Подчинись нам
Шрифт:
Руку помощи своей невесте протягивает ни-одо Шаарид. Без намёка на ту деликатность, которую демонстрировал раньше. Вздёргивает её на ноги, ставя перед собой. И за локоть ведёт к нам.
Та, неуклюже ступая следом, всё трогает своё горло. По смуглому лицу текут слёзы. Однако, присутствующих мужчин они, кажется совершенно не трогают. Скорее наоборот.
— Ходят слухи, рия Танатрис, что вам очень нравится играть своими безмолвными рабами, — цинично замечает Са-аоир, снова становясь рядом с нами. — Думаю, вам будет интересно
Что он имеет в виду? Она издевалась над безмолвными? И теперь её ждёт то же самое?
— Стань между нами, Лина. И дай нам свои руки, — на ухо велит мне А-атон. Вытряхнув из пугающих размышлений и помогая отстраниться, чтобы занять положенное место.
И первый сжимает мою холодную ладонь.
Когда вторая оказывается во власти моего тёмного сэ-аран, я снова каждой клеточкой свого тела ощущаю, как пронизывает меня их энергия. Но на этот раз она другая. Не разрушающая. Созидательная.
Оба брата поднимают вверх свободные ладони, снова выпуская на волю свою силу. А вокруг стоящих напротив нас жениха и заплаканной невесты образуются светящиеся коконы, между которыми начинают стремительно возникать всё больше и больше тонких нитей. Будто сшивая.
— Волей Абсолюта, мы соединяем ваши жизни и судьбы, — в один голос провозглашают Повелители, начиная брачный ритуал.
Глава 78
Даже не верится, что этот день практически остался позади. И этот жуткий свадебный обряд, начавшийся жестоким наказанием Танатрис и закончившийся…
Нет, не хочу думать про то, что Шаарид делает со своей теперь уже женой в том святилище. Не хочу думать о том, что она даже возразить ему никак не может.
И о том, что во всём этом есть и моя вина.
Не хочу думать. Не хочу вспоминать её крики и эту живую тьму, готовую поглотить свою жертву без остатка. Не хочу… Но не получается. Жуткие картинки то и дело всплывают в моей памяти, вызывая дурноту.
Поэтому я всё это время гнала любые мысли прочь, сознательно позволяя себе погрузиться в сонливую апатию. Можно мне немного побыть страусом?
Полёт домой прошёл будто мимо моего сознания.
Из святилища меня снова унесли на руках. На этот раз А-атон. Он и в шаттле меня не отпускал, необычайно бережно прижимая к себе. Отупевшая от всех потрясений, я беспомощно жалась к его широкой груди. И даже умудрилась немного придремать в уютных объятиях, чувствуя ласковые поглаживания по голове и внимательные взгляды, бросаемые Са-оиром.
Проснулась уже в императорском дворце, когда меня довольно бережно несли просторными светлыми коридорами в наши покои. Распахнув затуманенные глаза, я просто смотрела на проплывающий над головой потолок, где на белом фоне светились голубоватые узоры. Шевелиться не хотелось. И тело казалось ватным. И собственные мысли.
Но вот мы в спальне. А-атон ставит меня на ноги, придерживая за плечи,
Чёрные глаза пристально изучают меня, недовольно сужаясь.
Мелькает смутная мысль, что сейчас мне опять устроят допрос, но мой светлый сэ-аран лишь с мрачным видом сжимает челюсти, играя желваками. Приказывает появившимся в покоях служанкам помочь мне раздеться и приготовиться к визиту лекаря. После чего вручает меня в умелые руки Жины и Нэоко. А сам куда-то уходит, как и Са-оир до этого.
Девушки несмотря на свой хрупкий вид уже не раз демонстрировали, насколько сильны и выносливы физически. Дай я им волю, и на руках бы носили, чтобы угодить. Вот и сейчас меня деликатно и нежно, но вертят, как куклу. Накидывают полупрозрачный ларин, что-то среднее между пеньюаром и кимоно, и ведут в купальни, где помогают смыть макияж и принять лёгкий освежающий душ.
Так странно… я настолько привыкла к тому, что мои сэ-аран обычно разделяют со мной купание, если присутствуют во дворце, что сейчас мне не хватает их рук, их объятий, даже их страсти. Мне хочется согреться у кого-то из них на груди. Спрятаться от тех эмоций, что бурлят во мне.
И уснуть.
Усталость и моральная опустошённость всё сильнее окутывают меня неподъёмным одеялом сонливости.
Видимо, что-то такое отражается в моём выражении лица, потому что даже безмолвные лайсы посматривают на меня с немой тревогой и сочувствием. Особенно Жина, которая бывает порой довольно опекающей.
Высушив мои волосы и облачив в воздушное и удобное домашнее платье, девушки чуть ли не под руки сопровождают меня обратно в спальню.
А там уже ждут не только мои сэ-аран и явно взбудораженный Чотжар, но и одо Ми-ичан, императорский лекарь.
Увидев всё это столпотворение, я растерянно замираю. А целый арсенал приборов и инструментов, явно принесённых местным эскулапом, и вовсе вызывает во мне лёгкий испуг и желание сбежать обратно в купальни. Там тихо и безопасно. Можно в восстанавливающую ванну залезть и поспать немного.
Но меня уже заметили. И мою реакцию, скорее всего тоже. Са-оир опережает брата и стремительно направляется ко мне. Чтобы уже через мгновение подхватить на руки и унести к кровати.
Но перед тем, как уложить, он ловит мои губы в непривычно нежном поцелуе.
— Не знаю, почему ты опять боишься. Тебе ничего не угрожает. И никто не посмеет причинить тебе вред. Слышишь? — строго смотрит в глаза.
— Да, мой господин, — киваю послушно.
— Хорошо. А сейчас позволь одо Ми-ичану себя обследовать.
Конечно, я позволяю. И не только потому, что выбора другого у меня нет. Мне и самой очень хочется узнать, что он скажет. Хочется услышать подтверждение тому, что у меня под сердцем действительно уже растёт маленькое чудо. И увидеть лица своих сэ-аран, когда они это услышат.