти ласково, но со столь диким желанием в голосе.
Откуда столько силы, хозяин? Он ее прямо источал, почти ощутимую, заставляя кого-то вроде меня напрочь забыть о возможности сопротивления. А я ведь еще и физически его намного меньше. Из этого выходит довольно странное ощущение неизбежности чего-то постыдного, но до дрожи приятного.
Пальцы скользнули ниже, а я инстинктивно сжала колени, но Ланкмиллер был бы не Ланкмиллер, если б ему это помешало.
– Я уже промолчу о том, что ты снова «замерзла» в тридцать градусов жары, – начал он, ухмыляясь и растягивая каждое слово; на соски намекает, да? Чертов
– О чем это вы?
– Девочка моя, ты течешь, как последняя шлюха, – доверительно сообщил Ланкмиллер, выпуская мои запястья.
Щеки вспыхнули пламенем просто адским. И едва руки мои оказались свободны, я сразу же ладонями уперлась ему в грудь.
– Во-первых, это совершенно нечестно, а во-вторых… – но Кэри к черту не нужны были все мои аргументы, поэтому и медлить дольше он уже не стал, я выгнулась и выдохнула хрипло прямо в его губы. – По самое некуда…
Сегодняшняя ночь – это битва безнадежно проигранная.
А я-то думала у меня есть хоть капля преимущества. Кэри, прижимая своим весом к мягким простыням, думать заставил начисто прекратить.
========== Часть 34 ==========
Ащащащ, салют, гомофобы.
В шапке не будет слэша. Но он есть в главе – я предупредила.
Меньше главы – чаще главы. Мне так куда удобнее.
Что ж, приятного чтения, мурзики.
***
И вновь я не застала Ланкмиллера спящим. Он уже пил кофе, сидя на подоконнике, бодрый и, судя по всему, вполне довольный.
Ошейник все еще на мне? Я ощупала его плохо гнущимися пальцами. А значит, Кэри все еще мой господин непререкаемый. Он заметил, что я уже не сплю, и молча принялся наблюдать.
– Хозяин, – я, пошатываясь и кутаясь в простыню, встала напротив него. – Снимите. Пожалуйста.
– Нет.
– Что? – я даже как-то опешила.
– Я тут подумал, Кику, похоже он неплохо напоминает тебе о том, что вольности свои нужно сдерживать. Ночью ты хороша была, особенно последний минет. Просто головокружительно. Так что я хочу, чтобы сегодня ты носила, ошейник, не снимая, – буквально к месту пригвоздил Ланкмиллер.
Я никогда прежде этого не делала. Просто духу не хватало, но сейчас он настолько меня ошарашил и разозлил, что я просто уже ни о чем не задумывалась. И мне действительно хотелось ему в глаза заглянуть. Бесстыжие.
Впрочем, за вольность я тут же поплатилась, Ланкмиллер схватил меня за волосы и отвесил две знатные пощечины: по обеим щекам.
– Незнание не освобождает от ответственности, но я буду лоялен к тебе на этот раз. Ты не имеешь права смотреть мне в глаза. Никакого. Потому что ты…
– Подстилка? – услужливо подсказала я, ощущая на языке привкус крови от прикушенной щеки. Мразь. Гадко-то как. Унизительно. И больно немного тоже. Он совершенно соответствующе статусу со мной обращается.
– Именно. Ну а теперь быстро в ванную, даю тебе полчаса, чтобы привести себя в порядок и душ принять. Сегодня мне хотелось бы кое с кем встретиться.
– С тем, кто партнер по бизнесу, гей и просто любовник?
Кэри притянул меня за проклятый ошейник и почти эротично шепнул: