Подарок Тартини
Шрифт:
– Дарья Алексеевна, Вы умеете влиять на сны?
Вопрос был задан прямо и не предполагал других вариантов, кроме «да» и «нет».
– Не то чтобы влиять, - нерешительно сказала Дарья, но, встретив серьёзный и неподкупный взгляд Стаса, решила скрывать от него как можно меньше, - да.
Взгляд мальчишки опять наполнился трепетным изумлением.
– Я знал, что Вы так скажете, но всё же не был готов услышать утвердительный ответ. Вы научите меня этому?
– Зачем?
– Я хочу встретиться во сне с президентом, - пылко начал Стас и тут же смущённо добавил, - только при нормальных
– Что ты называешь нормальными обстоятельствами?
– Пусть эта встреча будет посвящена только мне, и больше никаким другим делам. Пусть это будет, как во сне Ву Тинга!
– А кто такой Ву Тинг? – похоже, Стасу было известно о снах больше, чем предполагала Дарья.
– Ву Тинг был древнекитайским правителем из династии Шань. Когда его учитель умер, он вызвал сновидение, которое должно было показать нового учителя. Император нашёл человека, которого видел во сне – во всяком случае, похожего – и назначил его на пост премьер-министра. Это исторический факт, - он взглянул на Дарью, боясь увидеть её взгляд, полный скептицизма, но ясные и серьёзные глаза учительницы сосредоточенно внимали ему.
– Ещё сотню лет назад немецкий химик Фридрих Кекуле, которому сон помог открыть молекулярную структуру бензола, сказал своим коллегам на научном съезде: «Давайте изучать сны, джентльмены, и тогда мы, возможно, придём к истине», - задумчиво произнесла Дарья, - возможно, он был прав. Возможно, в снах мы найдём истину. И если Ву Тинг пытался сделать это – достаточно успешно, - то почему бы и нам не попробовать? – она заговорщицки взглянула на Стаса, воодушевившись историческим примером.
Мальчик вдруг испуганно отпрянул, но не вскочил со стула, а словно прирос к нему, тараща на неё глаза.
– Дарья Алексеевна, что с Вами происходит?
Да, что-то с ней происходило. Невероятно острым становилось опять зрение, и глаза переставали щуриться; самые обыкновенные волосы лёгкой волной заструились по распрямившимся плечам… Как так получилось, что она возвращает облик своей мечты? Она вспомнила ночные приключения, и, увлёкшись разговором, сознание сосредоточенно заработало над переходом, стирая границы между Явью и Сном. Изумлённый взгляд Стаса вернул её в Явь, и она сидела рядом с ним молча, не зная, как объяснить это случайное перевоплощение.
– Вы были очень похожи на девушку из моего сна! – к Стасу вернулся дар речи. – У меня ощущение, Дарья Алексеевна, что я оказываюсь в центре невероятных событий. Вы можете объяснить мне, что происходит? Кто-нибудь может?
– Мне ещё самой предстоит во многом разобраться, - покачала головой Дарья, - но одно я могу сказать наверняка: мы последуем примеру престарелого учителя Ву Тинга и посмотрим, что из этого получится. Однако существует некая непреложная истина, Стас: президент не откроет тебе ничего нового, если начнёт свой курс по президентской науке бессмертными словами: «учиться, учиться, и учиться». Будь готов к этому. У тебя есть все шансы достичь желаемого, и то, что ты увидишь во сне, может сбыться наяву. Главное, что твоё сознание уже настроено на определённые сновидческие образы. А путём тренировок можно будет достичь такого уровня, на котором ты сам сможешь вызывать сны, связанные с твоими интересами.
– Дарья
– Каждый сможет, - уверенно ответила Дарья, - надо только поверить.
2. «Поиск доказательства»
Спустя неделю профессор Шмаль снова встретился с Рональдом Рипертом, на этот раз в шикарном кабинете собственного дома в престижном районе Цюриха.
– Мне не терпится поделиться с Вами моими успехами, - без предисловия начал Шмаль, - они потрясающи!
Рональд с невозмутимым видом выслушал его: каждый, впервые овладевающий своим дневным сознанием во время сна, стремился излить ему разного рода восторги и благодарности. Другое дело, что профессору этого, видимо, было недостаточно. Риперт ждал, когда же прозвучит главная просьба. Она не могла не прозвучать: Зигмунд Шмаль не собирался останавливаться на достигнутом.
– Мой достопочтимый гениальный коллега! – не жалел эпитетов Шмаль. – Всё это великолепно, но я не могу представить научным кругам в качестве доказательств своей теории анализ собственных снов. Им подавай альфа-ритмы с изменчивой амплитудой! Тета-волны! Вертекс-зубцы! Они поднимут меня на смех, услышав похождение бабочки-Шмаля!
– Совершенно верно, профессор, - невозмутимо продолжал Риперт, - я бы тоже не поверил, если бы только не был основателем известной Вам Ассоциации. Значит, остаётся лишь один способ доказать реальность существования Мира Сновидений как особого мира со своей жизнью и своими законами.
– Вы знаете этот способ? – нетерпеливо перебил Шмаль.
– Да, - просто ответил тот, - Вам всего-то нужно предоставить в качестве доказательства какой-либо объект из Сновидческого Государства. Вы можете попытаться захватить его с собой, куда отправитесь туда в следующий раз, но для этого Вам придётся перестать быть бабочкой.
3. «Лучший друг»
Незадолго до того, как лечь спать, Виталию Александровичу позвонил Данил Воропаев.
– Виталий, - печально вздохнула трубка, - прости за отчаянные нотки в голосе, но играть радость я умею только перед камерой.
– Что произошло? – участливо спросил президент.
– Они не пропускают наш фильм на фестиваль. Находят его недостаточно слёзным для публики! – уже без печали, а с возмущением заверещала трубка.
– Что ты сам думаешь по этому поводу? Я знаю, кто возглавляет комиссию: этот человек очень компетентен, поверь мне. Но меня интересует твоё мнение.
– Ну, если честно.., - замялись на том конце провода, - может, он и впрямь не столь хорош, чтобы показывать его в Каннах, но побывать среди тамошней богемы, потешить своё уязвлённое актёрское самолюбие – впечатлений хватило бы на всю жизнь! Знаешь, солнце, тепло, девушки…
– Ты всё никак не успокоишься, - усмехнулся президент, - я рад, что хоть для кого-то это ещё представляет ценность.
– Брось, Виталий, что ты, не человек, что ли?! – строго выговорила трубка. – Я бы очень хотел с тобой увидеться, но тут по телевизору сказали, что ты в Европу на днях отбываешь?