Под лучами красного карлика

Белоус Олег Геннадиевич

— Приехали! — улыбнувшись, бросил в пространство для записи на черный ящик Иван. Прикоснулся к пиктограмме на пульте, включились боковые обзорные камеры. Повернулся к ним, жадно разглядывая пейзаж снаружи. Вначале ничего не видно, пыль, выбитая реактивной струей закрывает поверхность астероида туманным пологом. Слишком слабая гравитация. Лишь через пять минут пыль рассеялась. Сначала стала видна небольшая проплешина на грунте, а когда завеса окончательно рассеялась, он изумленно ахнул.

Чернильная тень космолета падала на поверхность астероида. Сверкающая точка местного светила едва-едва поднялась над горизонтом, исходя жаром и смертельной радиацией. Под антрацитового цвета небесами, сверкающего искорками незнакомых созвездий, простиралась пыльная равнина серо-голубого цвета, горбом уходя к безумно близкому горизонту.

Поверхность астероида испещрили ямы и кратеры, от малюсеньких до огромных, поперечником в десятки метров, бессчетно лежали полузасыпанные реголитом камни и валуны, самых разнообразных формы и размеров, от мелких до довольно крупных, величиной с человеческую голову. Они искрилась, переливалась серебром, словно лучи солнца падали на рассыпанную сказочным восточным джином груду сокровищ. С двух сторон взгляд ограничивали невысокие горы, скорее даже холмы, отбрасывая на грунт тени цвета густого кофе. Их каменную толщу пронзили многометровой ширины пласты породы, блестевшие подобно золоту. Камни, скорее даже глыбы, покоились в самых невозможных положениях на их крутых склонах. На любой нормальной планете они давно скатились, а на астероиде держались на месте за счет слабой гравитации небесного тела.

Неужели это самородные металлы? — удивленно вскинул брови Иван, если да, то их количество просто фантастическое! Он торопливо достал из шкафа и направил в сторону равнины ручной сканер. Через несколько секунд на дисплее загорелись результаты, заставившие его открыть в изумлении рот.

Прибор показал, что на земле валяются платиновые самородки. А по толще холмов шла золотая жила немыслимой, десять, а то и более метров, толщины.

Несущиеся в космосе каменные глыбы, люди их называют астероидами, родились миллиарды лет тому назад в результате столкновений протопланет. Большая часть образовалась из внешних слоев «зародышей» планет и только небольшая — из металлических ядер протопланет. Недра астероидов не содержат необходимого людям сырья за исключением воды и в основном состоят из силикатных и углеродистых пород. Этот небесный мусор малоинтересен землянам. Лишь малая часть, образовавшаяся из центральных слоев протопланет, пригодна для освоения, их глубины сказочно богаты! Они содержат колоссальные объемы разнообразных металлов в чистом, самородном состоянии: золота, кобальта, железа, марганца, молибдена, никеля, осмия, палладия, платины, рения, родия, рутения и других. При этом в количествах превышавших всякое воображение, миллионах и миллиардах тонн. Один из первых освоенных человечеством Солнечной системы астероид под номером 1986 DA, металлическая чушка неравномерной формы поперечником два с половиной километра, содержал колоссальное количество металлов. Железа 10 миллиардов тонн, никеля 1 миллиард тонн, платины 100 000 тонн и золота 10 000 тонн. Колоссальное богатство! Когда астрономы Ковчега обнаружили малое небесное тело, обладавшее так же как и знаменитый астероид 1986 DA значительным металлическим спектром, разведка находки стала одним из приоритетов для отряда легких сил. Промышленное освоение планетоида потенциально способно закрыть потребности экипажа Ковчега и его потомков в сырье на десятки, а по некоторым металлами и на сотни лет.

— Ничего себе! — раздалось с соседнего ложемента. Иван медленно обернулся и ошарашенно уставился на товарища. Тот вдруг расхохотался и хлопнул своего приятеля по плечу.

— Здесь хватит золота и платины девчонкам на побрякушки и еще останется для переработки промышленностью на сотни лет, — провозгласил торжественным голосом Леха и многозначительно поднял указательный палец вверх, — Командир как назовем астероид? Пропавший экипаж не успел дать имя этому чуду природы, так что называть тебе!

Имя астероиду Иван придумал еще во время пути. Вначале хотел назвать планетоид в честь погибшего отца, но потом застеснялся и решил назвать просто и бесхитростно — золотой. На древнем, латинском языке оно звучало Аурем.

— Пусть зовётся Аурем, — выдавил из себя юный космонавт и смущенно потер нос.

— Как? — наклонился, не расслышав Алексей.

— Аурем, это золотой по-древнеримски, — повторил Иван, отводя взгляд. Не каждый день получается оставить собственный след в истории.

Собрались быстро, Иван, как капитан, остался на хозяйстве в корабле. А второй пилот отправился на разведку. Неторопливо запаковавшись в скафандр, Машера включил закрепленную на гермошлеме видеокамеру. Затем забросил за спину небольшой рюкзак с полезными приспособами и направился в шлюзовую. Перед внешней, отделявшей от космоса дверью, остановился, дожидаясь пока компрессор перестанет чавкать. По спине бежал легкий холодок. Волновался. Скафандр ощутимо разбух, вокруг почти вакуум, впрочем, не мешая двигаться. Он посмотрел на сигнальную лампу над выходом, та уже горела красным, оповещая что воздух откачен. Украдкой перекрестившись, нажал кнопку, люк бесшумно провернулся, открываясь. Космонавт высунулся наружу, осторожно огляделся. Вокруг серо-голубого равнина, полная неглубоких кратеров и сверкающих благородным желтым или серебряным цветом хаотично разбросанных камней. Чернильная тень от скафандра падала на поверхность рядом с опорой космолета. Он выбросил наружу лестницу. Красиво, хотя и абсолютно чуждый пейзаж, подумал он. При мысли о том, что сейчас он коснется поверхности нового мира, его охватил легкий трепет. Сглотнув невольный комок в горле, решился. Аккуратно, чтоб не взлететь на несколько метров вверх, опустился на поверхность. Ноги моментально по щиколотку ушли в сыпучий реголит, словно в болото.

«Вот я и на поверхности!» Осторожно прошелся, при каждом шаге плавно подлетая вверх на пару метров. Совсем как в центральной пещере Ковчега, где царствует микрогравитация ухмыльнулся про себя Алексей. Благо тренировки космонавтов позволяли уверенно передвигаться и на астероиде. Развернулся, на поверхности нового, покоренного человеком мира, остались следы рубчатых подошв. Самодовольная улыбка на миг коснулась губ космонавта. «Иван приземлился, зато я первым прошелся по новому миру, повторил Армстронга, сделал свой маленький шаг» [13] .

13

Это маленький шаг для человека и огромный скачок для человечества. — Слова, произнесённые американским космонавтом Армстронгом, когда он впервые ступил на Луну 20 июля 1969 года.

Алексей вернулся к космолету. Остроконечная глыба корабля, отливала в безжалостном солнечном свете серебром, отбрасывала вниз глубокую, черную тень. Сгусток достижений человечества, космический корабль, способный преодолеть межпланетную бездну выглядел на фоне гигантского астероида словно игрушка в детской у гигантов. Одно неосторожное движение великанской руки — и нет ее. предчувствие неминуемой беды тяжкой тоской легло на сердце космонавта, хотя этому казалось не было никаких предпосылок. Что это я как баба? — помотал головой Леха, отгоняя совершенно неуместные мысли, все будет хорошо!

Сбросив с плеч рюкзак, он вытащил телескопическую штангу флага, раздвинул. Нашел подходящую трещину подальше от корабля, чтобы знамя при взлете не сдуло струей плазмы. Вставил туда флаг ковчеговцев — голубая планета на фоне цвета крови и активировал несложный механизм. Беззвучно сработал пиропатрон, выбросив в пространство облачко реголитовой пыли, анкер глубоко вонзился в грунт. Подойдя к флагу аккуратно расправил складки, уважению к знамени юных ковчеговцев приучали с детства.

— Командир! — вышел в эфир Машера. — Все, я готов, достаю «краулер»!

— Ага, открываю люк!

Беззвучно, в вакууме все происходит бесшумно, распахнулся грузовой отсек, бесстыдно оголив чрево корабля. Машера вытащил из рюкзака переносной пульт управления, поколдовал с ним. Из багажного отсека поднялись манипуляторы, проворно вынули «краулер»: открытую платформу с сиденьем водителя посредине на четырех автономных гусеничных шасси, сложенных в транспортном состоянии на крыше машины. Механические руки повернулись, бережно положив машину на грунт, днищем вниз. Вверх взметнулось густое облако реголитовой пыли, на десяток секунд укрыв машину.

— Вот так то голубушка, — довольно прогудел в эфир Машера. Подошел поближе к краулеру, нажал на кнопку перевода машины в рабочее положение. Гусеничные шасси дрогнули, медленно и плавно опустились вниз, вздымая платформу вверх на добрых полметра.

— Все, готов ехать, — доложил Машера капитану.

— Принято! — эфир некоторое время молчал, и Алексей уже намеревался сесть на сидение водителя, когда послышался немного сконфуженный голос Ивана:

— Леш, просьба, поищи небольшой самородок поинтереснее… мне надо!