Поцелуй смерти
Шрифт:
Когда Клэр поднялась по ступеням на крыльцо, порыв дунул на нее, звучанием колоколов в хоре. Она посмотрела на небо и увидел облака наехавших быстро. Погода меняется. Дождь, может быть. Это уже чувствовалось охладителем.
Она не постучала, просто использовала свой ключ и вошла в дом, кинув свой рюкзак в прихожей. „Эй, я дома!“ крикнула она и закрыла за собой дверь. „Мам?“
„На кухне,“ — крикнули слабо в ответ. Клэр прошла по коридору — такому же, как и в доме Глассов, но мама изменила его с помощью фотографий их семьи. Клэр вздрогнула, увидев фото со школы; они были вызывающими, но она не могла заставить маму
Гостинная была, опять таки, довольно знакомой; удобная мебель из дома Глассов, детские вещи Клэр (от ее любой кроватки, до любимого кожаного стула ее отца). Запах, исходящий из кухни, был знакомым. Мама готовила фаршированный перец. Клэр „укрепила“ себя, потому что она не могла терпеть фаршированный перец. Но она всегда ела его, просто чтобы быть милой.
„Почему это не может быть такос?“ Она вздохнула про себя и открыла дверь в кухню. „Привет, мам, я..“
Она намертво остановилась, ее глаза бегали по кухне, потому что Мирнин сидел за столом ее матери. Мирнин — вампир. Мирнин — ее босс. Сумасшедший ученый Мирнин. У него была кружка, в которой был что-то, хоть бы не кровь, и он был одет почти как здравомыслящий человек — голубые потертые джинсы, синяя шелковая рубашка и непонятный жилет. Он носил шлепанцы, конечно из-за того, что они ему нравились. Его волосы были длинными, свисали на плечах, черными и блестящими; и его большие темные глаза следили за мамой Клэр, когда она занялась печкой.
Мама была одета способом мамы: формальная одежда, соотвествующая развалинам дома (не точно). Хорошая пара брюк, скучная рубашка, обувь на не высоком каблуке. На ней даже были украшения: браслет и серьги.
— Добрый вечер, Клэр, — Мирнин сказал, и перевел свое внимание на нее. — Твоя мама была очень любезна покая ждал тебя, чтобы возвратиться домой.
Мама повернулась, и у нее была ложная улыбка. Мирнин раздражал ее, хотя Мирнин, очевидно, прилагал реальное усилие, чтобы быть нормальным. — Дорогая, как школа? — Она поцеловала Клэр в щеку, и Клэр попыталась не корчиться когда оттирала марку помады ее мамы, оставленной на ее коже. По крайней мере, она не использовала слюни.
— Школа замечательно, — сказала Клэр, закончив обязательную школьную беседу. Она взяла колу из холодильника, открыла крышку, и обосновалась на другом конце стола от Мирнина, который спокойно потягивал из своей чашки кофе. — Что ты здесь делаешь?
— Клер! — сказала ее мама, выглядевшая немного шокированной. — Он гость!
„Нет, он мой босс, и боссы не заходят к моим родителям без приглашения. Что вы здесь делаете?“
— Заглянул к твоим родителям без приглашения, — сказал Мирнин. — Я думал, что будет хорошо узнать их получше. Я рассказывал им, насколько удовлетворен я твоей работой. Твои некоторые исследования лучшие, которые я когда-либо видел.
Он действительно был в своем лучшем поведении. Это даже не казалось немного сумасшедшим; преувеличенно, возможно, но не сумасшедший.
„Я уезжаю сегодня“, Клэр отметила. Мирнин кивнул и оперся подбородком на руку. У него была милая улыбка, когда он решал использовать ее, как он сделал сейчас, в основном направлена на мать Клэр, которая принесла кофейник и наполнила свою чашку.
О, хорошо. Не все красное подают, потом.
„Абсолютно.
Что произошло до этого было кодом по поводу укусов на ее шее. Раны были излечены, но шрам остался, и как только она думала о нем, ее рука поднялась и накрыла его. Но сразу же убрала руку. Ее родители не имели ни малейшего представления, что это сделал Мирнин. Им сказали, что это был другой вампир, а он помог спасти Клэр. Это была частичная правда. Мирнин действительно помог спасти ее. Он также был тем, кто укусил ее.
Не то чтобы это было его виной. Ему сделали больно, он был отчаянный, а она была там. По крайней мере, он остановил себя вовремя.
Она конечно не смогла остановить его.
„Спасибо“, сказала она. Она не могла быть действительно зла на него, не из-за этого. Было бы легче, если бы она могла. „Вы остаетесь на обед?“
„Я? Вкусно пахнет, но я боюсь, я не ем фаршированный перец,“ — сказал он и встал с грацией, которая была доступна только вампирам. Они двигались как люди, но намного лучше. „Я лучше пойду, госпожа Дэнверс. Спасибо большое за гостеприимство и за вкусный кофе. Передайте вашему мужу, что я тоже ему благодарен.
„И это все?“ — спросила Клэр, удивленно. „Вы пришли поговорить с моими родителями, и теперь вы уезжаете?“
„Да,“ сказал он совершенно спокойно и сверхъестественно. „И чтобы передать тебе это от Амели.“ Он осмотрел свои карманы и достал кремовый конверт, который протянул Клэр. Это была тяжелая, дорогая бумага, на которой стояла печать Основателя. Конверт был неоктрыт. „Увидимся завтра, Клэр. Не забудь пончики“
„— Не забуду…“, сказала она, сосредоточив все ее внимание на конверте в руках. Мирнин сказал что-то еще для ее матери, а затем дверь кухни открылась и закрылась, и он ушел.
„У него такие прекрасные манеры,“ сказала ее мать, закрывая заднюю дверь. „Я рада, что ты работаеш на того, кто… кто так циливизован“
Шрам на шее Клэр слегка пульсировал. Она думала про все времена, когда Мирнин сходил с котушек — времена, когда он плакал в углу; когда он угрожал ей; когда он был подобно лунатику в течении нескольких часов; времена, когда он просил ее покончить с его страданиями.
Времена, когда он давал образцы своего мозга…
„Циливизованный,“ повоторила она мягко. „О, да. Он такой.“ Он был. Был ужасной вещью. Он был цивилизованным, до тех пор, пока не был ужасным. (как-то так Оо)
Отчасти как мир в целом.
Клэр открыла конверт кухонным ножем, поскользила по тяжелой свернутой бумаге внутри него и увидела прекрасный почерк — Амели, без сомнения.
В соответствии с недавними запросами, я обеспечиваю тебя входом и выходом из Морганвиля. Ты должна показать это, как пропуск при выезде из города. Пожалуйста, представь это, и дай им те же инструкции. Нет никаких исключений к этом правилу.
Свяжись с Оливером, чтобы договорится о выезде.
Дыхание Клэр оставило ее в спешке. Морли проходит! Совершенные сроки, также, она не знала, как значительно больше любого из них могло держать Морли и его народ от потери терпения, и подхода взять его в крови. Они хотели оказаться вне Морганвилля.