Под тремя солнцами. Часть 1. Ярышма и прочие неприятности
Шрифт:
– Так с чего вы взяли, что эти ляги попросту не сбежали отсюда в поисках лучшей жизни? – вздохнув, спросил капитан.
– Куды? – нахмурился староста. – Тута окрест ничего нетути. Пёхом за день не дошкандыбаешь. От Ярышмы укрыться, опять же, негде.
Капитан потеребил длинный ус.
– И давно ли был последний случай?
– Случай? – не понял Дрынь.
– Когда случилось последнее исчезновение?
– Дык поди два месяца прошло.
– Два месяца, – Чертень исподлобья глянул на старосту и спросил: – И что же, никто за эти два месяца не ходил к реке?
– А на кой она нам? Колодец есть. Да и далеко с реки таскать. Без рыбы уже привыкли.
– Допустим. И когда же начались исчезновения?
Дрынь задумался. Беззвучно шевеля губами, он начертил что-то пальцем в воздухе, а затем сунул оный палец в рот.
– Так что? – не выдержав, рявкнул капитан. – Когда это всё началось?
Староста втянул голову в плечи.
– Что именно? – пролепетал он.
– Исчезновения! Что же ещё?
*
Полышма уже практически закатилась, когда капитану-таки удалось разузнать хоть что-то полезное. Оказалось, что местные ляги стали пропадать в районе реки лишь около полугода назад. Нет, они и раньше периодически пропадали, места-то дикие. Но, пожалуй, можно было выделить тот момент, когда исчезновения стали концентрироваться вдоль реки.
Сначала исчез один из грибников. Рыбаков-то в Дохлой Пухле отродясь не бывало. Средний Выхлоп здесь пенился и бурлил. К тому же, берега были заболочены так, что пробраться к речке не представлялось возможным. А тутошнюю грибную настойку возили продавать на ярмарку, так что дело было прибыльное. Жаль, что телега и огурчик одни единственные. В болота-то грибник и ушёл. И не вернулся.
Все грешили на топи – мало ли, оступился, а то и просто ступил. Топи – это вам не шутка.
Но потом три бабы попёрлись к реке за камышом. Нет, староста не знал, зачем им понадобился камыш. Какие-то бабские штучки. Так вот, ушли трое, а вернулась лишь одна. Да и та после возвращения свихнулась. Всё плакала, тряслась и невнятно бормотала.
Мужики-ляги собрались и пошли искать пропавших. Не все, ясно дело. У кого работы особо важной не было, или могла обождать. Набралось, короче, с дюжину лягов. Взяли с собой жерди, дабы не провалиться, да дрыны, чтобы, ежели что, отбиваться.
Чем жердь от дрына отличается? Ну так это просто. Жердь подлиннее, а дрын потолще. Жердью, конечно, тоже можно отбиваться. Но дрыном сподручнее.
Так вот, дюжина лягов вышла из Дохлой Пухли, но не вернулся никто. И на этот раз на поиски уже никто не рвался – дураков нет.
Правда, два месяца назад брат одного из пропавших, опорожнив кувшин грибной настойки, отправился-таки к реке. Больше его не видали.
*
– А почему властям не сообщили? – взмахнул руками капитан. – У вас жители пропадают, а ты, старый хрыч, даже не сообщил!
Староста вжал голову в плечи и проблеял:
– Нетути тут никакой власти, окромя меня, – потом покосился на генерала и добавил: – Теперя вот есть. Вот я и сообщил.
Генерал засмеялся, точно булькающий чайник. Капитан выжидающе уставился на начальника.
– Так ты, стало быть, решил за наш счёт устроиться? – шерр Твисти хотел накричать на ляга, но после настойки пребывал в добродушном настроении, а потому получилось совсем не грозно. – Не думаешь ли ты, что мы должны после двух месяцев с последней пропажи идти и прочёсывать твои дурацкие болота вплоть до этой глупой реки?
Конец ознакомительного фрагмента.