Победа разума
Шрифт:
И это называется внедрением ложных воспоминаний. Отложив плеть, Семен лазерным резаком отрезал наконечник стрелы и выдернул ее. Из раны ручьем потекла кровь.
– Какой же я дьявол. Смотрите – из раны течет красная кровь и мне ее не остановить. Как вы сказали? Дьявольское заклинание? Какое, если не секрет?
– Даша – произнесла Эллис почти без акцента тоном, которым обычно произносят заклинания.
– Видите, не помогает. Кровь, по-прежнему, хлещет, как из винной бочки и прямо на ваш ковер. Артур помоги мне, не
Артур боязливо подошел к Семену, осторожно взял у него Мед8.
– Нажми вот здесь и води над моими пальцами. Вот так. Молодец.
Семен поморщился.
Вам больно?
– Нет, но очень неприятно. Спасибо, достаточно. Осторожно, Артур, положи на место, – сказал Семен, увидев, что Артур взял в руки плеть, – это самое грозное оружие во Вселенной.
– Вы победили королевскую гвардию с его помощью?
– Нет. Мы применяем его только в самых крайних случаях.
Семен оторвал лепесток от чертовой чешуи, сосредоточился. В радужном мерцании в его руке появился маленький кинжал с рукояткой, инкрустированной рубинами.
– Я хочу подарить тебе этот кинжал. Когда тебе понадобится помощь, нажми на этот рубин, и я услышу тебя, где бы я ни находился. Смотри.
Семен нажал на рубин, и на его боевом поясе зазвучал сигнал экстренной связи.
– Держи, он твой.
– Не смей, Артур! Это дьявольское оружие.
– Эллис, ну хватит. Я такой же человек, как и вы все. Да, я не граф Ронский. Только, как еще я мог бы познакомиться с вами, как ни придумав эту глупую легенду.
– А это что?
– Мой боевой пояс. На нем много различных игрушек.
Он показал Артуру синтезатор, научил его создавать всякие безделушки. Дети воспринимают новое проще, чем взрослые, и оно не вызывает у них страха или предубеждения. Они легко соглашаются с тем, что так может быть, даже если это не согласуется с общепринятыми представлениями. Эллис больше не вмешивалась, но внимательно наблюдала, лицо ее не выражало никаких эмоций, и Семен не мог понять, как она ко всему этому относится.
А это что?
Это нож.
А где у него лезвие?
Оно такое тонкое, что его не видно. Выдвигается оно, если нажать вот эту кнопку. Осторожно, лезвие очень длинное и может резать что угодно. Держи вот так.
Семен подал Артуру обрезок стрелы и разрезал его пополам.
– Здорово! А можно разрезать этот стол?
– Эллис, вы разрешите нам разрезать стол?
– Артур, уже поздно, иди спать.
– Но, Эллис.
– Пожелай нам спокойной ночи и иди к себе.
– Спокойной ночи.
Оставшись одни, они долго сидели молча. Семену казалось, что больше не нужно слов, что между ними протянулась связь куда более прочная и надежная чем жесты и слова.
– Я совершила чудовищную ошибку и навлекла на вас ужасные несчастья.
– Эллис, о чем вы говорите? Какие несчастья?
– Ужасные. И теперь никто не в силах что-нибудь изменить.
Семен встал перед ней на одно колено. Взял ее руки и прижал ее ладони к своим щекам.
– Баронесса, я выполню любую вашу прихоть, уничтожу любого вашего врага, и, не колеблясь ни секунды, я отдам за вас всю свою жизнь без остатка. Вам следует только приказать.
Она освободила свои руки.
– Приберегите ваши светские реверансы для более подходящего случая, право, не до них. А сейчас, прошу вас, уходите.
– Прощайте, баронесса.
Семен направился к двери.
– Подождите! Вернитесь. Присядьте, граф. У меня путаются мысли. Я даже не знаю, как мне вас называть и перешли ли мы на ты.
– Называй меня Сэм, и будем считать, что на ты мы уже перешли. Ты что-то хочешь мне сказать?
– Я хочу рассказать тебе все с самого начала. С той памятной ночи, когда ты неожиданно появился в моей гостиной. Но начну я с того момента, когда Эдуард позвал меня. Он тогда спросил «Эллис, ты жива?».
– Я вышла из странного оцепенения и осознала, что лежу под кроватью, завернутая в одеяло. Я поднялась, скинула одеяло и увидела, что посреди спальни стоит Эдуард с окровавленным мечом в руке. Он был голый по пояс, и весь испачкан кровью, но он не был ранен. Шестеро убитых лежали на полу. Я совершено не помнила событий той ночи и не могла понять, что произошло.
– И вдруг воспоминания появились. Я не вспомнила их, нет, они появились в моей голове мгновенно. Я поняла, что Эдуард пришел ко мне, мы ужинали, потом он храпел рядом со мной, а я лежала без сна, немного злясь на него за то, что он набрался, и в постели от него не было никакого проку. Прости, за вульгарную подробность.
– Теперь я точно знаю, что все было не так, что эти воспоминания внушил мне ты. Не надо возражать, ты прекрасно знаешь, что это так. Но в ту ночь я твердо верила своей памяти, хотя было много необъяснимых фактов. Как Эдуард, а он был пьян, смог справиться с шестью сильными вооруженными мужчинами и не получить ни царапины? Откуда в моей руке оказался кинжал, который я храню в тайнике в малой гостиной и никогда не беру с собой в спальню? Были и другие неразрешимые вопросы. Все это сильно волновало меня.
– Но прошла неделя, и я успокоилась. Эдуард жестоко расправился с организаторами заговора, как ты и предсказал. При дворе воцарился мир. Но тут появился ты и принес с собой ощущение тайны, под покровом которой скрывалось что-то очень важное, пугающее и манящее одновременно. Время шло, а ты нигде не переступал черту обычной светской учтивости, и позавчера я решилась … тогда я казалась себе такой смелой, но сейчас я понимаю, что мои мысли были наивны, как у неопытной девчонки. Ты сказал только одно слово. Я до сих пор считаю, что это заклинание. Меня бросило в дрожь.