По ту сторону тьмы
Шрифт:
Зефла увидела, что Шеррис смотрит на фасад здания, где когда-то размещалось бистро «Ономатопея». Теперь там был антикварный книжный магазин. Шеррис покачала головой.
— Ну что ж, — сказала она и поглядела на монету, лежавшую у нее на ладони. — Так и должно быть.
Она засунула монету обратно в карман.
— Прошлого не вернешь.
Повернувшись, она пошла прочь.
Зефла еще с секунду смотрела на вывеску, затем поспешила за Шеррис.
— Эй, — позвала она. — Посмотри на ситуацию с другой стороны: мы ищем книгу и что же мы обнаруживаем в одной из наших старых забегаловок? Книжный магазин! — Она обняла Шеррис за плечи.— Это и впрямь неплохое предзнаменование.
Шеррис повернула к ней лицо.
— Зеф, — проговорила она устало. — Заткнись.
Глава 11
Глухая провинция
Она сидела у окна в мягко покачивающемся вагоне, глядя на проплывавшие мимо стволы Древодома — это ажурное переплетение стеблей, прозрачные сети корней необъятных размеров заставляли ее ощущать себя крошечным, оловянным солдатиком, путешествующим в поезде по бесконечно тихому и темному лесу.
Здесь Древодом казался гораздо более чужим и таинственным, чем в Малишу. Казалось, он существовал в другой, недоступной людям реальности, навсегда отчужденный от них своим титаническим, сокрушающе-медлительным и неистощимым метаболизмом.
В окне проплывали все новые километры зарослей; она видела вдалеке дождевые тучи, видела стада топтунов, скачущих прочь от поезда по плотному настилу из листьев; в верхних слоях мембран мелькали шары траулеров, сопровождаемые яркими стайками птиц, и тени летающих обезьянок, подозрительно всматривающихся в стада диких джемеров, которые паслись на полянах, передвигаясь своей странной паралитичной походкой, — прирученные, они успешно использовались в качестве верховых животных; а однажды Шеррис увидела вполне солидного стома — черного, устрашающего даже на таком расстоянии, когда он казался не больше пятнышка. Его крылья подошли бы небольшому самолету; он кружил высоко над головой, легко планируя между свисающими канатами зеленых стеблей.
Зефла сидела напротив Шеррис, поставив локоть на открытую раму и подперев голову рукой. В окно дул теплый ветерок, трепавший ее светлые волосы. В другой руке Зефла держала портативный компьютер. Ее голова слегка раскачивалась из стороны в сторону в такт поскрипывающему вагону.
Дверь купе быстро отошла в сторону, и в проеме возник Синудж.
— Добро пожаловать в никуда. — Он ослепительно улыбнулся. — Мы только что вышли из области распространения всеобщей сети связи.
Он ретировался, прикрыв за собой дверь.
Зефла бросила на дверь удивленный, рассеянный взгляд и вновь углубилась в роман, который читала. Шеррис вытащила свой переносной телефон. На дисплее мигало: «Связи нет». Она наугад нажала несколько кнопок, пожала плечами и убрала телефон в рюкзак.
Шеррис глянула на часы. Еще четыре часа в этом поезде, сутки в другом, плюс еще два дня — и они в Фарпеке, если все будет идти в соответствии с их планом.
Она опять уставилась в окно.
— А это — вид задней стороны замка, это южная сторона… Нет, северная. Точнее, северо-восточная.
Травапет вручил Зефле голограмму; та глянула на нее и снова улыбнулась.
— Очаровательно.
Она передала голограмму сидевшей по другую сторону стола Шеррис. Та едва взглянула на нее.
— Хм.
Она подавила зевок и отдала карточку Синуджу, который сидел рядом. На его лице появилось выражение неприкрытого отвращения. Он повертел голограмму в руках, похоже, решая, то ли разорвать ее, то ли просто выбросить. В конце концов он бросил голограмму на уже скопившуюся на столе стопку карточек — она осталась перевернутой.
Небольшой офис был снят в одном из современных кварталов в центре города. Травапет — одетый в грубую древнюю хламиду, еще сохранившую прежний пурпурный окрас, — посещал их два дня подряд, каждый раз выпивая неимоверное количество крепленого вина и излагая — с каждым разом все пространнее — самые разнообразные аспекты жизни Фарпекского королевства, которые могли бы заинтересовать Зефлу, Шеррис и Синуджа.
Тем временем Длоан с Мицем охотились за крупицами информации о том же королевстве, просматривая базы данных и всякого рода публикации, одновременно заканчивая приготовления к путешествию.
Зефла с Шеррис беспокоились, что Синудж станет возражать против напыщенных манер Травапета — когда Синудж встречался с людьми со столь же непомерным самомнением, как и его собственное, могло произойти все что угодно. В конце концов, улучив момент, когда Синудж пребывал в относительно благоприятном расположении духа, их представили друг другу. Метод сработал — Синуджу, казалось, даже понравился старый ученый. Но сегодня, после ленча в одном из отдельных кабинетов расположенного по соседству ресторана, Травапет настоял на том, чтобы показать им голограммы, сделанные во время его визитов в пресловутое королевство, — начиная с первого, полувековой давности, когда он был еще студентом, и заканчивая последним, пять лет тому назад.
— Ага, — произнес Травапет.
Он вытащил из-под стола еще одну коробку с голограммами, водрузил на стол и принялся копаться в ней.
— А вот это представляет особенный интерес, — произнес он, шмякнув толстой пачкой карточек о полированную поверхность стола.
Шеррис вздохнула. Синудж с выражением ужаса на лице заглянул под стол, дабы определить, сколько еще коробок там припрятано.
— Вот этим уже двадцать лет. — Травапет вытащил из вазы оранжевый шарообразный плод и смачно откусил.
Из дыры в днище коробки с карточками проворно выскользнуло нечто маленькое и красное; оно быстро направилось к краю стола, перебирая своими восемью ножками. Травапет невозмутимо раздавил насекомое кулаком с зажатым в нем фруктом, и произнес:
— Здесь отображена коронация Его Величества.
Зефла уставилась на старого ученого: тот поднес кулак к носу, чтобы удостовериться, что неприятель раздавлен полностью.
— Как я уже говорил, — продолжал Травапет, добавляя еще одно красное пятно к остальным, в изобилии украшавшим его одежду, — я был лично приглашен на коронацию Его Величеством.