Подъем Испанской империи. Реки золота

Томас Хью

Как бы то ни было, Колумб, естественно, пал духом. Он решил вернуться в Португалию. Его брат Бартоломео недавно писал о том, что здесь возобновился оптимизм по поводу новых перспектив мореплавания после того, как путешественник Бартоломеу Диаш в том же августе отправился в путь, чтобы в очередной раз попытаться достичь самой южной точки Африки (Лас Касас утверждал, что Бартоломео Колон участвовал в этом героическом плавании) {218} . В том же самом году еще один замечательный португальский путешественник, Перу де Ковильян, достиг Каликута в Индии, проделав путь на исламском торговом судне через Красное море.

218

Las Casas [2:50], I, 145, 155.

В начале 1488 года король Жоан отправил Колумбу охранную грамоту для поездки в Лисабон, которую Колумб показал королю Фердинанду и королеве Изабелле в Мурсии {219} .

Но в то время испанские монархи все еще были заняты войной с Гранадой, и этот документ не впечатлил ни одного из них.

Оказавшись в Лисабоне в октябре 1488 года, Колумб снова получил отказ. Король Жоан несколько изменил свое мнение о ценности атлантического пути в Китай – но отправил на запад маленькую экспедицию под командованием фламандца Фердинанда ван Олмена с двумя каравеллами (построенными за его счет), чтобы открыть «большой остров или острова, где, как говорят, могут находиться семь городов». Но больше об этом путешествии никто ничего не слышал. Ван Олмен, который считался погибшим, отплывал с Азорских островов, которые, по мнению Колумба, были не столь выгодной точкой для начала путешествия, как Канары.

219

Rumeu [2:2], 426.

Вероятно, Колумб был в Лисабоне в декабре 1488 года, когда вернулся Бартоломеу Диаш – которого, возможно, сопровождал Бартоломео Колон. Диаш обогнул южную оконечность Африки, которую оптимистически назвал мысом Доброй Надежды {220} . Получив долгожданный южный путь в Индию, король Португалии уже не был заинтересован в новом западном пути.

Еще раз потерпев неудачу в поисках необходимой поддержки, Колумб задумал обратиться к королям Франции и Англии. В конце концов, Испания и Португалия были не единственными морскими державами. Потому он отправил своего брата Бартоломео в Лондон {221} . Но неудачи продолжали его преследовать – Бартоломео был захвачен пиратами и провел два года в тюрьме. Колумб, который получил известие об этом не сразу, вернулся в монастырь Ла-Рабида – в единственное место, где у него было время для себя и для того, чтобы подумать над своими идеями.

220

Colon [4:16], 92; Antonio Sanchez Gonzalez, Medinaceli y Colon, Madrid 1995, 172.

221

См.: Las Casas [2:50], I, 153, for Bartolomeo: «de menos simplicidad – que Cristobal… no mucho menos docto en cosmografia».

Фрай Антонио де Марчена поддерживал его энтузиазм, как и фрай Хуан Перес. Марчена предложил, чтобы Колумб попытал судьбу у герцога Медина Сидония, чьи корабли господствовали в Гибралтаре и который из своего дворца, царящего над Санлукар-де-Баррамеда в устье Гвадалквивира, контролировал местное рыболовство. Герцога в народе звали «королем тунцов» («El Rey de los Atunes»). Он вложил много средств в сахарную торговлю на Канарах и вскоре обзавелся значительной собственностью на Тенерифе. Наверняка у него найдутся свободные корабли. Но Медина Сидония направил свои корабли на войну с Гранадой и не поддался обаянию Колумба {222} .

222

Las Casas [2:50], I, 161.

Чем дальше занимался Колумб – загадка. Ибо мы знаем, что монархи отправляют письма в муниципальные советы Андалузии, повелев им обеспечить Колумба жильем и пропитанием, поскольку он выполняет для них различные поручения {223} . Возможно, он занимался военной разведкой – хотя представить это трудно. Как бы то ни было, это наверняка помогло ему получить еще одну аудиенцию у королевы. На сей раз он встречался с Изабеллой наедине, в замке Хаэна, поскольку Фердинанд был в военном лагере близ Басы.

223

Navarrete [4:38], 1, 302: «algunas cosas cumplideras a nuestro servicio».

Похоже, что Изабелла долго говорила с Колумбом, после чего у него создалось четкое впечатление, что она поможет ему, как только падет Гранада. В то время у нее уже была книга удивительных историй «сэра Джона Мандевилля», и хотя обычно королева была практична, у нее имелась некоторая слабость к умеющим внушать доверие мечтателям. Например, ее первый союзник, архиепископ Каррильо, в 1470-х годах познакомил ее с неким Фернандо Аларконом, который пообещал превратить все ее железо в золото. Возможно, при очередном разговоре Изабелла узнала о путешествии Колумба в Африку в 1480-х; возможно, он обсуждал с ней свою уверенность в том, что Бог помогает ему и что у него постоянно на уме Иерусалим и его освобождение. В конце их разговора Изабелла дала Колумбу еще денег на расходы и пригласила его в свою свиту при ожидаемой сдаче мавританского города Баса в конце 1490 года.

Не имея известий от своего брата Бартоломео, хотя и предполагая, что

он может столкнуться со сложностями, Колумб решил отправиться во Францию лично. Но его отговорил теолог доктор Деса {224} . А затем ему повезло – он встретился с герцогом Мединасели.

Герцогу Мединасели, Луису де ла Серда, было почти пятьдесят лет. Он мог бы быть королем – но его предки отказались от этих высоких притязаний. Но король Фердинанд по-прежнему признавал, что если вдруг королевская семья вымрет – а такое могло случиться, – то престол наследует представитель Мединасели {225} .

224

Letter of 1505.

225

Sanchez Gonzalez [4:74], 133. Последняя из де ла Серда, Изабель, вышла замуж за Бернардо де Фуа, первого графа Мединасели, бастарда Беарна, сына Гастона Феба, который прибыл в Испанию в одной из «белых компаний», чтобы помочь Трастамара. Дом Мединасели был создан королем Энрике II в 1368 году и с графского титула поднялся до герцогства в 1479 году.

Как и большинство других аристократов, герцог был внуком прославленного маркиза де Сантильяны и, таким образом, приходился племянником кардиналу Мендосе и двоюродным братом герцогу Альбе. В юрисдикции Мединасели находился Пуэрто-де-Санта-Мария, также он контролировал Уэльву. Не будучи воином, он, однако, принимал участие во всех войнах с Гранадой. Однажды он отказался передавать своих солдат, сражавшихся под его белым флагом, под командование графа Бенавенте, сказав: «Передайте своему господину, что я пришел сюда как глава своих домочадцев, чтобы служить ему, и они никуда не пойдут, кроме как под моей командой» {226} .

226

Asqu. Prescott [1:22], 182.

Мединасели в то время держал свою главную резиденцию в Пуэрто-де-Санта-Мария; там от своей служанки Каталины дель Пуэрто он имел несколько детей, один из которых, Хуан, наследовал ему. Его дворецкий, некто Ромеро, вероятно, еврей, говорил с ним о Колумбе, и герцог вызвал генуэзца к себе {227} . Он был впечатлен; более того, Колумб его убедил, герцог предоставил ему стол, деньги и крышу над головой.

Колумб много говорил не только с герцогом, но и с его моряками, а также, вероятно, с коррехидором Эль Пуэрто, историком Диего де Валерой, которому тогда было за семьдесят. Валера написал несколько исторических трудов о Кастилии, в которых стоял на монархических позициях. «Помните, что вы правите от имени Господа на земле, – писал он королю после захвата Ронды. – Всем понятно, что Господь наш намерен выполнить то, что было задумано много столетий назад, а именно – вы должны объединить под своим королевским скипетром не только все королевства Испании, но и подчинить великие земли за морем». Он также писал королю Фердинанду в 1482 году о своих мыслях, как достичь победы над Гранадой {228} . Он был как раз из тех людей, с которыми Колумб любил подолгу говорить. Он и его сын Карлос хорошо показали себя в морской войне против Португалии в 1470-х и заслужили доверие короля. Несомненно, что Колумб разговаривал с Карлосом, который командовал флотом у берегов Африки.

227

Las Casas [2:50], I, 164.

228

См.: John Edwards, War and Peace in XVth-Century Spain, in Studies in Medieval History presented to R.H. C. Davis, Henry Mayr-Harting and R. I. Moore, London 1994, 65ff.

Мединасели хотел помочь Колумбу. Но, будучи верным престолу и стоящим близко к трону, не мог действовать без королевского соизволения {229} . Герцог написал королеве и рассказал о том, что готов помочь Колумбу {230} . Королева ответила письмом, в котором благодарила Мединасели за его предложение, сказав, что весьма рада, что в ее королевстве есть такие замечательные люди, как он, с таким воодушевлением готовые действовать на благо государства. Но предприятия, вроде предложенных Колумбом, «под силу только монархам» {231} . Королева не хотела, чтобы аристократы могли приобретать независимые владения в Индиях или где бы то ни было еще. Однако она попросила без отлагательств снова пригласить Колумба ко двору.

229

См. above, page 60.

230

Las Casas [2:50], I, 162–163.

231

«Tal empresa como aquella no era sino para reyes» Las Casas [2:50], I, 163. Эти письма ныне утеряны. Санчес Гонсалес, архивариус Фонда Мединасели, предполагает, что они были украдены.