Поцелуй меня, дьявол

Спиллейн Микки

Это был мой шанс, и я постарался его не упустить.

— Пришлось звать механика.

— Ну?

— Как я и думал. Нажимаю стартер, и машина взлетает на воздух.

На этот раз он повернул голову, и в его маленьких черных глазках мелькнул безумный страх. Громко взвизгнули тормоза.

Получилось не совсем так, как я хотел, но тоже неплохо. Задний ткнулся в спинку сиденья у меня за плечом, и я мгновенно схватил его за глотку. Краем глаза я видел, как водитель вытаскивает пистолет. Машину вынесло на край

дороги, и, когда колеса чиркнули по бордюру, в лицо мне ударило пламя выстрела.

Теперь уже не имело никакого смысла держать этого малого за глотку, во всяком случае, не с дырой от пули чуть ниже подбородка. Я изо всех сил рванул его через спинку сиденья и свалил на водителя. Тот с глухими проклятиями сполз под руль, пытаясь выбраться из-под трупа и освободить руку с пистолетом, но было уже поздно. Слишком поздно. Я схватил его за руку поверх рукоятки, вывернул стволом назад, и он захлебнулся в страшном крике в тот самый момент, когда пуля вошла ему в глаз. За секунду до того, как он умер, второй глаз, все еще живой, злобно взглянул на меня и начал затягиваться пленкой.

Все произошло очень быстро. В таких случаях счет идет на секунды, однако время тянется бесконечно долго. Первое, что пришло мне в голову, почему никто не подошел узнать, в чем дело? Потом я взглянул на дорогу, и та машина, которую я видел вдалеке, когда все это началось, до сих пор еще не поравнялась со мной. Кроме двух мальчишек, которые глазели на меня с другой стороны дороги, никого не было видно.

Я сел за руль, посадил рядом с собой два трупа и поехал обратно тем же путем. Я нашел дорогу, проходящую около аэропорта, свернул на нее и ехал до тех пор, пока не уперся в дорожный знак с надписью «тупик».

На этот раз я устроил маленький спектакль. Я посадил их под знаком в изящных естественных позах и поехал домой. Всю дорогу я возвращался мыслями к этим придуркам, которые правильно считали, что я обнаружил оба взрывных устройства, а потом вдруг решили, что я оказался глупее, чем они думали, и что одно из них все еще сидит в машине, готовое взорваться в любую секунду.

Когда я приехал домой, был уже вечер. Я поставил машину, поднялся по лестнице и приоткрыл дверь, чтобы Лили увидела меня и сняла цепочку, но мне не понадобилось ее звать, потому что цепочки не было.

Лили тоже не было, и я опять почувствовал, как мурашки поползли у меня по спине. Я прошел по комнатам, все еще надеясь на какую-то ошибку. Она исчезла, и вместе с ней исчезли все ее вещи, не осталось ни одной заколки, ни одного следа ее пребывания здесь. Меня трясло от бешенства, и я свистящим шепотом проклинал всю эту поганую свору. Проклинал их силу и организованность, проклинал их способность делать то, чего никто другой сделать не может.

Я схватил трубку и набрал служебный номер Пэта. Мне сказали, что на сегодня он уже закончил работу, и я позвонил ему

домой. Он сразу насторожился, когда услышал мой голос.

— Лили Карвер, ты ее знаешь, Пэт?

— Карвер? Какого черта, Майк…

— Она была здесь, в моей квартире, а сегодня исчезла.

— Куда?

— Почем я знаю, куда! Она ушла отсюда не по своей воле. Послушай…

— Подожди. Ты должен кое-что объяснить. Ты знал, что она находилась под следствием?

— Я знаю все. Поэтому я и вытащил ее из Бруклина. На нее сели ребята из городской полиции, из федералки, и еще из одной организации. Вот они каким-то образом и умыкнули ее отсюда.

— А тебе и здесь надо высунуться!

— Перестань! — сказал я. — Если у тебя есть описание, разошли его. Возможно, она знает, почему прикончили крошку Бергу.

В трубке слышалось его тяжелое дыхание.

— Со вчерашнего дня она объявлена в розыск, Майк. Насколько мы знаем, она исчезла без следа. Какого черта ты молчал?

— Что вы на нее имеете? — спросил я.

— Ничего. По крайней мере, сейчас. Наш стукач сообщил, что ее должны убить.

— Мафия.

— Разумеется.

— Проклятие! — сказал я.

— Да, тебя можно понять. — Он немного помолчал. — Будем продолжать поиски.

Я зажег сигарету и глубоко затянулся.

— Разговор останется между нами?

— Само собой. Ведь я тебе уже говорил.

— Хорошо. Никто не обнаружил двух покойников под дорожным знаком в Куинсе?

Он долго не отвечал, потом сказал хриплым шепотом:

— Тьфу ты, черт, как я сразу не догадался!

— Ладно. Только не вешай их на меня. Я сдал свою хлопушку несколько дней назад.

— Как это произошло?

— Очень оригинально. Напомни как-нибудь, чтобы я тебе рассказал.

— Недаром они за тобой гоняются!

Я засмеялся и положил трубку. Сегодня вечером их будет еще больше. Возможно, намного больше.

Я стоял и прислушивался к другому смеху, который звучал за окном. Город-монстр смеялся мне в ответ. Но в этом смехе уже не было прежней самоуверенности.

Резко зазвонил телефон, и смех за окном снова превратился в глухой шум.

— Майк? — Это был не тот голос, который я надеялся услышать. Этот голос был низкий, мягкий и чуть-чуть грустный.

— Я.

— Мики Фрайди, Майк.

Я мысленно представил себе ее рот, произносящий эти слова. Алый рот с влажно поблескивающими губами рядом с трубкой и рядом с моим ртом. Я не знал, что ей ответить, и сказал:

— Привет, ты где?

— В центре. — Она сделала короткую паузу. — Майк… я хотела бы снова с тобой увидеться.

— Точно?

— Точно.

— Зачем?

— Наверно, поговорить, Майк. Ты не возражаешь?

— Может, раньше возражал бы. Теперь нет.

Должно быть, в ее улыбке был такой же оттенок грусти, как в голосе.