По волчьему следу
Шрифт:
Аннушка посмотрела на букет в руках.
А я на небо.
Где черти Новинского носят? Записку он давно должен был получить. Инструкции тоже… а шарится, простите боги, не понятно где.
И Тихоня опять же.
Девочку вот чувствую. Она спокойна и даже весела, и значит, с Тихоней все в порядке…
– В нем много энергии собралось. А оттока не было. Что-то нарушилось… гармония… полагаю, там, в деревне, был кто-то… кто служил. Как-то обслуживал… не знаю!
– Возможно, - сказала я, когда все посмотрели на меня. И плечами пожала. – Я про них ничего
Жрица?
Мораны?
Не та, что ходит по дорогам, заглядывая в дома людские, а другая? Что жила, скрывая истинную суть свою? Мой взгляд почему-то остановился на Анне…
Нет.
Чушь… или не чушь?
– Я помню, как в спину что-то толкнуло. И больно было. Потом… потом не помню ничего. Потом словно голоса… и кто-то приказывает очнуться. Неприятно, когда голоса в голове. Я пытаюсь выбраться. Из болота… и падаю глубже. Ненавижу болота.
– Кто их любит, - с хрипом отвечает Василек. – Вечно в них погани всякой.
И я мысленно соглашаюсь. Болота и я не любила. Зеленая тоскливая равнина, редкие деревца, высотой по плечо Одинцову. Ковер мха, что качается под ногами, и ощущение трясины там, под этим ковром. Слякоть. Комары и лосиные мухи. Змеи.
– А потом сила вдруг… пошла. Я стал понимать, что нахожусь в каком-то месте… рядом с темным источником, который почти на пик активности вышел. А значит, еще немного и выброс случится. Вы тут… и эти люди. И там тоже люди… а голос в голове шепчет, что я должен принести их в жертву. Что это правильно. Что тогда источник отзовется и наполнит меня силой до краев. И я стану всемогущим. Я смогу открыть врата из мира мертвых…
– И ты…
– Источник обнаружил меня. Как и я его. Сила все-таки сродственна… пусть мой дар и… дефективен, но сила пошла ко мне. Удержать я не мог, вот и выдал всплеск. Попытался направить… ограничить. Подумал, что если у ваших людей будет шанс, они им воспользуются. Голосу этому… тяжело сопротивляться. Такое ощущение… мир плывет, все зыбко, и есть только он. Давит. Требует слушаться. Я… пытался. И волну послал такую, чтобы… не сильно навредила. Тлен, как ни странно, на неживую материю воздействует сильнее. Чтобы поднять уровень до губительного, надо силы больше… хотя я свою плохо контролирую…
Все-таки они все свихнулись.
Точнее сперва один менталист сошел с ума, а следом и прочих прихватил.
– Дальше? – Бекшеев тоже наблюдал за Анной, которая, набрав полные руки листьев, вернулась к телу Генриха, чтобы бросить эти листья на него. Желто-ржавые, листья легли ровным ковром.
Анна…
Она кивнула.
И развернулась, чтобы снова наклониться. Кажется, она даже песенку напевала, веселую…
– И… как-то… само собой дальше. Сила все шла в меня и шла. Здесь… столько мертвых, которые не ушли. Источник их притягивал, удерживал… не только он. Даже не столько… понимаете, это опять же сложно… классическая наука она… не все способна объяснить, как я понимаю. Некромантию вообще мало кто изучал… нам и так все ясно, а посторонний многого не поймет. Души… в ином случае ушли. Они чаще всего и уходят.
– А ты, значит, освободил их, - произнес Бекшеев.
– Складывалась нехорошая ситуация… источник давал силу душам задержаться, а потом питался ими и рос. Чем больше душ в нем собиралось, тем сильнее он становился. И тем больше мог притягивать… Я разорвал связи, помог им уйти… и теперь источник на низшей точке активности.
Наверное, это хорошо.
– Что она делает? – Бекшеев задал вопрос тихо, словно Анна могла услышать.
– Не знаю, - я спрятала руки за спину. – Вреда это не причиняет, так что пускай… я вообще не уверена, что она в своем уме.
– После долгого воздействия? Скорее всего… не в своем, - он вздохнул и снова повернулся к Ярополку. – Значит, дар вернулся?
– Кажется… да. Не уверен. Возможно, эффект временный…
Софья фыркнула.
– Ты поэтому просила не вмешиваться? – а вот теперь Бекшеев злился. – Ты…
– Из всех дорог только на этой вы могли выжить, - спокойно ответила она. – Или думаешь, он вас не отслеживал? Реши ты выстрелить… из чего? Из пальца? Или вот Зима… попытайся добраться до него ли, до Васьки… один ментальный удар. И щадить он бы не стал.
А я почувствовала, как по спине поползли ручейки пота.
Ментальный удар меня, может, и не убил бы, но…
Анна смеялась и кружилась, все быстрее и быстрее, так, что подол платья её поднимался широким веером. Она хотя бы может ходить.
Кружиться.
Смеяться…
– Зачем мы ему вообще нужны были? – я поежилась. После иных ментальных ударов от человека остается лишь оболочка.
– Жертва, - ответил некромант. – Он говорил, что вы – жертва, чтобы открыть врата. Он пробовал. Раньше. Убивал. Звал. Но он не некромант…
И та, что смотрела на людей со ствола древа, просто-напросто не откликнулась.
– Для подобных мест подойдет не всякая жертва… возможно, их род имел какое-то отношение к некромантии… хотя поверхностное. Очень поверхностное. Он убивал быстро, а классическая ритуальная некромантия требует долгих жертвоприношений, часто сопряженных с пытками. Жизненные силы должны оставлять жертву постепенно, причем испытываемые ею муки весьма способствуют… их оттоку.
Менталисты?
Кажется, список магов, от которых стоит держаться в стороне, куда шире.
– Честно говоря, я только читал… и то весьма… расплывчато… эти знания давно отнесены к запретным. Но знаю, что во время войны бытовало мнение, что… можно… переступить черту… раз… или два… особенно, когда появились пленные.
Это да…
К чему их щадить, пленных.
Они ведь пришли не с миром, не гостями. Они… они и остались здесь, что в земле, что в лагерях. И все равно ком тошноты подкатывает к горлу, потому что есть вещи, которые… слишком.
– Но, сколь мне известно, подобные… действия, - Ярополк еще делает паузы меж словами, тщательно подбирая каждое следующее. – Так и не получили высочайшего одобрения… Император был против. И Церковь.