Подари мне луну
Шрифт:
— Что, черт возьми, ты имеешь в виду?
— Ради Бога, Роберт, да я лучше буду жить в этих трущобах, чем вместе с тобой! Понятно?
Он вздрогнул, и она поняла, что задела его больнее, чем предполагала. Но, к своему немалому удивлению, она вынуждена была признать, что и ей самой тяжело было видеть боль в его глазах. Вопреки данному себе обещанию она ласково коснулась его руки.
— Роберт, — мягко сказала она, — выслушай меня. Я вполне довольна своим положением. Может, здесь не так хорошо, как
— О чем ты говоришь?
— Ты же знаешь, я ненавидела свою работу. Унижения и оскорбления — вот и все, что я получала от моих хозяев.
Роберт плотно сжал губы.
— Посетители магазина дамского платья тоже не всегда любезны, но мадам Ламбер относится ко мне с уважением. И если я хорошо справляюсь со своей работой, она не скупится на похвалу. А ты можешь представить, как давно я не слышала ни от кого доброго слова?
— О Виктория… — В этих двух словах была заключена неподдельная горечь.
— У меня появились подруги. И мне очень нравится работать в магазине. И никто больше не решает за меня мою судьбу. — Она беспомощно пожала плечами. — Я знаю, это, конечно, не Бог весть что, но мне дороги эти маленькие радости, и я не хочу от них отказываться.
— Я и не думал, — прошептал он. — Мне и в голову это не приходило.
— Да и как ты мог подумать об этом? — В ее голосе не чувствовалось насмешки. — Ты всегда мог распоряжаться своей жизнью. Ты делал все, что хотел. — Она грустно улыбнулась. — Твои планы… Как я любила, когда ты начинал строить планы на будущее.
Роберт быстро взглянул на нее. Любила… Вряд ли она заметила, что ненароком обронила это слово.
— А как ты подходил к решению проблемы, — задумчиво продолжала она, и слабая улыбка появилась на ее лице. — Так забавно было за этим наблюдать. Ты исследовал проблему со всех сторон, как ученый-первооткрыватель. И ты неизменно находил самый короткий путь к ее решению, а потом приступал к исполнению задуманного. Ты всегда добивался того, чего хотел.
— Кроме тебя.
Его слова повисли в воздухе. Они молча смотрели друг на друга. Наконец Виктория отвела взгляд и сказала:
— Я должна идти.
— Позволь мне подвезти тебя.
— Нет. — Голос ее звучал как-то странно, как будто она готова была вот-вот заплакать. — Не думаю, что это хорошая идея.
— Виктория, прошу, не заставляй меня волноваться за тебя. Я чувствую себя таким беспомощным. Она покачала головой.
— Я чувствовала себя беспомощной целых семь лет. А теперь я сама себе хозяйка. Пожалуйста, не лишай меня этого. — Она распрямила плечи и пошла вдоль по улице.
Роберт двинулся вслед за ней на небольшом расстоянии. Макдугал, с минуту подождав, натянул поводья и покатил следом за хозяином.
Так они следовали друг
В тот же день, когда Виктория стояла на коленях перед манекеном, зажав в зубах три булавки, над дверью магазина звякнул колокольчик. Она вскинула голову.
Это, конечно, был Роберт. Она почти не удивилась, увидев его. Он держал в руках коробку, и на лице его было хорошо знакомое ей хитрое выражение. Она прекрасно знала, что это означает. Он что-то замышляет. Наверное, целое утро строил планы.
Он неторопливо подошел к ней.
— Добрый день, Виктория, — сказал он, добродушно улыбаясь. —Должен сказать, ты выглядишь устрашающе с этими булавками: они торчат у тебя изо рта, словно клыки.
Виктория пожалела, что не может вынуть один из этих «клыков» и пребольно его уколоть.
— Но все-таки недостаточно страшно, — пробормотала она.
— Прошу прощения?
— Роберт, ну зачем ты здесь? Я думала, мы уже все обсудили сегодня утром и пришли к взаимопониманию.
— Ну да.
— Тогда почему ты вновь сюда явился? — простонала она.
Он наклонился к ней и доверительно сказал:
— Мне кажется, что мое понимание существенно отличается от твоего.
«Совсем сдурел!» — подумала Виктория, а вслух сказала:
— Роберт, я очень занята.
— Я принес тебе подарок, — сказал он, протягивая ей коробку.
— Я не могу принять от тебя никаких подарков. Он ухмыльнулся.
— Это съедобный подарок.
В животе у Виктории тотчас предательски заурчало. Пробормотав вполголоса проклятие, она повернулась спиной к Роберту и ожесточенно ухватилась за подол платья, которое подшивала на манекене.
— У-у, вкуснота, — протянул Роберт, дразня ее. Он открыл коробку и сунул ее Виктории под нос. — Пирожные.
Рот у Виктории тут же наполнился слюной. Пирожные! Ее самая большая слабость. И уж конечно, Роберт прекрасно об этом помнил.
— Я постарался найти без орехов, — добавил он. Без орехов? Черт его возьми — он помнит все до мелочей. Тут Виктория заметила, что Кейти, вытянув шею, уставилась на коробку через плечо Роберта. Кейти смотрела на пирожные с выражением, которое можно было бы определить как страстное вожделение.
Вне всякого сомнения, бедняжке вряд ли доводилось до этого видеть изделия знаменитых лондонских кондитеров.
Виктория одарила Роберта очаровательной улыбкой и выхватила коробку.
— Благодарю, — вежливо промолвила она. — Кейти, хочешь пирожное?
Кейти в мгновение ока очутилась рядом. Виктория вручила ей всю коробку и продолжила работу над подолом платья, стараясь не обращать внимания на соблазнительный запах шоколада, поплывший по комнате.
Роберт придвинул стул и сел рядом.