Под акацией Запада
Шрифт:
Тревога сжала сердце Меритамон:
— Чего ты опасаешься, отец?
— Грозы.
— Разве ты не ее повелитель?
— Играй, Меритамон, играй и для Фараона; создавай гармонию, чаруй богов, завлекай их в наши земли. Вскоре разразится гроза, и она будет ужасающей.
Глава 5
Серраманна ударил кулаком по стене охранного помещения. Отвалился кусок штукатурки.
— Как это исчез?
— Исчез, господин, — подтвердил воин, которому поручили
Гигант сард схватил своего подчиненного за плечи, и несчастному, хотя он и не был слабаком, показалось, что тот его раздавил.
— Ты смеешься надо мной?
— Нет, господин, клянусь, нет!
— Значит, он ускользнул у тебя из-под носа?
— Он растворился в толпе.
— Почему ты не приказал объехать все дома квартала?
— Но Урхи-Тешшуб — свободный человек, господин. У нас нет причин преследовать его. Визирь обвинит нас в противозаконных действиях.
Серраманна зарычал, как бешеный бык, и отпустил подчиненного. Провинившийся был прав.
— Какие будут распоряжения, господин?
— Охрану Фараона удвоить. Первому, кто нарушит дисциплину, я вколочу его шлем в башку!
Воины личной охраны Рамзеса отнеслись к этой угрозе со всей серьезностью. Они знали, что в припадке ярости бывший пират способен привести ее в исполнение.
Чтобы укротить бешенство, Серраманна занялся метанием кинжалов по деревянной мишени. Исчезновение Урхи-Тешшуба не предвещало ничего хорошего. Снедаемый ненавистью хетт не преминет воспользоваться обретенной свободой как оружием против повелителя. Египта. Но когда и каким способом?
В сопровождении Аша Рамзес торжественно открыл дворец иностранных государств в присутствии толпы посланников. Аша произнес пылкую речь, в которой слова «мир», «сердечное согласие», «торговля» имели решающее значение. Роскошный пир завершил церемонию, ознаменовавшую превращение Пи-Рамзеса в столицу Ближнего Востока, гостеприимную для всех народов.
Рамзес унаследовал от своего отца Сети способность читать мысли людей; Аша умел тщательно скрывать чувства, но Фараон знал, что его друг сильно обеспокоен, и эта тревога связана с грозой, которую он предсказывал.
Как только пир подошел к концу, Рамзес и Аша уединились.
— Блестящая речь, Аша.
— Всего лишь обязанности дипломата, Твое Величество. Сегодняшняя церемония сделает тебя еще более популярным.
— Как хеттский посланник отреагировал на мое письмо?
— Прекрасно.
— Но Хаттусили требует большего, ведь так?
— Вполне вероятно.
— Я требую правды, Аша.
— Ну что ж, лучше тебя предупредить: если ты не примешь условия Хаттусили, будет война.
— Шантаж! В таком случае я даже не хочу их знать.
— Послушай, прошу тебя! Мы слишком много потрудились для мира, ты и я, чтобы увидеть, как он рухнет в одночасье.
— Говори, ничего не скрывая.
—
— Тем лучше для нее.
— Хаттусили желает упрочить мир; на его взгляд, лучшим средством является свадьба.
— Должен ли я понять…
— Ты понял меня с первых слов. Чтобы окончательно скрепить наш договор, Хаттусили требует не только, чтобы ты женился на его дочери, но и сделал ее Великой Супругой Фараона.
— Ты забыл, что Красавица Изэт является царской женой?
— Для хетта эти мелочи не имеют значения. Жена обязана повиноваться мужу; если он отвергает ее, она должна подчиниться и молчать.
— Мы в Египте, Аша, а не в варварской стране. Ты советуешь мне удалить Изэт и жениться на хеттке, дочери моего злейшего врага?
— Сегодня твоего лучшего союзника, — поправил верховный сановник.
— Это требование просто возмутительно!
— Согласен, но в действительности оно не лишено интереса.
— Я не стану так унижать Изэт.
— Да, ты преданный муж, но величие Египта должно быть превыше твоих чувств.
— Ты соблазнил слишком много женщин, Аша, и стал циником.
— Верность мне чужда, согласен, но мое мнение — это мнение твоего сановника и друга.
— Бесполезно спрашивать об этом моих сыновей Ка и Меренптаха. Их ответ я знаю заранее.
— Кто сможет их упрекнуть в том, что они уважают свою мать, Красавицу Изэт, Великую Супругу Фараона? Мир или война… Вот выбор, который ты должен сделать.
— Я желаю видеть Амени, чтобы посоветоваться с ним.
— Ты услышишь также мнение Сетау, он только что прибыл из Нубии.
— Наконец-то хорошая новость!
Сетау, заклинатель змей, влюбленный в Нубию, дипломат Аша, Амени, преданный и талантливый писец… Не хватало только Моисея, для того чтобы воссоздать былую компанию учеников Капа, Мемфисского университета, которые много лет назад упивались счастьем дружбы и задавались вопросами о природе настоящей власти. Повар Рамзеса превзошел себя: лук-порей и кабачки в мясном соусе, жаренный с тимьяном ягненок, пюре из инжира, маринованные почки, козий сыр, медовый пирог, пропитанный соком плодов цератонии. В честь встречи Рамзес распорядился подать красное вино третьего года правления Сети, которое вызвало у Сетау экстаз.
— Сети заслуживает всяческих похвал! — воскликнул друг кобр, одетый в прочную тунику из шкуры антилопы. — Когда царствование способно творить подобные чудеса, значит ему покровительствуют боги.
— А вот относительно элегантности, — заметил с сожалением Аша, — прогресса что-то не заметно.
— Точно, — поддержал Амени.
— А ты, писец, довольствуешься тем, что ешь в два раза больше собственного веса! Поделись секретом, как тебе удается не толстеть при этом!