Под прикрытием
Шрифт:
– Господин генерал, мы не рекомендуем входить в здание, оставайтесь на улице.
Генерал обернулся, поискал глазами того, кто рекомендует. Так и есть – жандармерия.
– Рекомендовать ты дома будешь. Супруге.
– Всем «Стрелам» – началось движение! Особое внимание!
Они сходились на маленьком пятачке бетонной площадки – как дуэлянты. Среднего роста, в засаленном камуфляже без знаков различия, с залихватски посаженным на голову беретом генерал русской армии и более высокий, крепкий, одетый в нечто, напоминающее униформу групп специального назначения полиции, террорист. Лицо его скрывала маска, сделанная из черной вязаной
Не сговариваясь, они остановились в двенадцати шагах один от другого – вполне подходящая дистанция, позволяет не кричать при разговоре – и в то же время не позволяет достать противника одним прыжком.
– Генерал Волгарь, – коротко представился первый.
– Можете называть меня Муса.
– Вы русский? – генерал уловил отсутствие акцента.
– Нет. Вообще-то – совершенно неважно, кто я. Важны лишь мои требования.
– Каковы же они?
– Нам нужен свободный выход из города.
– Куда?
– В сторону порта. Там вы должны приготовить судно – достаточное для того, чтобы поместилось пятьсот человек, запас хода не менее восьми тысяч морских миль. И никакого преследования – ни по воздуху, ни по воде, ни под водой. Предупреждаю сразу – у нас большое количество взрывчатки. Мы возьмем с собой заложников – примерно в соотношении один к одному. Если будет предпринята попытка штурма, мы взорвем заряды, которые установим на корабле, и все отправимся к Аллаху. Таковы наши требования, и они не предмет для торга.
Генерал уловил маленькую, едва заметную заминку, когда человек говорил об Аллахе. Да, так говорить он не привык, скорее всего, русский или воспитанный среди русских. Кто же он?
– У вас есть три часа для выполнения наших требований. Подходящее судно на акватории порта имеется, его осталось лишь снарядить для похода и заправить. Если они не будут выполнены в срок, мы начнем расстрел заложников. Иншалла!
– Постойте. Может, вы выпустите часть заложников? Хотя бы тех, кому из-за отсутствия медицинского ухода грозит смерть?
– Нам всем грозит смерть. Вам, нам, всем. Умрет человек раньше или позже – значит, такова воля Аллаха!
– Не вам решать, в чем она заключается!
– И не вам, генерал! Все, что здесь происходит, происходит только по воле Аллаха! Пусть мы уходим, но мы все равно вернемся, когда настанет срок. Эта земля никогда не станет частью России!
– Вы понимаете, что мы все равно найдем вас?
– Пусть так! – уже собирающийся уходить террорист повернулся. – Но тогда мы встретимся с вами на равных условиях, генерал!
– На равных? – усмехнулся генерал. – Ты этого не заслуживаешь. Ты не воин, ты бандит. Ты победитель женщин и лежащих в кроватях больных! Такой негодяй заслуживает веревки, а не смерти в бою.
Генерал рисковал – прежде всего собой. Но ему надо было проверить свои предположения.
– Лает тот, кто не может укусить, – вяло отреагировал на оскорбления террорист, потом повернулся и ушел.
Где-то я его видел. Разрази меня гром – где-то я его видел! Без маски –
Или почудилось?
Размеченное рисками, обозначающими угловые минуты, перекрестье прицела легло точно на затылок террориста. Одно усилие пальца – чуть заметное – и мозги брызнут по всей стоянке, а сам он повалится на землю, как марионетка, которой перерезали разом все нитки. Интересно, он понимает то, что он всего лишь марионетка в этой игре?
Мы все – марионетки. Куклы в театре, где играют этот дьявольский спектакль, густо замешенный на боли и крови. Когда же конец?
– Нужно обеспечить коридор! Штурмовые группы вывести в эти точки, сюда и сюда! Вот здесь – дорога делает резкий поворот – можно действовать, колонна окажется разрезанной надвое. Они не смогут постоянно держать палец на кнопке инициирования взрывного устройства. Подать обычные тентованные грузовики. Штурм по команде – взрыву отвлекающих зарядов здесь и здесь. Штурмовые группы – в развалинах не то что они, в развалинах полк спрячется. Дальше – массированное использование светошумовых гранат и немедленный штурм по всей нитке колонны. Безусловно, мы потеряем одну из машин, скорее всего, даже две, а возможно, три. Но потери будут приемлемыми. Самое главное – нам удастся разбить террористов на группы и решать каждую задачу с заложниками индивидуально.
– Если подать машины без тентов?
– Догадаются. Потребуют повесить.
– Какие светошумовые гранаты будут использоваться?
– Лучше всего – отстреливаемые из подствольных гранатометов. У нас и так немного бойцов, выводить кого-то из строя и давать ему отдельную задачу считаю нецелесообразным. В штурме должны принимать участие все.
– Эвакуация заложников?
– Сюда. Лежачих они явно оставят в больнице. Здесь рукой подать до армейского полевого госпиталя. Там нас уже ждут, они предупреждены.
– Снайперы?
– Слишком мала дистанция. Тут камнем докинешь. Лучше оставить на своих местах.
– Ты готов, Джабраил?
– Да, брат…
– Исправность цепи проверил?
– Исправность механизма инициации. Цепь сделана так, что если какой-то провод и порвется, на все остальные участки цепи это не повлияет. К тому же три провода ведут к каждой закладке из трех – соответственно получается. Сработает.
– Аллах с нами, брат.
– Да, Аллах с нами…
– Всем «Стрелам» – приготовиться! Началась эвакуация заложников! Огонь только по команде! Без команды не стрелять!
Свернув пластиковую обертку от шоколадной плитки, я швырнул ее в угол. В очередной раз проделал упражнения статической гимнастики – поочередно напрягая и расслабляя мышцы. Если ее не делать, эту гимнастику, от лежания на позиции появятся пролежни…
Совсем недавно подогнали грузовики – целую колонну. До этого несколько групп безоружных солдат, как смогли, очистили стоянку перед больницей от остовов сожженных и расстрелянных машин – просто цепляли за тросы и оттаскивали подальше десантными транспортерами. Потом пригнали эти «АМО» – машин тридцать, не меньше, самые разные, трех– и четырехосных. Все выкрашены в пятнисто-зеленый камуфляж и, как я успел заметить – кузова небронированные. У нас иногда ставят бронелисты под тент, почти незаметно, но тут этого не было. Машины становились рядами перед больницей, из них выскакивали водители и бежали на наши позиции.