Почти любовь, почти падение
Шрифт:
– И что, ты останешься?
– спросил её Зорькин, когда они в такси ехали.
– Он попросит, и ты останешься?
– Да, наверное. Если попросит.
– Но ты ведь хочешь поехать, Кать!
– Я его терять не хочу, понимаешь? А я ему нужна сейчас.
– Дурдом какой-то, честное слово. Это же Жданов, Кать!
– В том-то и дело, что это Жданов, - печально улыбнувшись, проговорила она.
В "Зималетто" её ноги не несли. Перед входом остановилась, и стояла больше минуты, собирая всю свою смелость в кулак, чтобы заставить себя внутрь войти. Кольку отослала вперёд,
Остановилась, не зная, в какую сторону ей идти. Чувствовала себя, словно в западне. Хорошо, может, она и не права, не нужно ей уезжать, нужно быть с Андреем и поддерживать его, но разве он прав?! Разве это нормально отключать телефоны и бегать от неё? Заставлять её искать его, тратя на это свои последние нервы!
– Катя?
Она неловко запнулась о порог, оглянулась на голос Маргариты, и покраснела.
– Здравствуйте, Маргарита Рудольфовна.
– Здравствуйте.
– Жданова к ней приблизилась, окинула быстрым взглядом с головы до ног.
– Что вы здесь делаете?
– Я? Я Андрея ищу, - призналась Катя.
– Он на работе?
– Приехал недавно. Но не думаю, что он у себя в кабинете.
– Жаль. Мне поговорить с ним надо.
Маргарита пристально смотрела на неё, и Катю этот взгляд с ума сводил. Было понятно, что Маргарита недовольна её приходом, и теперь гадает, что ей нужно, а самое главное - как поскорее от неё избавиться. По крайней мере, Пушкарёвой так казалось.
– Андрей вчера много интересного нам с Пашей рассказал. Оказывается, вы живёте вместе.
– Он так сказал?
– Да, - кивнула Маргарита, - именно так он и сказал. Он соврал?
– Нет. Наверное, нет.
Жданова вдруг посетовала.
– Я вас не понимаю. По-моему, тут не может быть двух вариантов. Либо живёте, либо нет.
В этом Катя могла с ней поспорить. Ведь приезжать каждый вечер в одну квартиру, спать в одной постели - это одно, а вот жить вместе - это совсем другое. Это ответственное решение, к которому нужно прийти вместе, а они с Андреем от таких разговоров бежали всегда. Все решения принимались на уровне молчаливого согласия и благодарных поцелуев. Но и винить в этом некого, сами виноваты.
– Мне нужно поговорить с Андреем, Маргарита Рудольфовна. Он... выключил телефон, я дозвониться до него не могу.
– Я не знаю, где он. Приехал недавно, а где сейчас - я не в курсе.
Она не хотела их встречи. Катя горько усмехнулась, и кивнула, словно соглашаясь с её мнением. Ведь Маргарита, как мать, имела на него право.
– Я поищу его.
– А что, случилось что-то важное? До
Катя осмелилась прямо на неё посмотреть, и поняла, что вот настал момент, когда следует признаться, что они с Андреем серьёзно поссорились. Маргариту это, наверняка, порадует. А Кате что тогда делать? С позором удалиться?
– Понимаете, Маргарита Рудольфовна, я, скорее всего, завтра уеду на стажировку... на несколько месяцев, так что у нас с Андреем не так много времени на разговоры.
– Ах вот в чём дело. Андрей не говорил, что вы уезжаете.
– Он вчера ещё не знал.
В глазах Маргариты проскользнуло понимание, линия губ расслабилась, и Катя поняла, что Жданова довольна услышанным. Правда, кажется, ещё не решила, как отреагировать.
– Он не хочет, чтобы вы уезжали, я права? И вы поссорились.
Пушкарёва опустила глаза.
– Маргарита Рудольфовна...
– Катя, скажите мне правду, - неожиданно сбавив тон, проговорила Маргарита, - то, что тогда случилось, вы с Андреем придумали? Это было спланировано?
Пушкарёва изумлённо посмотрела, после чего отчаянно замотала головой.
– Нет, нет, Маргарита Рудольфовна, я вам клянусь. Всё, что мы делали, это было ради "Зималетто", а не ради... Мы ни о чём другом не думали. Ведь я знаю, как для Андрея важно "Зималетто", что бы он сейчас не говорил. Он просто злится, он не в себе.
– И почти шёпотом добавила: - И раскается потом.
Маргарита ничего не ответила, смотрела на неё, только глаза знакомо сузились. Так Андрей делал, когда пытался быстро принять решение. Катя засмотрелась на неё, а потом дёрнулась от испуга, когда за её спиной дверь открылась, задев Катю по плечу. Пушкарёва обернулась и попятилась, увидев Киру. Вот только её не хватало. А Воропаева совсем не удивилась, видимо, некоторое время уже стояла за дверью, слушала, а теперь вот решила вмешаться. Дверь в приёмную за собой закрыла и спиной к ней привалилась.
– Конечно, он раскается. И довольно скоро, - сказала она.
– И не только в том, что бросит дело своей жизни.
Катя едва заметно усмехнулась, чувствуя, как раздражение вперемешку с паникой поднимается в душе.
– Можете не продолжать, Кира Юрьевна, я и так прекрасно знаю, что вы мне сказать можете.
– Правда? Что ж, это неплохо. Я сэкономлю время и силы. Ты уезжать собралась? Вот и уезжай.
– Может, и уеду. Вот с Андреем поговорю...
– Зачем? Чтобы он убедил остаться?
– Кира, - решила вмешаться Маргарита, - им, наверное, стоит поговорить.
– Не стоит, - с нажимом проговорила Воропаева, и сделала страшные глаза, глядя на Жданову.
– Зачем? Всё и так ясно. Если она сейчас к нему пойдёт, только разозлит его больше, или наоборот, обнадёжит, и Андрей, не дай бог, решит уйти. Вы этого хотите, Маргарита? Пусть она уезжает!
– Она на Пушкарёву посмотрела.
– Катя, вы ведь не думаете, что он всерьёз с вами жить собрался? И так дел натворили. Ты испортила всё, что могла. Андрею не об этом сейчас думать надо! У него совет, и уж я сделаю всё, что могу, чтобы он президентом стал. А ты что для него сделала? Липовые отчёты писала? И спала с ним.