Подарок фирмы
Шрифт:
— Извините за столь поздний визит, — сказал Рикардо, — но нам сказали, что у вас в это время еще открыто.
Тип в голубом халатике еще шире улыбнулся, демонстрируя великолепные зубы.
— Ничего страшного, я мало сплю.
— Прекрасно, — сказал я.
— Итак… — Он прижал руки к груди. — Вы ведь у нас раньше не бывали?
— Нет, — ответил Рикардо. — Нам вас порекомендовал Рамирес из «Агремана».
Блондин в голубом халатике поднял брови.
— Он такой забавный, — ввернул я.
— Ах, да! Рамирес! Как
— Мы немножко выпили для храбрости и вот решились, — продолжал Рикардо. — Нам бы хотелось… — он оглянулся, — нам бы хотелось попробовать «четверку»…
Никогда не пробовали.
— Никогда, — подтвердил я.
— "Четверку" в это время?..
— Если мы сейчас не решимся, то в другой раз и подавно.
— Ну пожалуйста, — настаивал Рикардо.
— Видите ли… это дорого стоит… У нас не забегаловка… Сюда приходят только очень, очень близкие друзья, вы меня понимаете?
— Как жаль! — воскликнул я и вытащил из кармана пачку фальшивых купюр, собственность Рикардо. Пересчитав деньги, я сказал: — Здесь всего пятьдесят тысяч.
Этого хватит?
Голубой халатик широко открыл глаза и еще сильнее прижал ручки к груди.
— Хорошо… конечно, этого вполне достаточно, конечно. О чем разговор. — Он посмотрел на меня. — Как тебя звать?
— Хуан, — ответил я. — Но ты можешь звать меня Хуанито.
— Хуанито Вальдеррама, — заявил Рикардо. — Вот как его зовут.
— Ах, какое красивое имя! Меня зовут Игнасио. А твоего друга? — Он указал на Рикардо.
— Деограсиас, — ответил тот. — Но для тебя просто Део, а я тебя буду звать Начо.
— Ах, как вы мне нравитесь! Мы будем большими друзьями!
Он взял деньги длинной белой рукой, похожей на крыло гусыни, и с ловкостью кассира пересчитал их.
— Все точно, Начо?
— Да, все прекрасно… проходите. Может, выпьете что-нибудь?
— Послушай, Начо, ты не мог бы предупредить этого противного парня внизу, что мы немного задержимся у тебя… часика на два, а?
— Но Гаспар никогда не возражает… Он бывает немного невежлив с незнакомыми людьми, теперь у вас не будет проблем.
— В любом случае позвони ему, пожалуйста. Считай, что это мой каприз.
Начо поморщился, но все же снял трубку внутреннего телефона, висевшего у входа.
— Гаспар? Это я, Игнасио… Нет, нет, все в порядке…
ты был слишком строг с нашими друзьями… Ну что ты, я не обижаюсь, дурачок… Послушай, они у нас задержатся подольше… не знаю точно… Он вопросительно посмотрел на меня.
— Часа два… не больше, — сказал я.
— Подольше… да, часа два… Я тебе позвоню, и ты зайдешь… Конечно, конечно, дурачок.
Игнасио повесил трубку и посмотрел на нас. Потом вильнул задом, как если бы на нем был не короткий халат, а длинная юбка, и танцующей походкой, зажав в кулаке деньги, направился в глубь коридора.
— Пошли в спальню.
Я догнал его раньше, чем он вошел в полуосвещенную
— С тобой кто-нибудь живет?
В глазах его мелькнуло удивление и легкий испуг, который он тут же погасил.
— Мой друг, но…
— Нельзя ли его тоже пригласить? Так будет интереснее…
— Моего друга? Нет… нет, милый… Он спит, и, кроме того, он не любит… Я очень ревнив… Ну вот, устраивайтесь поудобнее. Туалет там. Он показал дверь, на ручке которой висела табличка WC. — Я сейчас… принесу только шампанское.
— Эта квартира имеет ход в соседнюю?
— Послушай, Хуанито, ты…
— Как туда пройти?
На этот раз в его глазах появился настоящий испуг, я бы даже сказал страх. Сигнал тревоги.
— Через… эту спальню. Зачем тебе?
В спальне было полутемно. Я огляделся. В глубине виднелась красная портьера, за ней вполне могла быть дверь.
— Сюда?
— Да… но…
— Извини, пожалуйста, лично против тебя я ничего не имею.
— Я не… понимаю…
Одной рукой я прижал его к стенке, другой нанес короткий удар чуть повыше правого виска. Не могу сказать, что при этом я себя хорошо чувствовал, гордиться было нечем.
Он так и не успел крикнуть. Сразу же стал оседать, сползая по стенке. Голубой халатик распахнулся. Под ним ничего не было. Худое, вялое тело, как у большого ребенка.
— Ну и любитель ты поговорить! — сказал Рикардо, опускаясь на колени, чтобы связать его. — Надеюсь, ты его не слишком сильно?
— Думаю, что нет.
Он вынул из кармана пальто широкий лейкопластырь и веревку.
— Поторопись, — сказал он и начал резать лейкопластырь. — Займись вторым.
Я вытащил пачку купюр, которую Начо зажал в правом кулаке, взял лежавшие сверху пять тысяч и положил ему в карман халата. Деньги были влажными от пота.
Дружок блондина в голубом халатике, огромный, как кит, толстый и бородатый, спал в белой пижаме с вышитой на груди монограммой. Он решил, что мы воры, а я не стал его разубеждать, просто притащил в коридор, где нас ждал Рикардо. Толстяк даже не пикнул, безмолвно позволив себя связать и заклеить рот.
Мы отволокли их в спальню и уложили рядом на кровати. Рикардо действительно был крупным специалистом.
Он протянул веревку от столбиков в изголовье кровати и связал их, чтобы они не могли двигаться. Я вынул из кобуры, заткнутой за пояс, свой «габилондо» и поднес ко лбу типа в голубом халатике. Глаза у него готовы были выскочить из орбит.
В заключение Рикардо наложил им на глаза повязку, намотав сверху для надежности пластырь.
— Слушайте внимательно, — сказал я, — если вы будете вести себя как послушные дети и не будете двигаться, с вами ничего не случится. Если же вы попытаетесь вести себя плохо, вам обоим крышка. Поняли? Кивните головками.