Подъем Испанской империи. Реки золота
Шрифт:
Корабли, выставленные Палосом, «Пинта» («Накрашенная дама») и «Нинья» («Девица»), были небольшими каравеллами, от 55 до 60 тонн водоизмещением, каждая примерно в 70 футов длиной и 25 футов шириной, 11 футов осадки. «Пинта» принадлежала Гомесу Раскону из семейства конверсо, которое уже пострадало от инквизиции, и Кристобалю Кинтеро, из другого семейства мореходов из этого города. «Нинья» принадлежала Хуану Ниньо, в честь кого она и получила свое название. Он приехал из чуть более крупного порта Могер, находившегося на несколько миль выше по Рио-Тинто – теперь он, как и Палос, находится на некотором расстоянии от реки {299} . Эти два корабля возглавили два брата-капитана. Третий корабль нанял сам Колумб – «Санта-Мария», также известная как «Мария Галанте» {300} . Водоизмещением примерно в 100 тонн, с круглыми формами корпуса и прямоугольными парусами, она была построена в Галисии. Ее наняли у Хуана де ла Коса, капитана, прибывшего из Сантоньи близ Кантабрии, но большую часть прожившего
299
С тех пор он прославился в качестве родины Хуана Рамона Хименеса, чьи стихи сегодня можно увидеть на каждом углу. О населении см.: Ladero Quesada [6:1], 73.
300
Также известен как «Ла Гальега», будучи построен в Галисии.
Найдя корабли, Колумб начал подыскивать им команды, и вот в этом ему определенно помогали Пинсоны, которые набрали большую часть из восьмидесяти или около того людей, которые потом вышли в плавание. У многих был опыт хождения на Канары или в Лисабон.
Пинсонов также поддержал фрай Антонио Марчена или фрай Хуан Перес – друзья Колумба из Ла-Рабиды. Фернан Перес Камачо, моряк, позже говорил, что фрай Антонио сказал Мартину Пинсону, что если будет найдено много земель, то это будет угодно богу.
Большинство членов команды были родом из других портов на Рио-Тинто – Могера и Уэльвы, а также из Палоса, но некоторое количество моряков были из Севильи. В Могере до 1486 года был еврейский район. У Палоса были в этом отношении некоторые трудности с бывшим комендантом крепости {301} . В общем, некоторые моряки команды Колумба могли быть евреями. На борту были несколько басков – вероятно, их взяли из-за опыта рыбной ловли в Атлантике. Около десяти моряков были родом из Кантабрии. Были также двое португальцев – взаимный обмен между кастильскими и португальскими атлантическими портами в то время был обычным делом {302} . Четыре-пять человек были преступниками, которым удалось избежать суда, согласившись пойти в плаванье, – среди них был и Бартоломе де Торе, который в пьяной драке убил соперника. Другой Торе, Луис, конверсо, умел говорить на арабском и на еврейском, но туземных языков не знал. Он был взят в экспедицию в качестве переводчика.
301
Королева Изабелла заменила алькальда, Хуана де Сепеда, на Хуана де Порреса на том основании, что, как Поррес написал королеве, «Ay dos o tres bocas de infierno donde se adora el diablo» (Azcona [1:21], 255).
302
Предположение, что на борту были ирландец Уильям Инес и англичанин Таларте де Ладжес, как теперь нам ясно, увы, было ошибкой. См.:6 Alice B. Gould, Nueva lista documentada de los tripulantes de Colon en 1493, Madrid 1984, 364.
В экспедиции были и несколько королевских чиновников – например Диего де Аранья, кузен любовницы Колумба из Кордовы, стал главным комендантом, а Педро Гутьеррес, некогда главный дворецкий короля, – главным инспектором. Также там был Хуан де Пеньялоса, еще один конверсо и придворный, чьей задачей было объединять команду под начальством Колумба, – трудная задача, поскольку адмирал, как его теперь все называли, являлся генуэзцем. Любопытно, что в это плавание не отправилось ни единого священника {303} .
303
Анализ состава команд см.: Alice B. Gould [6:8]. Также см.: Serrano Sanz [5:15]; Navarrete [4:38], I, 310.
Мартин Алонсо Пинсон, опытный капитан, которому тогда было под пятьдесят лет, чуть старше Колумба, явно был душой приготовлений. После его смерти его друзья и родственники сделали от его лица экстравагантное заявление. Например, Ариас Перес, его сын, написал, что, будучи по делам в Риме в 1491 году, Пинсон убедился, «читая карты в библиотеке Ватикана», что в идеях Колумба есть определенный смысл. Пинсон, как говорили, также нашел документ, написанный во времена Соломона, который оспаривал то, что если плыть на запад из Средиземного моря, то вскоре окажешься в Японии. Франсиско Гарсиа Вальехо, горожанин из Могера, утверждал, что если бы не Пинсон, Колумб никогда бы не отчалил. Кузен Пинсона, Хуан де Умбрия, говорил то же самое {304} .
304
Navarrete [4:38], II, 329. Умбрия, возможно, был братом Гонсало де Умбрии, который создал трудности для экспедиции Кортеса в 1519 году, что имело следствием сокращение экспедиции.
Все эти истории могли быть выдумкой – ни в одном документе времен экспедиции мы ничего не находим о Ватиканской библиотеке. Но по последующим действиям Пинсона, а также и по его поведению до начала экспедиции становится очевидно, что Пинсон надеялся перехватить контроль над ней. Он был действительно опытным капитаном и, вероятно, часто бывал в Лисабоне и на Канарских островах. Он был кровно связан со многими кораблестроителями и другими капитанами портов на Рио-Тинто. Сдается, он умел быстро принимать решения и был
Имена тех, кто первым отправился в те земли, которые станут Испанской империей в Индиях, немного удивляют. Среди них был Велес де Мендоса, еще двое из семейства Мендоса – один из Гвадалахары, сердца владений дома Мендоса, так что он, скорее всего, являлся незаконным отпрыском этой прославленной семьи. Мы видим Годоя и Патиньо, Форонду и Вергату, Бараону и Талаверу. Такие фамилии можно было бы найти в то время на любом кастильском корабле или в современном правящем кабинете Испании. Также там видим несколько иностранных имен, что было характерно, несмотря на запреты, для многих поколений Испанской империи.
Перед отплытием Колумб получил пенсион в 10 000 мараведи в год из королевского дохода Кордовы, и именно там любовница Колумба, Беатрис Энрикес де Аранья, в первый год получала деньги {305} .
Путешествие началось «за полтора часа до рассвета» 3 августа 1492 года. Двадцать шесть человек были на борту «Пинты», двадцать четыре – «Ниньи», сорок – на «Санта-Марии». Им платили по тысяче мараведи в месяц, если они были опытными моряками, и 600 – если они были новичками. На самом деле до 1513 года им ничего не выплачивали – до тех пор, пока Корона не получила золота из Индий {306} . На борту были типичные предметы, которые брали в такие путешествия (Колумб знал это еще по своим экспедициям с португальцами к западному побережью Африки): бубенчики, стеклянные венецианские бусы и прочие стеклянные предметы для торговли, а также еда, которая могла долго храниться, – соленая треска, копченая грудинка и сухари. Также на борту был годовой запас вина, муки, оливкового масла и, конечно, воды. Вином, вероятно, была мансанилья из Санлукара-де-Баррамеда или портвейн из Касальи-де-ла-Сьерра или подобное вино, крепленное коньяком, – этим великим средневековым изобретением бенедиктинцев, без которого ни одна из последующих экспедиций не могла бы пройти так удачно {307} . Несмотря на жалобы по другим вопросам в ходе путешествия, недостатка в еде, похоже, не было.
305
R. Ramirez de Arellano, ‘Datos nuevos referentes a Beatriz Enriquez de Arana y los Arana de Cordoba’, BRAH, 37 (1900), 461ff., and 40 (1902), 41–50.
306
AGI, Contratacion, cit. Hamilton [3:8], 45.
307
Первые коньяки были разработаны в средневековой Каталонии Арнау де Вилановой. В поисках философского камня он нашел нечто более важное: способ перегонки спирта – сначала для лечения ран. Позднее, смешивая его с ароматическими травами, он получил напиток. Эта история рассматривается в J. Trueta, Cataluna (The Spirit of Catalonia), London 1946, 63. См. также: E. Nicaise, La grande Chirurgie de Guy de Chauliac, Paris 1890, xliv, где предполагается, что решающее значение в получении спирта, возможно, сыграл Ратес – арабский врач и, по иронии судьбы, мусульманин.
Колумб также взял с собой несколько песочных часов, сделанных, вероятно, в Венеции {308} . Они были рассчитаны примерно на полтора часа, что возлагало большую ответственность на тех, кто следил за временем. Конечно, у Колумба был компас, как и у двух других капитанов. Он измерял направление в квартах, то есть в углах по 11 градусов. Это остроумное китайское изобретение XII века использовалось в Италии примерно с 1400 года. Португальцы показали, что это важный инструмент исследований вдалеке от берега Африки.
308
Известный в Испании как ampolletas или relojes de arena.
Все лоцманы имели при себе камни, которые позволяли им намагничивать иглы. Колумб также имел с собой астролябию. Пусть эти устройства в то время были не так надежны, но они позволяли рассчитывать примерную широту путем выяснения меридиональной высоты солнца. Вероятно, это был вариант устройства, изобретенного блестящим нюрнбергским мастером Мартином Бехаймом {309} . Также при нем была карта – вероятно, сделанная на основе той, что дал ему Тосканелли. Он держал все эти маленькие предметы в своей маленькой каюте на «Санта-Марии», где писал ежедневные отчеты, что само по себе было радикальным новшеством, потому что прежде таких дневников не велось {310} .
309
Лас Касас упоминает астролябию [2:50], I, 189, в описании планируемого мятежа: экипаж рассчитывал, что они смогут бросить Колумба за борт и «publicar que habia el caido, tomando el estrella con su cuadrante o astrolabio». Глобус Бехайма повлиял на целое поколение моряков.
310
Kirkpatrick Sale, The Conquest of Paradise, London 1991, 19. Дневник, которым мы располагаем, пересказан Лас Касасом в его главах XXXV–LXXVII ([2:50], I, 179ff.). Это краткое изложение с цитатами, возможно, сделано в 1540-х годах и использовало копию с оригинальной рукописи Колумба, сделанную неизвестным нам переписчиком.