Побег к смерти
Шрифт:
— Слушайте, я не людоед. Если вам нужна моя помощь, необязательно отдать за нее всю себя. Я вам и так помогу. Бесплатно.
Она упрямо продолжала:
— Мне не нужно никакой помощи! Зачем она мне?
— Вы думаете, я вам поверю?
— А почему вы не можете мне поверить?
— Видите ли, я ведь не вчера родился.
— Не говорите глупостей. Никто вчера не родился. Только грудные младенцы.
— Прежде всего, вы солгали мне относительно того, что опоздали на экскурсионную машину.
Она
— Я знаю. Извините. Я ошиблась. Я думала, что она уже уехала.
— Во-вторых, пугались каждой машины, которая нас догоняла. Сначала автобуса. Потом, когда нас нагнала миссис Снуд, вы улизнули в лавочку. Спрятались.
— Нет, нет. Ничего подобного. Просто я хотела выпить кока-колы.
— Но вы не пили ее.
— Я передумала.
— И вы боитесь кого-то здесь. Я почти уверен в этом. Кого именно?
— Я никого не боюсь.
— Я только что видел, как какой-то мужчина копошился около вашего окна. Вы его боитесь?
Она топнула ногой, как рассердившаяся маленькая девочка.
— Я вам сказала, что я никого и ничего не боюсь. К чему устраивать драмы? Это ваша режиссерская натура заговорила в вас?
— О'кей, — сказал я. — Если вы так хотите, пожалуйста, я согласен: вы ничего не боитесь. Да, собственно, это и не мое дело. Но я имею право знать одну вещь: какую роль во всей этой истории вы отводите мне?
Ее серебристо-серые глаза смотрели мне в лицо. Она вдруг выпалила:
— Пожалуйста, позвольте мне провести эту ночь здесь.
— Почему?
— Здесь две кровати. Я не буду мешать. Я обещаю, я не буду вам мешать.
Нелепо было предполагать какую-нибудь ловушку. Ведь здесь мексиканские джунгли, а не Таймс-сквер.
Но я не сдавался.
— По-моему, это не совсем обычная вещь для мужчины: предлагать девушке постель в то время, как она имеет отличную свою собственную.
— А разве на свете бывают только обычные вещи?
— Если только нет уважительной причины на то, чтобы их не было.
Она все еще пристально серьезно смотрела на меня. И вдруг ее губы затряслись.
— Хорошо. Я скажу вам правду. Я лгала вам. Я боюсь.
— Вот так-то лучше.
— Одна в комнате, в такой темноте, за окном джунгли, какие-то непонятные звуки. Это ужасно. Я не знаю почему, но все это пугает меня. Это… О, я не хотела, чтобы вы это знали. Это так по-детски, а я не хочу, чтобы кто-то знал, что я поступаю как ребенок.
Мне не верилось, чтобы эта девушка, прожившая жизнь с отцом-археологом, скитавшаяся по самым глубинным районам Перу, до сих пор не привыкла к ночи в джунглях. Конечно, предлагать любовную связь незнакомому мужчине — довольно оригинальный путь подыскания общества на ночь. Но, вероятно, она все же говорит правду. Иначе какой в этом может быть смысл?
— Пожалуйста…— продолжала она, — пожалуйста, позвольте мне остаться. Пожалуйста, не отсылайте меня обратно в мою комнату.
Я знал, что, вероятно, позволяю вовлечь себя в какую-то историю, о которой буду потом сожалеть, но я не захотел отправить ее одну, чтобы она всю ночь тряслась от страха. Даже если единственной угрожавшей ей опасностью была одинокая темная комната. И она мне нравилась, вот в чем беда.
— О'кей. — Я указал на другую кровать. — В полном вашем распоряжении.
Она весело, с благодарностью улыбнулась.
— Благодарю вас.
— Не за что. Всегда рад.
Она сбросила туфли, нашла разрез в москитной сетке и забралась на кровать. Я видел смутные очертания ее силуэта. Она лежала на спине, на подушке сияли ее волосы. Это напоминало ранние фильмы Ван Стернбурга.
За окном в джунглях печально стонала птица. Вероятно, одна из тех, которые ожидают своего возлюбленного. Я потушил свет.
Наступила темнота и тишина. Вдруг она сказала:
— Я ненавижу гидов. Давайте завтра встанем пораньше и пойдем на развалины до того, как туда приедет экскурсия.
— Но ведь я абсолютный профан в этом деле, — сказал я. — Мне нужны объяснения.
— Я все знаю о них. Я буду вашим гидом.
— О'кей.
— Вы очень добрый.
— Да?
— Я очень благодарна вам.
— Очень рад.
В течение нескольких минут молчание не нарушалось. Я слышал, как она вздохнула и повернулась на бок. Потом странным тихим голоском пробормотала:
— Птицы на дорогах. Ожидают своих возлюбленных.
— Да, — сказал я.
Потом, засыпая, начала бормотать нечто совсем невразумительное:
— Жанна д'Арк короновала его в тысяча четыреста шестьдесят втором году.
— Кого короновала? — спросил я.
Она опять вздохнула:
— Моего дядю.
— Вероятно, это ему очень приятно.
— Конечно. Новая Жанна дАрк, — прошептала она. — Только никому не говорите. Никогда. Это секрет.
— О'кей.
— Обещаете?
— Обещаю.
— Чудесно. Спокойной ночи, милый принц. И пусть над вами витают ангелы.
Слова превратились в удовлетворенную воркотню. Тарабарщина прекратилась. Я был уверен, что она уже уснула. Она была достаточно молода, чтобы засыпать так быстро и беспечно, как животные.
Вскоре я тоже заснул.
Глава 4
Я проснулся от того, что меня трясли за плечо. В окно вливался яркий солнечный свет. Москитная сетка моей кровати была откинута, около меня стояла Дебора в белой пижаме.