Под знаком змеи.Клеопатра
Шрифт:
Октавия присутствовала при этих переговорах. Собираясь отплыть на восток с оставшимися судами — их было еще сто восемьдесят, — Антоний взял жену с собой. Однако когда они по пути сделали остановку на Коркире [48] , он вдруг стал уговаривать ее вернуться в Италию, объясняя, что осенью! поездка морем связана с риском, а ей надо быть осторожней, ведь она ждет ребенка. И вообще, это вовсе не увеселительная прогулка, а начало нового военного похода против парфян.
48
Коркира — современный остров Корфу.
Вы
Антоний отплыл с Коркиры в Селевкию, которая служила портом для города Антиохии, расположенного в некотором отдалении от побережья. Оттуда он послал в Александрию гонца, причем им оказался не кто-нибудь, а его друг и доверенное лицо Гай Фонтей Капито.
Он прибыл в Египет сырым октябрьским днем и тут же был допущен к царице. Сразу после разговора с послом царица велела собраться всем своим друзьям, как если бы речь шла о праздновании какого-нибудь триумфа. Она была вполне довольна полученным известием. На это могут возразить, что требование приехать в Антиохию могло означать и что-то негативное. Ведь вполне возможно было, что Антоний объединился с Октавием в Таранте и заключил тайное соглашение о захвате Египта и лишении царицы власти. На это указал осторожный Протарх.
— Я позволю себе высказаться немного резко, пусть это даже рассердит тебя или лишит меня твоей благосклонности. Ты не видела Антония вот уже четыре года, он женился на сестре Октавия и мог совершенно изменить свои взгляды. Он может писать тебе красивые письма, чтобы ты считала себя в полной безопасности, но, когда ты приедешь в Антиохию, он прикажет тебя схватить, чтобы твоей царственной персоной украсить в Риме свой триумф. Тебе не приходила мысль о чем-нибудь подобном?
Клеопатра спокойно выслушала эти подозрения, не выказав ни малейшего признака гнева. На ее красивом умном лице мелькнула улыбка, и она погрозила пальцем своему визирю.
— Протарх, Протарх, ты ведь знаешь, что только старым друзьям я позволяю высказывать подобные подозрения. Ну а теперь, я спрашиваю вас всех: кто еще согласен с ними? Как ты, Гиппо?
— Протарх заботится о тебе, и в одном я согласен с ним: когда хотят захватить или сохранить власть, часто прибегают к таким старым испытанным средствам, как хитрость, предательство и коварство. Из всех здесь присутствующих — за исключением царицы, конечно, — я знаю императора лучше всех, и он должен был бы сильно измениться, если теперь вдруг выбрал одно из названных средств. Конечно, над этим мог потрудиться Октавий, но я просто не верю, чтобы Антоний мог погубить мать своих детей. Если бы в Риме затевалось что-то против нашей царицы, он скорее прислал бы предупреждение, чем приглашение.
Я сказал так не из желания угодить царице, но потому, что действительно был убежден в этом.
Клеопатра, вопреки своей обычной осмотрительности, казалось, разделяла мои взгляды.
— Это начало новой эры! — воскликнула она, и ее серые глаза сверкнули. — Если Ирод думает, что царский титул дает ему право на всю Палестину, то он ошибается! Я не хочу осуждать римский сенат и триумвират, но считаю, что они несколько переборщили, объявив царем Иудеи сына какого-то неизвестного вождя арабского племени. Теперь, когда он женился на Мариамне и получил доступ ко двору, он распоряжается, как тиран, который ни перед кем не обязан отчитываться. Какого-то Ананеля, происходящего из совсем не знатного рода жрецов, он назначил первосвященником, потому что тот послушен ему и, как собака,
Да, в тот вечер она много говорила, наша царица, и все мы объясняли это тем, что она была обрадована известием из Антиохии. Весь двор охватило радостное нетерпение, сборы были поспешными — ведь император ждал. На этот раз царицу должны были сопровождать все ее друзья. На время своего отсутствия она назначила диойкетом одного из немногих своих старых придворных. В будущем она часто так поступала, и я даже не могу перечислить имен всех ее министров и заместителей. Ее выбор всегда был очень удачен, никто из них не обманул и не предал ее.
Я разыскал Гектора, моего брата и шурина, а также Деметру, мать Аспазии, и в нескольких словах рассказал им о своих планах. Они впервые услышали, что наша семья уже давно существует только на папирусе. По виду Деметры сразу ясно было, что она считает свою бедную дочь обманутой неверным мужем.
— Прежде чем ты выскажешь свои подозрения, Деметра, я сразу хотел бы сказать, что здесь не замешана другая женщина, потому что ты, может быть, захочешь сосчитать всех проституток, с которыми я побывал, но твоя дочь сама давно принуждала меня к этому. Я даю Аспазии свободу, пусть найдется мужчина, которому удастся то, что не вышло у меня. Но я хочу сохранить своего сына. До тех пор, пока Аспазия живет с вами, вы можете воспитывать ребенка, а когда я вернусь, я буду регулярно навещать Герофила и, когда ему исполнится семь лет, позабочусь о его образовании.
Аспазия, казалось, была рада своему возвращению в родной дом. На прощанье она сказала мне:
— И не забывай, Олимп, что ты, как и прежде, женат! Я твоя жена и останусь ею!
— Разве ты когда-нибудь была ею? — возразил я.
Жена Салмо между тем была беременна, и я предложил
ему остаться в Александрии до рождения ребенка.
— Ты всегда можешь последовать за мной, ведь до Антиохии всего несколько дней пути.
Нет, этого он не захотел и разыграл перед своей женой верного слугу. Однако я полагаю, что на его решение в не меньшей степени повлияли любопытство и жажда приключений.
Книга II
Наш отъезд и путь до Антиохии остались в моей памяти одним сплошным праздником — праздником, который продолжился и в роскошной сирийской метрополии. Да, этот город может сравниться с Александрией, Эфесом или Римом. С моим родным городом у него есть нечто общее: своим возникновением и расцветом он также обязан одному из полководцев великого Александра. В данном случае это был Селевк Никанор. Он велел основать город на левом берегу Оронта, в нескольких милях от портового города Селевкии и назвал его именем своего сына Антиоха. Его преемники перенесли туда свою резиденцию. Однако подлинного расцвета город достиг, только когда Сирия стала провинцией Рима, а Антиохия — ее столицей. Этот город построен на речном острове, улицы его так же, как и в Александрии, пересекаются под прямым углом, а перекрестки украшены великолепными триумфальными арками. На севере города расположен бывший царский дворец, сейчас там живет римский наместник. Неподалеку от дворца находится необыкновенно красивая Базилика, построенная Юлием Цезарем.