Подчинись мне
Шрифт:
Грубо прохожу ладонью по ее животу и груди, сжимаю шею и запрокидываю голову. Свободной рукой звонко шлепаю ее по заднице.
— Тебе нравится, учительница? — мои губы касаются ее уха.
Мира зависает на секунду от необычного обращения, потому вновь шлепаю ее попку. Уже сильнее.
— Нравится?
– гаркаю раздраженно.
– Скажи, что тебе нравится...
— Дааа, Тимур, - выдыхает она, наконец, - мне очень нравится.
Толкаю девку к диванчику. Приказываю встать на колени рядом с
Задираю короткую юбку девушки и рву трусики. Ладонью прижимаю голову Миры к холодной кожаной обивке. Со всей силы стараюсь представить другую. Я хочу трахать не ее!
Касаюсь натуженной головкой мокрой киски.
— 0, Боже, да! — сучка покачивает бедрами, пытаясь продвинуть головку внутрь себя. Но я лишь дразню ее влажную дырочку.
– Тимур, пожалуйста...
Да, сучка! Проси! Проси еще! Умоляй меня, учительница!
— Я хочу больше, Тимур... Пожалуйста...
Представляю затуманенные похотью глаза Вари. Мольбу в ее голосе. Хочу знать, что она хочет меня. Хочу трахать ее, пока мы оба не свалимся без сил.
— Проси еще, кукла!
– рычу.
– Кричи для меня!
— Тимур!
И я вхожу в нее, упиваясь гортанными стонами.
— Дааа... Трахни меня!
– просит учительница, всякий раз бедрами подаваясь на встречу каждому толчку.
— Тебе нравится, кукла?
– рычу я.
– Скажи, что тебе нравится, сучка! Скажи это!
Я теряю связь с реальностью и даже убираю руку, скрывающую от меня истинное лицо девушки, которую я сейчас грубо сношаю возле дивана. Перехватываю ее бедра обеими руками и сжимаю.
— М-не н-нра-вится!
– откликается девчонка, захлебываясь удовольствием.
– О-очень! П-пожалуйста, быстрее!
Ее киска сжимается, когда я выхожу из нее, а затем вхожу снова. Внутри мягко и сочно. Но все равно не то. И я ненавижу сейчас куклу за то, что не могу получить в этот момент то, чего действительно хочу.
И мне стоит огромных усилий кончить. А потом я отшатываюсь в сторону, проваливаясь в действительность. Я больной ублюдок. Поехавший на голову.
Мира разворачивается и стягивает презерватив в моего члена. Ее юркий острый язычок с удовольствием чистит головку от следов спермы.
— Пошла!
– киваю в сторону двери, когда она заканчивает.
Девушка тут же меняется в лице.
— Тимур?!
– с непониманием обращается ко мне.
– Что-то не так?
— Я сказал - свалила отсюда!
Шлюшка горделиво поднимается с колен. Стягивает разорванные трусики. Будто пытается как-то повлиять на меня. Но я смиряю ее таким взглядом, что Мира тут же поджимает губы и спешит удалиться из комнаты.
Рыча, точно зверь, долблю ладонями по стеклу, отделяющему комнату от другой, точно такой же.
После прошу принести мне бокал виски. Всего один. Единственное, что изредка позволяю себе лет так с двадцати. У меня были проблемы с алкашкой и наркотиками, и я быстро рискую рухнуть на то дно снова, если
Администратор организовывает мне дивное шоу за стеклом. Я всматриваюсь в баб, с удовольствием извивающихся на членах, пытаясь понять, что с НЕЙ не так. И только утром возвращаюсь домой. Абсолютно не представляя, что делать дальше.
Глава 41
Тимур
— Остыл?
– спрашиваю у сына, когда он спускается к завтраку.
Тот молча зыркает на меня и с грохотом отодвигает стул.
Я тоже был таким. Даже хуже. Мне с самого детства дули в задницу и позволяли буквально все. Я
же пошел по другому пути. Несмотря на общую дозволенность для Никиты, я стараюсь держать его в строгости. Не сорю баблом по его прихоти, не толкаю сыну в рот золотую ложку.
Но после слов учительницы я зачем-то прокрутил в голове нашу с ним жизнь. Потом еще раз. Пока не увидел очевидных вещей. Ведь я не старался для ребенка. Я отыгрывался. Будто до сих пор ненавижу его за то, что он появился в моей жизни.
— Тебе придется извиниться перед училкой за твои слова, - предупреждаю сына, на что тот кривится.
— А ты не хочешь извиниться передо мной?
– вдруг взрывается Никита.
– Я ведь просил не трогать ее! Но ты никогда не слушаешь! Тебе срать на меня!
Руки непроизвольно сжимаются в кулаки, и я хочу треснуть мальцу как следует. Но сдерживаю это желание. Я не приемлю рукоприкладство в отношении ребенка. Кроме вчерашнего. Ту пощечину мой сын заслужил.
— Ты только портишь все! Разрушаешь! Почему, пап?
У меня нет ответа. Я впервые не знаю, что сказать.
— Поэтому ты решил, что в том клоповнике с кучей пьяных подростков тебе будет лучше?
— Где угодно лучше!
– Никита с силой стискивает вилку в ладони.
— Ты должен быть благодарен, - чуть наклоняюсь вперед, пристально глядя на сына. Свои слова проговариваю медленно. Он должен без вариантов понять их смысл. —Благодарен за то, что я, по сути, спустил на тормозах твою вчерашнюю выходку. Потому что мне не срать, понял?! Я забочусь о тебе как умею, уж прости!
– наконец, расслабляюсь, потому что мне удалось выдавить из себя хоть какое-то извинение, пусть и такое картонное.
— Но я точно не буду спрашивать твое разрешение - можно ли мне потрахаться!
В этот момент мы слышим приближающиеся шаги на лестнице, потому оба замолкаем. Никита проглатывает свой едкий ответ, и я понимаю это по его виду.
Варя спускается по ступеням медленно. Я слежу за каждым ее движением, не упуская ничего. Она привлекает меня даже такой: в безразмерном свитере и джинсах. Хотя, признаться, я привык, когда женщины выглядят по-другому.
Вот только мне совсем не нравится ее лицо. Зареванное и опухшее. Неужели, я настолько противен ей? И трах с Мирой в ее обличии - единственное, чем я смогу довольствоваться впредь?