Поддаться
Шрифт:
Осталось несколько недель лета и, признаю, оно было лучшим. Освежающее и расслабляющее… По большей части. Слава Богу, я больше не видела Чеда. Думаю, он понял, что должен держаться подальше от меня, что необычно и удивительно. Он был излишне назойлив, когда мы вернулись из Принстона. Поскольку наши отцы приятели по гольфу, когда они играют вместе, он всегда интересуется у папы обо мне. Когда отец спросил его о нашем разрыве, то он ответил, что мы просто решили отдохнуть друг от друга.
Что за хрень?
— Репка, Репка.
На лице Круза самая настоящая паника, так что я встаю, чтобы поздравить его.
— Подожди, что? Ей же еще рано рожать, Круз. Что происходит?
Он тяжело дышит и резко проводит рукой по волосам:
— Звонил мой брат и сказал что-то насчет того, что у нее лопнула какая-то сумка и оттуда полилась вода, а я такой «что это еще за фигня?», а он сказал, что возникло какое-то расхождение, и добавил что-то вроде «твою мать, что за дерьмо!».
Я обнимаю его за плечи и поглаживаю, затем провожу вниз по рукам, веля сделать глубокий вдох:
— У нее отошли воды, ее околоплодный пузырь — это не какая-то дамская сумочка, плюс у нее начались схватки. Это когда матка сжимается и толкает ребенка вниз по родовому каналу. Это происходит во время родов.
Пока я объясняю Крузу, что происходит с Беллой, и что все абсолютно нормально, он успокаивается.
— Послушай меня, ребенок просто родиться немного раньше. Только и всего, все будет хорошо.
Я улыбаюсь ему и поглаживаю по щеке. Он прижимается к моей руке и закрывает глаза.
— Ты собираешься пойти к ней, быть рядом с братом?
Он колеблется, глядя на воду. Похоже, не может на что-то решиться, но я не уверена, поэтому уточняю. Убираю руку от его лица и использую один из пальцев, чтобы привлечь его внимание к себе:
— Эй, в чем проблема? Здесь не о чем думать. Тебе нужно поехать. Ты неоднократно говорил мне, что Белла — одна из твоих лучших друзей, так что не сомневайся и поезжай. Ей нужна твоя поддержка. Им обоим.
Его взгляд говорит мне, что я права.
Круз вздыхает, и я вижу, что его тело напряжено. Он садится на один из наших стульев, сжимает руки и опирается локтями о колени. Его голова между ними, так что я вижу только его затылок.
Я сажусь на корточки и оказываюсь на его уровне. Руками обхватываю его:
— Эй, приятель. Посмотри на меня.
Он не делает этого, так что я использую свой учительский голос.
— Рафаэль Круз, посмотри на меня немедленно. — Он шокировано пялится на меня, ужаснувшись моему тону. — Ты представитель закона, бывший морской пехотинец и мой самый любимый кобель во всем мире. Не стоит бояться происходящего. Бояться нормально, но ты, безусловно, самый сильный человек, которого я знаю, поэтому неудача в этой ситуации не рассматривается. Белла будет в порядке вместе с малышом.
Коуз смотрит на меня своими пронзительными голубыми глазами и забывает дышать от моих слов, будто это Писание. Он верит тому, что я говорю.
Сюрприз, сюрприз.
— Дети приходят в этот мир раньше положенного каждый день, медицина уже давно на таком уровне, что не дай Бог, но если с малышом пойдет что-то не так…
Он смотрит на меня в панике.
— Круз, я не имела в виду, что с ребенком что-то не в порядке, я просто подчеркиваю, что есть высококвалифицированные специалисты, которые будут следить за тем, чтобы с малышом ничего не случилось.
Он торжествующе улыбается мне.
— Ты веришь мне? — спрашиваю я. Он кивает, глядя мне прямо в глаза. — Тогда хорошо.
Я встаю, просидев на корточках дольше ожидаемого, но Круз тянет меня обратно, и я не сопротивляюсь:
— Поехали со мной… Пожалуйста?
Его вопрос — это мольба, звучащая практически с отчаянием, и если бы я не знала его лучше, то сказала бы, что это просьба о помощи, но именно этот призыв гласит: «Не позволяй мне заниматься этим в одиночку».
И я не позволю.
— Мне стоит собрать сумку?
Он улыбается. Ему этого достаточно в качестве ответа.
***
Через полтора часа мы уже в госпитале Св. Марии, но я практически уверена, что мы не поблизости от Черри Хилл, откуда родом Круз, по его словам. На самом деле, это довольно запущенная местность. Я дремала большую часть поездки, так что не обратила на это особого внимания. Зеваю и потягиваюсь, подняв руки над головой.
— С добрым утром, соня.
Я поворачиваюсь к Крузу и улыбаюсь:
— Ты только что назвал меня соней? — я подсмеиваюсь над ним, потому что подобные нежности слишком на него не похожи.
Он закатывает глаза, въезжая на больничный паркинг:
— Да, я имел в виду тебя. Мне нужно привыкнуть к таким словам, потому что у меня будет племянница или племянник.
Кто мог подумать, что Рафаэль Круз может быть таким… Милым.
Круз заглушает машину, но остается сидеть, плотно сжав руки на рулевом колесе, отчего его суставы белеют.
— Ты готов идти? — подталкиваю я.
— Хм, да, но сначала, мне нужно кое-что тебе рассказать, Репка.
— Хорошо, я во внимании, — но слышу звук звонка его телефона и вижу на определителе, что это его брат Антонио.
Он продолжает названивать снова и снова, пока я, наконец, не передаю мобильник Крузу и не заставляю ответить.
— Да, Антонио. Мы только подъехали. Да мы. Моя подруга Харлоу здесь… Да, та самая, — он качает головой и закрывает глаза. Я чувствую жар на щеках и не понимаю из-за чего. — Да, хорошо. Как у нее дела? Семь сантиметров? Что это, черт возьми, значит? Ладно, хорошо, не важно. Скоро увидимся, — он сбрасывает звонок и смотрит на меня. — Прости.