Почерк зверя
Шрифт:
Левиафан же, не интересуясь более поверженным противником, повернулся к Вилейану, распростершемуся перед ним на полу.
— Ты звал меня. Зачем?
— Повелитель, благодарю вас, что вы откликнулись на мой зов! — восторженно начал эльф. Вега отметил, что глаза у него при этом оставались расчетливо-холодными.
— Зачем ты меня звал? — в голосе демона прозвучали нотки недовольства. Вилейану стало не по себе.
— Я вынужден просить помощи, Повелитель! Они оказались слишком сильны, гораздо сильнее, чем мы рассчитывали!
— Мы — это кто? — педантично уточнил Левиафан.
— Вы и я, Повелитель! — чуть ли не возмущенно воскликнул Идущий в Тенях.
Даргел мысленно усмехнулся, и сплюнул кровь, наполнившую рот. Вилейан больше не был проблемой. Эта тварь прикончит его гораздо вернее, чем это могла бы сделать Алиссара, или же я, — подумал он.
— Нет, Вилейан. Это ты недооценил противника. Это ты не смог справиться с несколькими соратниками прежней Идущей, которую победил только хитростью. Это ты не сумел организовать оборону своего штаба, и это твоих "непобедимых" воинов разметала горстка эльфов, почти вчетверо уступающая им численностью и выучкой. Это ты проиграл. И после этого ты еще смеешь просить у меня помощи? — Левиафан расхохотался. — Меня не интересуют неудачники, не способные даже удержать то, что было им дано.
Каменный клинок взлетел и опустился.
Левиафан развернулся, и пошел в арку алтаря, где наливался гниловато-зеленым цветом портал. Его тяжелые шаги не могли заглушить диких криков бьющегося в агонии Вилейана.
Проводив взглядом скрывшегося в провале алтаря демона, Вега перевел взгляд на бывшего Идущего в Тенях, к которому нетвердым шагом приближалась Алиссара, сжимающая в руке меч.
— Такие предатели, как ты, как правило, гибнут именно так, — тихо проговорила она, склонившись над умирающим эльфом.
И сильным, четким движением отсекла ему голову.
Клинок со звоном упал на пол, вырвавшись из ослабевшей руки. Янатари сделала несколько шагов в сторону, и, споткнувшись обо что-то, рухнула на пол. Из последних сил перевернулась на спину, и потеряла сознание.
Сильные руки обхватили Вегу за плечи.
— Как ты? — обеспокоено спросил Рагдар, уже успевший натянуть штаны — ведь после трансформации обратно в человека, он остался полностью голым…
— Хреново, — честно ответил даргел. — Но лучше, чем могло быть. Помоги встать.
Опираясь на руку оборотня, де Вайл поднялся. Когда варвар, подстегнутый болью, сбросил опутавшее его наваждение, а Алиссара ворвалась в зал живая и невредимая, следователь почувствовал, что с души словно бы свалился огромный камень. Но сейчас, бросив случайный взгляд на провал ямы с торчащими кольями, он вспомнил…
— Киммерион…
Рагдар опустил голову. Стыд обжигал горло, и разъедал глаза.
Превознемогая боль, Вега приблизился к краю ямы.
Ким висел так же, как и упал — раскинув руки, словно пытаясь расправить несуществующие крылья. Голова эльфа запрокинулась, из приоткрытого рта медленно стекала струйка крови.
Стоп!
С момента смерти скрипача прошло не так уж мало времени. Кровь уже не должна была течь! Это означало только одно…
Упав на колено, даргел вскинул правую руку. Резко дернул кистью — края свежей раны на запястье, только начавшей закрываться, легко разошлись. Тягучие капли крови упали в подставленную ладонь.
Он давно уже израсходовал весь запас собственной магической энергии, включая даже самый резерв. И теперь творимая магия стремительно высасывала его собственные жизненные силы… но оно того стоило.
Тело Киммериона еле заметно дрогнуло. Потом еще раз…
Вега через силу поднимал руку, раз за разом повторяя строки заклинания. И спустя несколько бесконечно долгих минут бездыханный эльф распростерся на камнях возле него.
Полностью захваченный возможностью спасти эльфа, Вега только мельком отметил, что измотанный Рагдар подошел к Алиссаре, проверил пульс, и только тогда позволил себе лечь на пол и закрыть глаза. Оборотень был не меньше остальных измотан битвой… а в чем-то даже больше. Тряхнув головой, Вега вернулся к Киму.
С трудом поборов ужас — а что, если он ошибся, и его догадка неверна? — де Вайл коснулся кончиками пальцев верхней губы скрипача, чуть приподнимая ее. И едва не рассмеялся с облегчением, увидев удлиненные клыки.
Остался главный вопрос — как вампир этого мира отреагирует на кровь даргела? Вега поднес раненую руку к губам эльфа, и позволил нескольким каплям упасть в полуоткрытый рот.
Несколько секунд ничего не происходило, и следователь уже почти отчаялся.
Внезапно Киммерион выгнулся дугой, и распахнул глаза. По-эльфийски огромные радужки не сохранили в себе ни единого намека на природный изумрудный цвет — только ярко-алый, так похожий на цвет свежей крови… Клыки вампира заметно удлинились, он судорожно дышал, и пытался дотянуться до шеи Веги.
— Нет уж, — усмехнулся даргел, едва не рассмеявшись от счастья — жив! Все-таки жив!
И прижал к губам Кима собственное, уже располосованное запястье.
Вампир пил жадно, чуть не давясь кровью. Когда же де Вайл понял, что еще немного — и кровопотеря для него самого станет чрезмерной, и попытался отнять руку — скрипач вцепился в нее со всей силы, сжав холодные стальные пальцы так, что следователю на миг показалось, что кость сейчас сломается.
— Киммерион, приди в себя, — негромко, но жестко сказал он.
Эльф вздрогнул всем телом, отреагировав на собственное имя, как на удар. Глаза вновь приобрели зеленый цвет, пальцы разжались, и во взгляде Кима отразился дикий, всепоглощающий ужас.
Но Вега этого уже не видел. Удостоверившись в том, что все живы, он, наконец, позволил себе провалиться в беспамятство…
Глава XIV — Горечь победы
Великие и судьбоносные решения принимаются не мгновенно. Ситуацию нужно обдумать, проанализировать, понять, что будет происходить в том или ином случае при тех или иных действиях, какие именно последствия принесет то или иное событие… решения, от которых порой зависит дальнейшая судьба мира, принимаются не сразу. Слишком многое поставлено на карту, слишком страшными могут оказаться последствия ошибки. Великие умы часами и ночами сидят, обдумывая ситуацию, советуясь друг с другом, или с собственной интуицией, и только потом, взвесив все «за» и «против», выносят свой вердикт.