Подозреваемые
Шрифт:
В центре зала стояли карточные столы, уже занятые игроками. На каждом столе стояло по два кувшина с пивом.
— Вы нашли Нокарски? — спросил Скэнлон Германа Германца.
— Нет, — ответил инспектор, проталкиваясь к группе игроков в кости, собравшихся в углу.
Скэнлон последовал за ним. Делая вид, будто следит за игрой, инспектор вглядывался в лица игроков. Потом покачал головой.
— Его тут нет.
Они спустились по лестнице в небольшой бар. Здесь было полно полицейских. Герман Германец внимательно оглядел их лица. Подчиненные подходили поздороваться с начальником.
Герман Германец ходил среди полицейских, слушал анекдоты, смеялся, разговаривал. Наблюдая за тем, как инспектор общается со своими людьми, Скэнлон думал: «Как много надо уметь, чтобы быть хорошим начальником на Службе. Нужно хорошо знать своих людей, их способности, слабости. Надо суметь заинтересовать их работой, быть вместе с ними, но при этом сохранять дистанцию, оставаясь начальником».
— Нокарски нет, — сказал Герман. — Давай вернемся наверх.
Игра в кости была в разгаре. Из автомата доносилась громкая веселая музыка.
— К столу! — заорал повар.
Полицейские потянулись к стойке.
— Идем, я ужасно проголодался! — воскликнул Герман Германец.
Держа в руках картонную тарелку с сосиской, капустой, фасолевым салатом и хлебом, Скэнлон уселся на один из металлических стульев. Осторожно поставив тарелку на колени, он принялся разрезать сосиску тонким пластмассовым ножом, придерживая ее вилкой.
— Нужна большая ловкость, чтобы не остаться тут голодным, — пожаловался он Герману.
Тот пробормотал в ответ нечто невразумительное, и Скэнлон расценил это как знак согласия. Они уже завершили трапезу, а Нокарски все не появлялся. Полицейские в зале разделились на три группы. Любители выпить собрались у стойки, картежники и игроки в кости сели за столы, новички сбились в кучку и обсуждали свои приключения.
— Эй, парень, — раздался грубый голос за карточным столом. — В такой игре не плутуют! Это тебе не детский сад!
Инспектор поморщился.
— Может быть, пойдем?
Скэнлон почувствовал боль в ноге.
— Подождем еще немного. Я должен поговорить с водителем Галлахера.
Бородатый негр, в укороченных джинсах, футболке и сандалиях, вышел на импровизированную трибуну и постучал полицейской дубинкой по столу, призывая собравшихся к порядку.
— Встать, минута молчания!
Все замерли, стоя лицом к флагу, и по просьбе президента клуба почтили память погибших работников отдела по борьбе с наркотиками. Полицейские склонили головы, отдавая почести и молясь. Потом президент рассказал о том, чем клуб будет заниматься в ближайшее время: морская прогулка в июле, отплытие из Кэндри-Бэзин; семейный пикник в августе; ужин и вечер танцев, на проводах отставников в сентябре.
Скэнлон увидел, что двое полицейских идут по залу и расставляют на подоконниках зеленые пакеты для мусора.
— Кажется, скоро начнутся «развлечения», — шепнул он инспектору.
Казначей клуба огласил финансовый отчет.
Президент снова поднялся и произнес:
— Объявляю торжественную часть собрания закрытой! В зале поднялся шум. Из автомата слышался голос Вилли Нельсона, певшего «Когда я снова начну соображать». Раздался громкий стук в дверь. Один из сержантов выглянул наружу. Узнав вновь прибывших, он кивнул им и открыл дверь.
В зале появился невысокий блондин с короткой стрижкой, следом за ним вошли две женщины. У одной были иссиня-черные волосы, собранные в пучок на затылке. Ее бедра обтягивали ярко-розовые бриджи, грудь — черный пуловер, широкий ремень с большой белой пряжкой подчеркивал тонкую талию. Густые черные тени на глазах придавали ее лицу мертвенно-бледный оттенок. Другая была негритянкой с продолговатым лицом и бритой головой, только на макушке торчал длинный хохолок. Она была облачена в зеленые брюки и зеленый же пуловер. Обе носили туфли на высоченных каблуках.
Скэнлон и инспектор стояли возле игроков в покер.
— Вон тот парень — Берт Нокарски, шофер Галлахера. Скорее всего, он заезжал за проститутками, — сказал Герман Скэнлону.
— Черт! Чувствую, мы надолго застрянем здесь, — воскликнул Скэнлон.
Игроки за столом не обратили на вновь прибывших никакого внимания, молодые полицейские, улюлюкая, подбежали к проституткам и мгновенно окружили их. Обе девицы шли по кругу, раздавая игривые посулы. Женщины-полицейские в большинстве своем демонстративно удалились, остались только три, да и те делали вид, будто не замечают проституток, хотя время от времени украдкой поглядывали в их сторону.
Берт Нокарски протиснулся сквозь толпу к бару и заказал виски. Взяв бокал, залпом осушил его, потребовал еще и повернулся к соседу. До Скэнлона долетели его слова:
— Ты слышал анекдот о гомике, который вошел в бар с по: пугаем на плече…
Скэнлон направился было к бару, но Герман остановил его:
— Погоди.
Нокарски выпил и опять наполнил стакан. Скэнлон подумал: «Герман лучше меня знает своих людей». Вокруг гремела музыка. Игра в покер все еще продолжалась. Проститутки разделись догола, остались в одних туфлях и танцевали на помосте, дергаясь в такт музыке. Вокруг них увивались новички.
Белая проститутка подошла к карточному столу и уселась на колени к одному из игроков. Он раздраженно оттолкнул ее. Ничуть не смутившись, она снова пошла танцевать. Распорядитель вечера открыл дверь сержанту 38-го участка и его шоферу. Проститутки подбежали к ним, обступили, принялись весело щебетать. Они увивались вокруг шофера. Черная обняла его за шею и поцеловала, прижавшись всем телом. Белая проститутка с улыбкой начала расстегивать «молнию» на брюках сержанта, но ему удалось вырваться и отпрянуть. Водитель тоже сделал попытку вырваться из объятий, но новички не пустили его. Белая проститутка расстегнула ему брюки и стащила их. Под одобрительные возгласы новичков ее черная подруга опустилась на колени перед водителем и присосалась к нему. Шофер стоял, запрокинув голову и закрыв глаза. Его руки сжимали бритый череп негритянки.