По велению сердца
Шрифт:
В ресторане разговор вновь зашел о ее поездках. Роберт был увлечен ее рассказами и ее работой, сам же он никогда на Востоке не бывал, только в материковой Европе и Скандинавии, да и то по делам. Он был типичный горожанин, выпускник престижного американского университета, только с необычайно добрыми глазами.
Они с удовольствием поужинали, и Роберт отвез ее в отель, пожелал удачи на завтра и доброй ночи.
– Помните, Хоуп, вы теперь не одна. Я всего в часе езды. В случае неприятностей звоните, я сразу пришлю помощь. Или в полицию. — Она выслушала его с улыбкой, он будто готовил ее к войне, а она все не верила, что Финн может быть опасен. Он будет ссориться, орать, будет пить, а потом вырубаться, но дальше
В ту ночь Хоуп на удивление хорошо спала. Она успокоилась и чувствовала себя в безопасности, ее тешила мысль о том, что в Дублине у нее теперь есть надежный друг. Пообщавшись с Робертом, она больше не чувствовала себя один на один со своими проблемами и перед тем, как ехать, позвонила в его контору и попросила передать благодарность за чудесный ужин. Она торопилась покинуть отель до девяти часов утра, чтобы в половине десятого оформить прокат машины и тронуться в путь. Обычно, когда она прилетала из Нью-Йорка, они с Финном уже к одиннадцати были дома, и она решила сказать, что прилетела сегодня, а не предупредила его из желания сделать сюрприз. Накануне Хоуп отправила ему нежное сообщение по мобильнику, но он не ответил. Может, наконец засел за работу, понадеялась она. Хоуп не собиралась признаваться, что провела вечер в Дублине. Отдохнувшая и посвежевшая, она доехала на машине до Руссборо, оттуда до Блессингтона и, словно по заказу, прибыла на место без десяти одиннадцать. Возле дома не было ни души. День выдался холодный, земля была припорошена снегом.
Хоуп оставила вещи в машине, поднялась по ступенькам, вошла в дом и сразу увидела Уинфрида. Старик учтиво поклонился, заулыбался и тотчас направился за чемоданом, а Хоуп поспешила наверх. Ей вдруг безумно захотелось увидеть Финна. Все плохое было забыто. Не может быть, чтобы Финн был таким мерзавцем, ведь она так его любит! Это все недоразумение, иначе и быть не может.
Она на цыпочках подошла к спальне и распахнула дверь. В комнате было темно, Финн еще спал, а на полу рядом с ним валялась пустая бутылка из под виски, объясняющая, почему он вчера не ответил на ее сообщение. Он просто был пьян.
Хоуп нырнула под одеяло и долго смотрела на его красивое лицо, будто заново проживая свою любовь, а потом нежно его поцеловала. Стоило ей его увидеть — и она опять была в плену его чар. Финн шевельнулся, только когда Хоуп поцеловала его во второй раз, открыл один глаз, увидел ее, удивился, а потом просиял и притянул к себе. Его поцелуи пахли спиртным, но это ее не волновало, она лишь беспокоилась, что он много пьет, хотя никак не стала комментировать. Интересно, далеко ли он продвинулся в своей работе и как скоро сможет закончить хотя бы первую книгу из двух, что он задолжал издательству. Если он не сдаст ни одной, суд ему обеспечен, а Хоуп этого совсем не хотелось.
– Откуда ты взялась? — улыбаясь во весь рот, спросил он, потянулся и поменял позу.
– Приехала домой тебя повидать, — ответила она, а он обнял ее крепче и притянул к себе — и мгновенно все ценные советы были забыты, как и предполагал Роберт Бартлетт. Но Бартлетт знал, что, когда придет время, Хоуп о них вспомнит.
– Почему ты не позвонила? Я бы тебя встретил, — упрекнул ее Финн, стягивая с нее одежду. Хоуп не сопротивлялась.
– Хотела сделать тебе сюрприз, — проворковала она, но он ее не слышал. У него был для нее сюрприз поинтереснее, хотя какой же это сюрприз? У них всегда был фантастический секс, что во многом и делало Финна таким неотразимым. Устоять не было сил, при том что Хоуп теперь понимала: поддаваться соблазнению нельзя. Но и сопротивляться Финну было невозможно. И уже в следующий миг они приникли друг к другу в безумном, страстном порыве, и мир вокруг них перестал
Из кровати они выбрались только после обеда, вместе приняли душ, оделись, и Финн залюбовался ею. Он снова был воплощенная нежность. Не верилось, что этот человек способен лгать, причинять боль, делать кого то несчастным.
– Я так соскучился! — сказал он, и Хоуп видела, что он говорит правду. Он действительно скучал, это было заметно по пяти опустошенным бутылкам под кроватью. В ее отсутствие Финн топил в спиртном свои печали. Или страхи. Он ведь порой совсем как ребенок!
– Я тоже скучала, — отозвалась она. Ближе к вечеру они вышли из дома. Сыпал легкий снежок, было очень красиво. Рождество договорились провести здесь вдвоем. Майкл собрался поехать с друзьями в Альпы. А у Хоуп и не было никаких других планов.
– Мне жаль, что так вышло с Полом. Представляю, как ты переживала. — Он сочувственно посмотрел на нее, Хоуп кивнула. Они шли, держась за руки. Хоуп старалась отогнать от себя мысли об этой потере, чтобы не впасть в панику от осознания, что Пола больше нет. А Финн вдруг задал вопрос, шокирующий своей прямотой: — Что теперь будет с его имуществом?
– Что ты имеешь в виду? — удивилась Хоуп.
– Ну… с наследством то что? Тебе просто насыпят денег или придется ждать, пока акции продадутся? Как в таких случаях делается?
– Какое это имеет значение? Какое то время пройдет, прежде чем подтвердится право собственности. Не знаю… несколько месяцев… или год. Меня это не волнует. — Не должно было волновать и его. Они не бедствовали и без наследства от Пола. Вполне было достаточно того, что она получила по разводу. И даже более чем достаточно, и Финн это знал, ведь она сама ему рассказала. — Мне его не хватает, — со вздохом сказала Хоуп, меняя тему. Ее убил вопрос Финна, он сразу возвращал ее с небес на землю.
– Еще бы! — поддакнул Финн сочувственно и обнял ее за плечи. — Ты теперь совсем одна, бедняжка! — Хоуп и сама это понимала лучше, чем кто либо. — Теперь у тебя остался только я. — Она кивнула, недоумевая, к чему он клонит. — Есть только мы, больше никого. — Ей вспомнилась его давнишняя теория «растворения». Что то он давно о ней не вспоминал?
– У тебя есть Майкл, — возразила она и получила ответ, равносильный удару в солнечное сплетение.
– Да, а у тебя Мими больше нет, — сказал он негромко, но от его тихого голоса Хоуп помертвела. Это был его коронный прием — вывести ее из равновесия, сбить с толку, нанести удар, когда она меньше всего его ожидает, да побольнее. — А значит, у тебя есть только я один, — с нажимом повторил он. Хоуп не ответила, и какое то время они молча брели под снегом. Но Финн своего добился, она погрустнела еще больше. Таким образом он напомнил ей, что теперь он ее единственная опора и без него она будет совсем одна. Это был удар ниже пояса. Хоуп вдруг вспомнила о Роберте и его предостережениях. Они договорились, что он звонить ей не будет, чтобы не злить Финна. Если же он ей понадобится — она знает, где его найти. Все нужные телефоны лежали у нее в сумочке.
Позже они с Финном вместе готовили ужин, а потом Хоуп осталась на кухне накрывать на стол, а Финн поднялся к себе, чтобы немного поработать, а когда вновь спустился, выражение лица у него было какое то странное. Кухня в подвале дома, где они находились, еще требовала ремонта. Здесь все функционировало, но интерьер пока был мрачноват. Как правило, они ели в буфетной на первом этаже, но сегодня решили поужинать здесь.
Они устроились за кухонным столом, где обычно питалась прислуга, и Хоуп заметила непонятный блеск в глазах Финна. Неужели успел приложиться после прогулки? А может быть, и до? В последнее время он стал пить без меры. А ведь раньше за ним этого не водилось! Может быть, он пьет из за близкого судебного разбирательства?