Подонки
Шрифт:
— Это да, но тогда судьям труднее было бы заснуть.
Когда «час X» настал, тюрьма задрожала от ударов по трубам, которыми заключенные передавали новость: ПРОШЕНИЕ О ПОМИЛОВАНИИ ОТКЛОНЕНО! ПОЛИНЬИ ПОШЕЛ НА ЭШАФОТ!
Все здание наполнилось страстным гулом. Заключенные подставляли друг другу плечи, чтобы добраться до форточек в своих камерах.
Отверстие делалось с таким расчетом, чтобы нельзя было смотреть вниз, однако у них оставалась возможность обложить весь белый свет и ею они пользовались
— Молодец, Полиньи! Смерть легавым!
Ал и Франк прислушались.
— Ты думаешь, он слышит? — спросил Ал.
— Не знаю. Такой шум, глухой и тот услышит.
— Да уж…
Наконец вновь настала тишина, и тюрьма погрузилась в свое обычное оцепенение, но ощущение беды по-прежнему витало в воздухе. Что-то произошло. Что-то нехорошее!
Прошло несколько часов. Послышались обрывки музыки. Началась ярмарка.
— Мы бы тоже могли начать, — предложил Франк.
— Идет.
— Не жалеешь?
— Нельзя жалеть заранее. Жалость, как явствует из самого названия…
— Прекращай свои вечерние лекции! — проворчал Франк, — сейчас не время. Ты все усек?
— Все.
Тем не менее Франк повторил еще раз.
— Драку начинаем, как только появится Дерьмо. Он заходит…
— Будем надеяться…
— Он войдет!
— Ну, если ты так уверен…
— Я бросаюсь ему в ноги, а ты вцепишься в горло, чтобы не заорал…
— О. К.
— И жми сильней, не бойся растратить силы!
— Будь спокоен!
Оба слегка побледнели и старались не смотреть друг другу в глаза. Встали, прошлись по кругу, разминая ноги. Проделали несколько движений руками…
— А потом? — прошептал Ал.
— Ну да, я знаю, — продолжил он. — Ключи, пушка… Но, Франк, что мы будем делать потом?
Тот пожал плечами.
— Какого ответа ты ждешь от меня? Мы дойдем до конца коридора, по крайней мере, я надеюсь. Там здоровенная железная дверь, мы отопрем ее ключами… С другой стороны находится комната охраны. Хорошо, если их окажется немного… и они испугаются, а то стреляю я быстро.
— Стоп! Ты говоришь, что быстро стреляешь… Значит, ты собираешься заполучить револьвер?
— Я же говорю тебе, что стреляю быстро и точно!
— Франк, но я тоже стреляю быстро и точно!
— В удачный день я попадаю в пикового туза с пятнадцати шагов!
— А я в любой день попадаю в сердце человека с двадцати шагов!
Франк рассмеялся.
— Не слабо начинается наше дело… Уже из-за пушки начали ругаться!
— Хорошо, тогда давай разыграем.
Ал оторвал пуговицу от своего комбинезона.
— Если отгадаешь, в какой руке пуговица — пушка твоя.
— О.К.
Прищурив глаза, Франк посмотрел на протянутые руки. Он колебался.
— Правая! — сказал он наконец.
Ал показал левую руку. Пуговица была там.
— Ну ладно, — смирился Франк. — Пусть будет так.
— Не переживай, я не подведу.
Ал шевельнул пальцами, как будто уже сжимал стальную рукоятку.
— Слушай, вот я влетаю в комнату охраны… И ору: «Руки вверх!». Да?!
— Нет. Так только в кино. Ты подумай, ведь молчание производит больший эффект, чем крик. Покажешь им ствол, и они сразу все поймут.
— H-да… А потом?
— Ну… если будут себя хорошо вести, возьмем оружие: нам пригодится. Во время прогулки оно не помешает.
— А если они не согласятся? — предположил Ал.
— Ты, кажется, быстро стреляешь?
— Ну, а потом… что потом?
— Посмотрим. Я отопру дверь во двор. А дальше — бегом. Там большое открытое пространство. А автоматчика на вышке упрашивать не придется… Побежим зигзагами…
— Нет, — глухо сказал Ал, — мне некогда вилять, я тороплюсь!
— Как хочешь. Допустим, мы добежали до ворот, там попробуем взять охрану на понт… если не выгорит, по крайней мере свежим воздухом подышим…
Ал, ходивший кругами по камере, застыл перед решеткой.
Франк встал рядом. Он понял. В конце коридора показался Дерьмо. Он шел один.
Не теряя времени Франк развернул Ала на себя и наотмашь ударил его.
— Получи, падаль! — крикнул он.
Удар моментально привел Ала в чувство. Забыв свою неуверенность, он бросился в драку. И, выкрикивая ругательства, налетел с кулаками на Франка. Потасовка разгорелась не на шутку…
Дерьмо приблизился, привлеченный шумом. Однако, против всяких ожиданий, в камеру не зашел, довольствуясь наблюдением через решетку.
У сообщников, наблюдавших за ним краем глаза, засосало под ложечкой. Драка внезапно прекратилась, и, запыхавшись, они повернулись к Дерьму.
— Вы что, опять за свое? — поинтересовался он слащавым голосом.
«Так зайдет он в конце концов?» — с тревогой думали друзья…
И тут Ала озарило.
— Простите нас, начальник… Мы…
Он начал пятиться, делая вид, что боится: Дерьмо войдет и ударит его. Уловка сработала, Дерьмо клюнул. Привычным движением он отпер дверь. Его кабаньи глазки налились кровью.
— Нет! — умоляюще выкрикнул Ал, — не надо… Мы… Мы больше не будем, начальник…
Толстяк угрожающе поднял дубинку. Он надвигался на Ала, прижавшегося к стене. В это время Франк молниеносно бросился вперед. Дерьмо коротко вскрикнул и упал. Теперь настала очередь Ала, чьи безжалостные руки сомкнулись на шее охранника. Однако ему не удалось придушить его сразу.
Не переставая извиваться всем телом, Дерьмо закричал. Тут же среагировав, Франк запел, заглушая его вопли. Заключенные часто пели, и надзиратели закрывали на это глаза: людям необходимо дать выход чувствам. Пусть себе поют!