Под знаком змеи.Клеопатра
Шрифт:
Слабое подобие улыбки промелькнуло на лице Даниэля, но глаза его по-прежнему ничего не выражали.
— Он уже выразил свое мнение своей подписью, которая говорит ни о чем ином, как о том, что он хочет жениться на Деборе.
Он снова постучал пальцем по пергаменту. Я покачал головой.
— Иногда бывает, что подписываешь одно, а имеешь в виду совсем другое.
— Тогда он нечестный человек.
— Или его обманули. Итак, я еще раз прошу позволить мне поговорить с Салмо.
— В первый раз ты
— Потом — пожалуйста. Но теперь я хотел бы поговорить только с тобой и с Салмо.
Даниэль поднял маленький серебряный колокольчик и слегка позвонил.
Слуга ввел Салмо почти сразу же, как будто все уже было заранее подготовлено. Когда он увидел меня, лицо его просияло так, как будто я принес ему весть о помиловании.
— Господин! Наконец-то! Я уже думал, что ты забыл про меня. Надеюсь, ты не поверил этому лгуну и отъявленному мерзавцу?
— Стоп, Салмо, стоп! Прежде всего, это тебя обвиняют в том, что ты пытался в доме Даниэля бен Симона его дочь Дебору…
— Что? — взволнованно перебил он меня, и его оставшийся глаз гневно сверкнул. — Что это я пытался? Эта ветреница чего только не делала, чтобы забраться в мою Постель. В конце концов, я ведь мужчина, а потом приходит этот пройдоха и, как каждый здесь знает, лживый подлец и…
Теперь вмешался Даниэль, который до сих пор выслушивал гневную тираду Салмо совершенно безо всякого выражения на лице. Он поднял пергамент и сказал:
— Прежде чем ты выдумаешь для меня новые оскорбления, взгляни на это.
Салмо упрямо покачал головой:
— Меня не проведешь, ты уже подсовывал мне это в погребе.
— Ты подписал этот договор? — спросил я.
— Да, похоже, что это моя подпись. Но этот текст… этот текст мне незнаком, то есть Даниэль говорил об этом, но я его высмеял…
Терпение мое начало иссякать, в то время как хозяин дома сидел так спокойно и невозмутимо, как будто речь шла о чем-то совершенно постороннем, а не о замужестве его дочери.
— Салмо! — перебил я резко. — Это твоя подпись? Да или нет?
— Да, господин, я поставил ее на этом пергаменте, но под другим текстом.
— Что? Что ты имеешь в виду?
— Даниэль хотел, чтобы я подписал договор о том, что снимаю у него комнату. Я сказал, что нигде еще не видел, чтобы для договора на несколько недель тратили целый пергамент, однако он настоял на своем. Еще больше я удивился, когда он пришел с пергаментом, который стоил, наверное, столько же, сколько моя комната здесь за четыре недели. Но Даниэль сказал, что любит порядок, а этот кусочек пергамента все равно уже давно лежит у него просто так и поэтому…
Салмо взглянул на меня, умоляя понять его.
— Что мне было делать, господин? Не спорить же с ним из-за каких-то
Теперь мне сразу стало ясно, почему на пергаменте оставалось еще так много места. Даниэль соскоблил короткий договор о сдаче комнаты и вписал туда брачный контракт. При этом надо было, чтобы под ним оказалась подпись Салмо. Я взял пергамент и провел по нему пальцем. Он был старательно разглажен, и нам было бы очень трудно уличить Даниэля в обмане. Однако я был убежден, что Салмо здесь заманили в ловушку.
Я повернулся к Даниэлю.
— Странно только, что брачный договор написан так мелко и тесно, хотя на пергаменте осталось еще много пустого места. Как ты можешь объяснить это?
— Очень просто, — спокойно ответил Даниэль, — я специально оставил место для того, чтобы все это потом заверил рабби.
— Ага, но почему же ты не позвал рабби сразу же, чтобы он был свидетелем? Тогда он сразу расписался бы внизу, и все было бы по правилам.
— В тот день рабби не было, мы заходили за ним.
Я решил, что пришло время показать когти и зубы.
— Даниэль бен Симон, ты именно тот, кем назвал тебя мой слуга, а именно отъявленный мошенник, который к тому же использует своих дочерей для вымогательства и обмана. Я требую, чтобы ты вместе со мной пошел во дворец наместника, и там римские чиновники, у которых большой опыт в разоблачении всякого рода обманов, как следует проверят этот пергамент. Здесь ясно видно, что ты загладил прежний текст и вставил вместо него новый, подлиннее.
Даниэль мгновенно попытался выхватить у меня контракт, но я был готов к этому. Я спрятал его под гиматием и грубо ударил его по руке.
— Да, Даниэль, не на того ты напал. Я личный врач царицы Египта и друг императора, и я легко могу разоблачить тебя, чтобы ты наконец получил по заслугам. Такие люди, как ты, очень опасны и не должны разгуливать на свободе. Я думаю, судья заинтересуется и твоей прежней жизнью, поскольку она тоже выглядит довольно подозрительно. Говорят, ты спровадил на тот свет трех жен…
Теперь наконец он потерял свое старательно сохраняемое спокойствие.
— Болтовня! Слухи! — взревел он, покраснев. — Это все клевета завистников! Ни один суд в мире не поверит этому!
— Может быть, ну а как с этим? — Я похлопал рукой по спрятанному пергаменту. — Это ведь очевидный ловко задуманный обман.
— Дебора подтвердит, что все это правда.
— Хорошо, — сказал я и снисходительно улыбнулся. — Тогда позови Дебору.