Подарок богов
Шрифт:
Однажды Ватаур при свидетелях заметил, что ученица давно превзошла своего учителя и была бы она парнем, то могла бы стать превосходным целителем. Его слова быстро разнеслись по деревне, не обойдя Илати стороной.
Лариника уверенно провела ладонью по животу сестры, ощутила частое биение двух сердечек — на диво сильное и уверенное. Сразу определила, что это мальчики. Девочки ощущались иначе. Не удержалась и влила в малышей силу, хоть в этом не было особой необходимости — дети развивались нормально. Перебарщивать не стала, каждому досталось не больше капли, но и этого хватит на то, чтобы малыши росли крепкими и здоровыми, родителям
Илати вздрогнула, ощутив разливающееся по телу тепло. На её хорошеньком личике отразилось удивление
— Уже решила, как деток назовёшь? — спросила Лариника с намёком.
Так уж в их деревне повелось, что дочерей нарекал отец, а имя мальчикам выбирала мать.
Илати ахнула и глянула на мужа, желая убедиться, что и до него дошла счастливая весть. В глазах Тимата было столько любви, что другая бы позавидовала. Но Лариника лишь искренне порадовалась за сестру.
Тем временем за воротами стал собираться народ. Толпа недовольно гудела. Люди не теряли надежды уговорить Ватаура остаться. В их понимании он поступал очень глупо. Кто же в здравом уме станет срываться с насиженного места? Как известно, от добра добра не ищут. Разве плохо жилось целителю в их деревне? Непонимание нарастало.
Успокоить толпу могло лишь обещание вернуться и Ватаур, не раздумывая, его дал. В конце концов, обещание это не клятва. К счастью, люди не видели разницы между этими понятиями и удовлетворились ничего не значащими словами.
Совесть Ватаура при этом не мучила. Он считал, что и так сделал для этой деревни слишком много, даже вырастил преемницу, хоть это и вышло случайно. Просто Виллана не отлипала от сестры и присутствовала на всех их занятиях. Она то в скором времени и должна была занять его место, причём добровольно и с большой охотой.
К слову, себялюбивая Виллана неспроста загорелась идеей стать великой целительницей. Причиной тому стали почёт и уважение, выказываемые Ватауру жителями деревни. И надо отдать ей должное, к занятиям по травоведению девочка относилась серьёзно. Пусть в ней не было ни капли свойственной хасурам силы, но травы она изучила на совесть и наверняка сможет в будущем использовать их целебную силу на благо себе и людям.
Итак, прощальные слова были сказаны, проблемы решены, задерживаться дольше не имело смысла. Лариника в последний раз обняла родителей, подмигнула братьям, послала виноватую улыбку Виллане и помахала рукой Илати и её мужу. А затем шагнула в марево портала, открытого Ватауром при помощи невзрачного амулета, назначение которого Лариника поняла только сейчас. А в следующее мгновение она оказалась в другом месте. Да так и застыла с открытым ртом. Неверие, потрясение, восторг — все чувства смешались в ней воедино, не давая опомниться и перевести дух.
В своих мечтах Лариника представляла себе замок Аливасар совсем иначе. Разве могла она подумать, что за этим коротким словом скрывается целый город? Дрожащее перламутровое марево бескрайним куполом укрывало белокаменные дворцы с золочёными шпилями башен, увитыми зеленью террасами и многоцветием роскошных лужаек, по которым прогуливались люди в нарядных одеждах.
«Нет, не люди, это хасуры», — поправила себя Лариника.
За редким исключением, людям не было хода в Аливасар. Немногие счастливчики могли похвастаться тем, что побывали в городе хасуров. Ватаур относился спокойно к такому положению дел и даже считал его верным, а вот Ларинику заранее тошнило от подобной дискриминации. Даже лучшие представители расы хасуров, к коим она относила своего наставника, не были лишены снобизма. К счастью, у Ватаура он проявлялся довольно редко и не столь явно, как у тех, кто никогда не жил среди людей и считал их не намного разумнее животных.
Лариника растерянно оглянулась на Ватаура, стоящего за её спиной. Мужчина выступил вперёд, бросив на неё предостерегающий взгляд. Она сразу потупилась и приняла безучастный вид.
Ватаур довольно хмыкнул и потянул её за собой. Он не виделся с матерью долгих двенадцать лет и теперь мечтал лишь об одном — поскорее очутиться на пороге родного дома.
Перламутровое марево при их приближении подёрнулось рябью, будто выказывая недовольство.
— Это защитный купол, — пояснил Ватаур Ларинике. — На его поддержание тратиться много сил, но оно того стоит. Смотри.
Мужчина приблизился к куполу вплотную, и, обмотав руку плащом, попытался проникнуть внутрь. В следующее мгновение он был отброшен назад, да с такой силой, что едва удержался на ногах.
Во второй раз наставник действовал иначе: просто коснулся купола открытой ладонью. И защита его пропустила. Рука Ватаура окунулась в марево, как в кисель. Лариника испугалась, что может остаться на дороге одна, но наставник поманил её ближе. А когда она подошла, то просто схватил её за руку и втянул за собой.
Лариника прикрыла глаза от страха, ожидая неприятного или даже болезненного соприкосновения с вязкой субстанцией, но его всё не было. Лишь по коже прошёлся легкий ветерок, и больше ничего.
Тогда она решилась открыть глаза и увидела перед собой улыбающееся лицо наставника. А он как ни в чём не бывало продолжил свои пояснения:
— Таким образом любой хасур может провести в Аливасар гостя. В память защитного купола заносится информация о проникновении чужака и о том, кто несёт за него ответственность. К примеру, в нашем случае ответственность за все твои поступки ложится на меня. Тебе же, в случае чего, грозит лишь изгнание и запрет на дальнейшие посещения Аливасара.
Лариника не стала уточнять, какое наказание ожидает хасура приведшего неблагонадёжного гостя в Аливасар. Наверняка всё будет зависеть от тяжести проступка, а это разговор не на один час. Она просто молча кивнула, показывая Ватауру, что всё поняла.
И наставник продолжил:
— Для свободного прохода в Аливасар нужен ключ, которого у тебя пока нет. Так что, защита тебя не пропустит. Но мы что-нибудь придумаем. Не хочу, чтобы ты чувствовала себя тут пленницей.
С этим Лариника была согласна, но и смысла спешить с её легализацией не видела. На ней по-прежнему была мужская одежда, и Ватаур настоятельно рекомендовал изображать из себя мальчика. Значит, что-то его тревожило, хотя откровенничать он не спешил.
К дому Ватаура вела широкая дорога, выложенная серым искрящимся камнем. Вдоль дороги росли низкие кустарники, обильно усыпанные цветами, по форме напоминающими цветки жасмина, только лилового цвета и обладающие более нежным ароматом. Сразу за ними простирались лужайки с изумрудной травой, по краю которых росли вековые деревья.
Ларинику не покидало чувство, будто всё вокруг ненастоящее. Окружающий её мир выглядел чересчур идеальным, как на картинке в детской книжке.
— Здесь всегда так? — Лариника замялась, подбирая нужное определение, но Ватаур её понял.