Под счастливой звездой (Том 2)

Хауэлл Ханна

– Я-то не хочу этого, просто знаю, что так будет. Мои сестры по крайней мере этим грешили, да и все другие женщины, которые вынашивали детей, тоже. И я буду переваливаться, но если ты позволишь себе засмеяться, я тебя стукну.

– Буду иметь это в виду.

– Да уж, будь любезен.

Некоторое время они лежали друг у друга в объятиях, поглаживая и лаская друг друга и наслаждаясь близостью, которой были долгое время лишены. Парлан знал, что Эмил разделяла его чувства, - она была очень нежна, и за этой нежностью крылось нечто большее, чем просто страсть. Не важно,

в каком настроении была эта женщина в тот или иной момент, - он был уверен: на нее можно положиться. И страсть ее, и нежность были истинными, от природы, и она осыпала его этими бесценными дарами, ничего не требуя взамен. Парлан знал, что некоторые мужья отдали бы любые деньги, чтобы обнаружить хоть часть подобных достоинств в своих женах.

Только одно самую малость тревожило Парлана. Эмил до сих пор ни словом не обмолвилась об Артайре. И брат ничего не сказал о встрече с Эмил. Хотя Парлан знал, что сейчас не место и не время обсуждать мирные переговоры Артайра и Эмил, он не мог отделаться от мысли, что они прошли не слишком удачно. Он знал, что Эмил имела все права сердиться на его младшенького, поскольку даже у самого Парлана при воспоминании о нападении Артайра руки до сих пор сжимались в кулаки, но он очень хотел, чтобы его жена и младший брат поладили и стали друзьями. Особенно важно это было сейчас, когда в характере Артайра наметились перемены к лучшему.

Хотя Парлану не хотелось услышать, что встреча его жены и брата закончилась крахом, он все-таки не выдержал и спросил:

– Эмил, Артайр мне признался, что у него было намерение побеседовать с тобой сегодня. И что же, разговор состоялся?

– Да, как раз перед венчанием.

Поскольку Эмил явно не намеревалась продолжать, он стал настаивать на более подробном ответе, хотя ее ласки снова начали разжигать в нем страсть.

– Итак? Что же произошло между вами? Насколько я знаю, он все еще жив.

Недоумевая, отчего вдруг Парлан завел разговор на эту тему именно сейчас, Эмил окинула мужа взглядом, в котором были удивление и легкое недовольство.

– Он извинился передо мной, и я приняла его извинения.

– И все?
– Он не мог поверить, что проблема, которая его долгое время волновала, вдруг разрешилась так легко.

– Интересно, а ты чего ждал?

– Я не знал, что и думать. Ни ты, ни он не сочли нужным поставить меня в известность о результате вашей беседы. Я уже стал волноваться...
– Он пожал плечами.
– А ты, оказывается, легко прощаешь.

– Не сказала бы. Просто после зверств Рори проступок Артайра мне показался не таким уж серьезным. Кроме того, твой брат не осуществил того, что замышлял, и был наказан - его подвергли унизительной порке. Я его простила потому, что ему самому стало стыдно. Он говорил искренне, а не подбирал пустые слова из желания угодить нам.

– Он говорил, что стремится себя изменить.

– То же самое он сказал мне. Как ты думаешь, у него получится?
– Она провела пальчиком по внутренней части бедра Парлана и почувствовала, как затрепетала его плоть от ее прикосновений.

– Мне бы очень хотелось надеяться. До сих пор

он слишком часто меня разочаровывал. Я, конечно, помогу ему, а не буду сидеть и ждать, пока он снова оступится. Эмил, ты меня слушаешь?

– Разумеется, впитываю каждое твое слово.

Хотя ее маленькая изящная рука ласкала его с такой нежностью, что думать о чем-либо ему становилось невмоготу, тем не менее он засомневался в ее искренности. Потом улыбка, запечатлевшаяся на его губах, постепенно растаяла и из горла вырвался протяжный стон удовольствия. Метаморфоза началась в тот момент, когда ее язык коснулся его соска. Парлан подумал, что в первую брачную ночь можно найти куда более интересное занятие, нежели разговоры.

Закрыв глаза, он отдался чувственному порыву, понимая, что и Эмил испытывает подобное. Эта мысль одновременно и возбуждала его, и успокаивала.

Он скривился, когда ее рука нечаянно задела еще не заживший шрам на его бедре, и задался вопросом, что чувствует Эмил, когда видит эту уродливую отметину.

– Не прикасайся к этому безобразному месту, дорогая, - сказал он. Я-то надеялся, что он хотя бы чуточку посветлеет к дню нашей свадьбы.

Эмил не могла сдержать улыбки. Невысказанный вопрос самым недвусмысленным образом прозвучал в его голосе. Ее позабавила мысль, что даже такой человек, как Парлан, может придавать значение своей внешности и волноваться, если у него что-нибудь не в порядке.

– Твой небольшой шрам ничуть меня не беспокоит.

– Вряд ли это уродство можно назвать "небольшим".

– Поверь, шрам и в самом деле кажется небольшим на таком крупном, стройном и сильном теле, как у тебя, Парлан Макгуин.

Парлану показалось, что она ему льстит, и он возразил:

– Стройное и сильное тело, говоришь? Ты судишь обо мне так, будто сравниваешь меня с каким-то жеребцом.

– Уж не с тем ли, к примеру, из-за которого ты на мне женился?

– Я, стало быть, женился на тебе из-за Элфкинга?

– Конечно. Сознайся. Уж я-то знаю, как тебе нравится на нем скакать.

– Да, ты права, это доставляет мне удовольствие. Но не только это.

– Правда? А что же еще?

Он уверенно, но мягко опрокинул ее на спину и прорычал:

– Обладать хозяйкой Элфкинга.

– Ты говоришь дерзости, муж мой.

– Замолчи, жена, и поцелуй меня - так оно будет лучше.

Эмил решила, что настал удобный момент, чтобы сыграть роль покорной жены.

Глава 19

– Я тоже должна ехать?

Парлан с удивлением посмотрел на Эмил, одетую только в тонкую сорочку и распластавшуюся на животе на их обширной постели.

– Неужели отпустишь меня одного?

Заметив на лице Парлана озадаченное выражение, Эмил хихикнула:

– Бедный маленький трусишка.
– Тут она скривилась и села на кровати прямо, поскольку ребенок в утробе зашевелился и лежать на животе стало неудобно.
– Нет, скажи, ты в самом деле хочешь, чтобы я поехала?
– Положив руку на живот, она порадовалась движению зревшей в ней жизни, после чего лениво подумала, что беременность сильно изменила форму ее стана.