По следам Грааля
Шрифт:
Спустя несколько столетий путь к крепости оставался неприступным. К ней не подъехать на транспорте и не добраться за час или два. И всё же находилось немало желающих прогуляться по грязи и потренировать дыхалку. Для любителей истории предприимчивые жители Памье организовали особый вид туризма. Переодевшись в одежду тех веков, делая привалы с разогреванием еды на костре и останавливаясь в трактире, можно было представить себя человеком прошлого. И хоть я предпочитал ролевые игры иного характера, подобная маскировка была весьма удачна: на случай внезапного появления инквизитора.
Стряхивать грязь с обуви было бесполезно. Извилистые тропки напоминали болотные топи. Духота и комары действовали на нервы. Но похоже, что у Анны с этим проблем не было. Вероятно, контраст из запахов сырости и полевых трав она сочла чем-то романтичным. Её светлое простого кроя платье в пол давно перепачкалось. К открытой шее липли насекомые, но она лишь изредка отмахивалась от них с изящной ленцой и продолжала двигаться к цели. Удивительно, какие вещи может творить желание заполучить артефакт, способный возвысить российский ковен над другими.
Передумает ли ведьма, узнав правду? Если я окажусь прав, то будет лишь два пути: позволить Анне решать судьбу чаши, а самому и дальше нести это бремя или исполнить задуманное.
? ? ?
Стоило отдать должное владельцам местного трактира. Если не обращать внимание на кондиционер и стерильность, то внутренне убранство хорошо передавало атмосферу той эпохи, когда в подобные заведения стекались все любители выпить, поиграть в кости или послушать бродячих музыкантов. Деревянные столы со свечами и глиняной посудой занимали почти всё место главного холла. За барной стойкой, заставленной стилизованными бутылками, напевал песни полный мужчина, разодетый в полосатую рубаху и штаны.
Огладив поля шляпы, я подмигнул бармену, незаметно осматривая остальных посетителей. Кроме нас с ведьмой оказалось ещё три пары: потрепанные и уставшие, но с выражением довольства на лице.
— Чего-нибудь покрепче, друг, — наконец сказал я, предвкушая вкус хорошей выпивки.
— Кулак подойдёт? — невозмутимо поинтересовалась Анна, перехватывая мой стакан на полпути.
— Не по этой ли причине от тебя сбежал муженёк, Аннушка?
Взгляд ведьмы потемнел. Она разжала руку, и я спокойно опрокинул содержимое стакана в себя.
—Даже не думай забираться в мою постель пьяным.
Она уходила с величием королевы, а я не смог удержаться от поддразнивания и крикнул ей вслед:
—Нашу!
Весь оставшийся вечер я провел в компании виски, бармена и местных баек. Вопреки ожиданиям о секретности, про Грааль знали все. Разумеется только ту информацию, которой позволили просочиться. Так например, Жан уверял, что катары укрывали в стенах Монсегюр святую Чашу, с каплей крови Иисуса. В день, когда неверные по собственному желанию взошли на костёр, одному из них удалось скрыться и унести Грааль с собой.
У меня было совсем иное мнение. Возможно, Альсиния и хотела, чтобы всё случилось именно так, и Грааль покинул крепость. Но последняя обрывистая запись намекала на обратное.
Поднявшись, я бросил несколько купюр на стойку и дружески похлопал Жана по плечу. Хороший бармен автоматически приравнивался к хорошему приятелю.
В отведенной нам комнате не горел свет. Ведьма не позволила ни одному огоньку облегчить мне задачу. Пришлось добираться вслепую, собирая все острые углы и уступы.
Устав бороться с пряжкой, я плюнул на всё: стянул рубаху и рухнул на кровать. Старый матрас жалобно заскрипел. Я не боялся разбудить ведьму, прекрасно зная, что она дожидалась меня всё это время. Анна сильнее закуталась в плед, не оставив и сантиметра ткани.
— Аннушка, — тихо позвал я. Но как и ожидалось, мне не ответили.
Длинные волосы слишком заманчиво рассыпались по напряжённой спине. Пьяно улыбаюсь и тянусь к закрученным прядкам. Не выдержав, ведьма оборачивается. Теперь мы лежали в одинаковых позах: заложив одну руку под голову и смотря друг на друга. И сейчас темнота не мешала чувствовать на себе ясный острый взгляд.
— Обиделась?
— Если помнить всё, за что на тебя следует обидеться, то я давно бы сошла с ума.
Я и сам не знал, зачем так часто упоминал её мужа. Возможно, подобным образом пытался доказать, каким никчёмным он был. Или какой глупой когда-то была она. Возможно, хотел убедиться, что он остался для неё в прошлом. Убедить в этом и себя.
Скользнув свободной рукой под плед, я на ощупь нашёл её запястье и дёрнул ведьму на себя. Её дыхание обожгло губы. Ведьма уперлась ладонями в мою грудную клетку. Должно быть, она хорошо чувствовала, как взволнованно билось сердце в ответ на тяжесть её тела, её касаний.
Пробежавшись пальцами по лопаткам, я с довольным урчанием схватил волосы ведьмы и заставил её запрокинуть голову.
— Ты превращаешь меня в раба, знаешь?
Её губы дрогнули в призрачном мираже улыбки.
— Пьяные рабы не в моём вкусе.
Ничего не оставалось кроме как смириться с поражением. На пол меня не выгнали, но дали понять, что на её половину кровати путь заказан.
? ? ?
Голова раскалывалась от количества выпитого и отвратительных звуков. Словно кто-то притащил в комнату птицу и заставил её рвать глотку над моим ухом. Лишь спустя несколько минут я понял: мне не казалось. В комнате действительно кто-то кукарекал.
Анна сидела у окна и распивала чай. Вчерашние отблески легкомысленности исчезли вместе с распущенными волосами. Строгая причёска, строгое выражение лица, с которым она просматривала местную газету не удивляли. А вот будильник в виде улыбающегося петуха заставил глаз дёргаться.
— Проснулся?
— А у меня был выбор? — хотелось промыть рот с мылом и вывернуть желудок.
— Раз проснулся, то можно и поговорить.
Мир резко перестал вращаться. Что-то в её интонации настораживало. Скосив взгляд сторону, я застонал, сетуя на собственную оплошность. В её руках оказался дневник Альсинии. К счастью, закрытый. Хорошо хоть ключ додумался спрятать.