Под маскои? ангела

Орлан Нари

Обиделась. Я не мог нормально вести машину, постоянно бросая взгляд вправо и видя, как она отвернулась к боковому стеклу. Хоть не плачет? Невидно.

Прости… Мне сейчас невероятно сложно. Нечестно оставлять тебя в неведении и не давать понять, с чем связана такая резкая перемена во мне. Невероятно тяжело улыбнуться и сказать хоть одно ласковое слово. Складывалось впечатление, что там, под дождем, умер прежний Лео и никогда не воскреснет.

Что, если прежняя Майя так же погибнет, когда узнает, почему изменился я? Не хочу ее терять.

Подъехав к подъезду многоэтажки,

где находилась нужная квартира, почувствовал порыв накрыть ее руку своей, обнять, прижать к себе. Но резко одернул себя.

Каждый раз, когда к ней прикасался, хотел все больше. Каждое прикосновение было с расчетом на то, чтобы ее расположить к себе, чтобы она привыкла к моей близости. А теперь почему я хотел это сделать? Утешить? Молчаливо попросить прощения за резкость? Или просто почувствовать, что никакой осязаемой стены между нами нет, и я в любой момент могу ощутить ее тепло?

Когда она обо всем узнает, я уверен, будет отдергиваться каждый раз, когда я к ней не то что буду прикасаться, а просто подходить ближе, чем на метр.

Может, это будет последний раз, когда она позволяет к себе прикоснуться? И я накрыл ее руку своей, с ужасом осознавая, насколько она холодная. Взял ее и поднес к губам, чтобы согреть дыханием. Нежная кожа манила прижаться к ней губами. Пока я сомневался, стоит ли это делать, Майя протянула мне свою вторую руку.

Черт, надо было сразу включить печку. О чем я только думал… Собрался уже было ее включить, но потом решил, что лучше скорее забраться в квартиру. Обхватил руками ее ладони, как нечто драгоценное, и принялся греть горячим дыханием. Хоть ненадолго. В квартире не найдется повода их подержать.

— Ты ведь отказался от компании отца? — спросила она севшим голосом. Я поднял к ней взгляд: в ее глазах застыли слезы. — Он владеет мобильным оператором, да?

Несколько секунд моего ошарашенного молчания — и Майя отобрала свои руки. Чтобы прикрыть ими лицо и тихо расплакаться.

Нет, черт подери, только не это!

Недолго думая, я вылетел из машины, вновь оказавшись под стеной дождя, обежал ее и открыл дверцу. Отстегнул ремень безопасности и вытащил мою хрупкую девочку. Подхватил на руки, оставляя позади все запреты, предрассудки, заговоры и прочее.

Она не будет из-за меня плакать.

Захлопнул ногой дверцу и так и понес ее на руках к подъезду. Только мы оказались под навесом, она стала вырываться, просить ее отпустить. У меня не оставалось выбора — к двери подошли соседи, складывая зонты, и озадаченно на нас посмотрели.

С одной стороны, было неплохо, что они подошли, потому что ключа от домофона у меня не имелось. От квартиры тоже. Придется Майе в ближайшие минуты узнать, какой я фокусник.

Друг действительно разрешил пожить в его квартире, вот только сам он находился сейчас где-то посреди путешествия по Европе, а именно в Голландии. Ключи он, ясное дело, никак не мог мне передать, но говорил, что вроде в квартире имеется дубликат. Друга не смутило то, что я предложил отмычками открыть его хату — когда-то мы с ним на пару взламывали автомобили, гоняли на них, пока не заканчивался бензин, и возвращали с почти пустым баком

на место.

С другой стороны, не до конца был уверен, что Майя оценит мой набор юного фээсбешника. Но моим опасениям не суждено было сбыться: только мы поднялись на десятый этаж и подошли к квартире, она оперлась о стену и сползла по ней вниз. Обхватила коленки, положила на них голову и вновь расплакалась, заставляя мое сердце сжиматься.

Замок, как назло, не хотел поддаваться с первой попытки. Майя даже не смотрела, как я открывал дверь. И не среагировала, когда послышался ее тихий, но слышный, скрип.

Я присел рядом с ней на колени, не понимая, чем помочь, как забрать у нее эту боль. Обнять? Оттолкнет. Погладить по голове? Не отбросит ли руку? Тогда утешить словами? Но слов не было. Я боялся своего голоса, который последнее время звучит так грубо, что им только тигров дрессировать.

Она до сих пор дрожала. Точно простынет. Стараясь говорить вполголоса как можно ласковее, произнес:

— Заходи в квартиру, закрывайся и иди в душ. Я сейчас принесу из машины вещи.

Не хотелось оставлять ее в таком состоянии ни на секунду. Но во что она переоденется, когда выйдет из душа? С этой мыслью я поднялся и направился к лифту, постоянно оборачиваясь. Пока буду ходить туда-сюда, нужно придумать, как ее успокоить. Или наоборот позволить выплакаться?

Мозг взрывался. Я, как контуженный, проделал путь к машине и обратно, нагруженный сумками. Майя до сих пор сидела под дверью. Только я предложил ей помочь подняться, она сама вскочила, пошатываясь, и пронеслась через приоткрытую дверь в квартиру.

Какое-то время я стоял в коридоре, не чувствуя вес сумок, оттягивающих мои руки и плечи. Что-то внутри говорило, что ей будет легче, если я исчезну, как планировал. И ей — да и мне — будет легче избавиться от желания, навязчивых фантазий на расстоянии, не видя, не слыша, не боясь почувствовать.

Но я, видимо, был слишком эгоистичен. Потому что заткнул этот вякающий голосок. Пусть я не буду иметь возможности к ней прикоснуться, но должен хотя бы видеть ее, ибо ссохнусь без нее, как без воды. Если она вправду моя плоть и кровь, я обязан быть рядом и защищать ее.

— Где ключи? — спросила она, когда я поставил сумки в коридоре.

— На той полке должны быть, — указал на верхнюю часть комода. — Почему ты еще не пошла в душ?

Майя шмыгнула носом и, подступив к своей сумке, вытащила из нее смартфон. Я крепко поймал ее руку за запястье прежде, чем она успела отойти от меня.

— Сходи первым делом в душ. Ты простынешь!

— Я… — начала было она, и ее лицо вновь чуть не скривилось от плача. Майя сморгнула застывшие слезы в глазах и, продолжая глядеть куда-то в пол, тихо сказала: — Я должна позвонить маме.

— Ты обязательно позвонишь ей, но когда согреешься и не будешь на грани вновь сорваться на плач. Так понимаю, будет не очень хорошо, если твоя мама подумает, будто ты рыдаешь из-за развода.

— Нет, сейчас позвоню. Больше не могу, понимаешь? — наконец подняла на меня заплаканные глаза и сразу же отвела взгляд. — Отпусти, — дернула рукой. Бесполезно.