По следам Грааля
Шрифт:
1229 г.
Конец крестового похода против альбигойской ереси.
С каждой весной, когда земля сбрасывает с себя белое одеяние, церковь пытается облачить её в кроваво-алый плащ. Походы против еретиков сменяют друг друга в бесконечной череде. Можно считать удачей, если в жестоком потоке погибнет поистине чёрная душа. Но даже их гибель не покрывает жизни всех безвинных людей. Жизни ведунов. Моих братьев и сестёр.
Вот уже как три года мы стараемся держаться вместе: одной семьёй, одним ковеном. Больно видеть страх в их глазах. Больно видеть, как им приходится скрывать собственную природу.
1232 г.
Лето.
Опасность. Её смрад разносится на сотни километров от Ватикана. И хоть последний поход окончен, я знаю, что самое страшное впереди. До меня доходили сотни слухов. И всё чаще среди них мелькали вести о судах над ведьмами. Церковь и ранее подозревала о существовании магии. Однако теперь их решимость в этом вопросе видна как никогда. Всякий, владеющий магией, станет куда более страшным грешником, чем те, кто сопротивляются Папе.
1233 г.
Осень.
Исчезновение ведунов больше нельзя считать обычной случайностью. Я думаю, церковь готовится к войне. Шпионы, которым повезло, сообщают о скоплениях людей в алых мантиях по всей Европе.
Они изучают моих братьев и сестёр. Пытают, чтобы создать нечто, что могло бы даровать им власть. Более нельзя стоять в стороне. Ковену не понравится моя идея, но они её выслушают. Чего бы это не стоило.
1237 г.
Зима.
Ведуны в ужасе покидают дома. Покидают ковен. Отчасти из-за инквизиторов, отчасти из-за моих слов. Один приказ мог бы их остановить. Но это не продлилось бы долго. Да и не для того, я владею магией, чтобы запугивать свою же семью. Скоро они увидят, что столь отчаянные меры — единственный выход.
1240 г.
Зима.
После упорных попыток отговорить, многие отвернулись от меня. Однако нашлись и те, кто разделил идею, завладевшую всем моим существом. Чаша, которая заберёт магию и лишит орден повода для убийств, будет создана и названа в честь её творцов: Германа, Розы, Амелии, Альсинии и Лореана.
1241 г.
Весна.
На кануне красной луны мы собрались на холмах Литерфуля. Но ритуал был прерван. К счастью, Лореан вовремя заметил дым. Орден поджёг соседние деревни.
Краски сгущаются. Чёрные времена всё ближе. Мы должны поспешить.
1243 г.
Осень.
Никто не выбирает где и кем родиться. Но каждый в силах определить свой путь. Знаю, почти все ведуны предпочли бы сражение и смерть. Однако я верую, что ни одна магия не стоит их жизней. Рано или поздно они осознают это, как осознала я и мои близкие друзья.
1244 г.
Осень.
Цепные псы церкви находят нас везде, куда бы не ступила наша нога. Как бы не пыталась, Амелия не могла обнаружить брешь в нашей общей лодке или заглянуть в будущее. Лишь одно утешает: совсем скоро бы осуществим то, к чему так долго готовились. Лореан нашёл для этого подходящее место. Юный ведьмак прикладывает все силы. Он верит в успех. А вера сильнее магии и невзгод.
1244 г.
Конец осени.
Стены крепости больше не в силах нас защитить. Люди, давшие нам кров и пищу, верили в Бога. Иначе, но все же следовали его учению. Но это их не спасло.
Крутой подъём даёт нам отсрочку. Спасительные минуты, проведенные в ритуале над чашей. Сеть потайных троп, коих в Монсегюре было бесчисленное множество, стала единственной связующей нитью с внешним миром. По ним смельчаки покидали крепость, спускались вниз по горам, а затем карабкались обратно, чтобы доставить скудные запасы провизии.
Герману надоело прятаться, таиться подобно крысам в норах и ждать удобного случая. Горячая голова рвалась в бой. Лишь моё слово всё ещё оттягивает его смерть. Хотя все чувствовали её крадущуюся поступь. Нам не выбраться из крепости. Но надежда есть. Лореан открыл мне свой секрет….
1244 г.
Весна.
Чёрные клубы дыма заслонили небо.
Крестовая армия уже у стен. Кто-то поведал им о тропах. Осада, длившаяся долгие месяцы, подходит к своей кульминации.
Стены сотрясаются от ударов катапульт. Стоя на самой высокой башне, я едва сдерживаю слёзы и рвущееся рычание. По меньшей мере двести светлых душ корчились в языках пламени. Поля превратились в один бесконечный костёр.
Я должна проглотить ком сожалений. Осталось совсем чуть-чуть. Последнее слово будет за мной.
1244 г.
Инквизиторы заполонили пустынные коридоры. Истекая кровью, наставница Альсиния сумела добраться до подвалов, в которых я укрылась вместе с младшими братом и сестрой.
Зажимая рану дрожащей рукой, она велела нам убегать. А ещё она повторяла одну единственную фразу:
« Следуйте за отражением».
Те, кто выжил, выбрались через потайной ход. Прежде чем скользнуть в проём, я увидела силуэт Лореана. Отчего-то он не бежал вместе с нами…
? ? ?
По официальным данным церкви, Шато де Монсегюр стал последним оплотом неверных катар — безбожников и осквернителей веры. И дружба с ведунами отнюдь не пошла им на пользу.