Подозреваемые

Каунитц Вильям Дж.

Скэнлон сразу сообразил, что посредник, к которому он пришел, был полицейским фанатом.

— Чем могу быть полезен, лейтенант? — поинтересовался Тэблин.

— Я хотел бы поговорить с вами о ваших встречах с Галлахером во время обеденных перерывов.

— Кто рассказал вам о них?

— Шофер Джо, Берт Нокарски.

— Джо просил меня никому не говорить об этих встречах. — Посредник внимательно смотрел на Скэнлона. — Где вы работаете, лейтенант?

Скэнлон решил очаровать Тэблина и перешел на полицейский жаргон:

—

Я — главный в Девяносто третьем.

Милтон Тэблин схватил трубку телефона и быстро набрал нужный номер.

— Кто начальник Девяносто третьего участка? — спросил он, его глаза внимательно изучали посетителя. Выслушав ответ, он кивнул Скэнлону и спросил: — У вас протезная нога?

Скэнлон поднял свой протез и постучал по фибергласу.

— Благодарю, — сказал Тэблин. — Это был мой друг из следственного управления. Я только хотел убедиться, что вы не из особого отдела.

Молчаливая улыбка, кивок посвященного. Поклонники легавых и сами говорят, и ведут себя как настоящие легавые.

— Джо мертв, — произнес наконец Тэблин. — Почему вас интересуют наши встречи?

— Мой участок занимается его убийством, — ответил Скэнлон, — В ходе расследования возникло несколько вопросов.

— Что-нибудь серьезное?

— Нет, но все равно надо выяснить.

— Кофе и?.. — спросил Тэблин, дружески улыбаясь.

— Спасибо. Я утром не успел выпить кофе.

Тэблин нажал кнопку на столе и попросил секретаршу принести кофе и булочки. Он вальяжно развалился в кресле и с видимым удовольствием принялся перечислять своих знакомых со Службы. Дабы не разочаровывать его, Скэнлон внимал Тэблину с деланным любопытством.

Милтон Тэблин был капитаном вспомогательной полиции, и Скэнлону пришлось выслушать обычный набор жалоб: полицейские считают всех их психами и негодяями; вспомогательным силам запрещено производить аресты и носить оружие; их единственная задача — сообщать о правонарушениях. Скэнлон едва сдерживал зевоту. Смеясь в душе, он продолжал слушать, в меру сил выказывая сочувствие и понимание.

Тэблин с горящими глазами принялся пичкать Скэнлона последними полицейскими сплетнями: кого повысили, кого разжаловали, кто с кем спал. Внезапно Тэблин вскочил, сбросил свой пиджак и показал автоматический пистолет «смит-и-вессон» в кобуре без клапана, закрепленной на бедре.

— Это девятимиллиметровый, — похвастался он, нежно поглаживая пистолет с боевыми патронами.

«Очередной псих», — подумал Скэнлон, а вслух произнес:

— Сколько в нем зарядов?

— Десять в обойме, — самодовольно ответил Тэблин, надевая пиджак и садясь. — Я капитан вспомогательной полиции, и мне предписано иметь разрешение на оружие. Ну скажи, Лу, разве это справедливо? Какой помощи они ждут от нас, если мы не вооружены?

— Это ненормально, Тэблин. Ведь вы составная часть полиции, — с готовностью согласился Скэнлон.

Он облегченно вздохнул, когда вошла секретарша. Пока Тэблин раскладывал еду, Скэнлон попросил:

— Расскажи мне о Джо Галлахере.

Наливая ему горячий кофе, Тэблин завел речь о погибшем лейтенанте. Когда Тэблин впервые поступил на службу во вспомогательную полицию в семьдесят первом году, Галлахер служил сержантом в отделе по связям с этим подразделением. Галлахер читал им уголовное право и уложение об арестах. Тэблину он сразу понравился. Галлахер был вежлив с работниками вспомогательной службы, и они сразу подружились. Однажды вечером после лекции Галлахер пригласил Тэблина на собрание полицейских участка.

«Думаю, тебе это понравится», — сказал ему Галлахер с двусмысленной улыбкой.

— Это действительно было что-то, — хмыкнул Тэблин, вспоминая «развлечения» на этом собрании.

Наливая кофе, Скэнлон думал о том, что некоторые пройдохи из полиции всегда старались дружить с предпринимателями, а лучший способ завязать дружбу — приглашение на собрание в участок, где будет «развлекаловка». Так открывалась почти неведомая непосвященным сторона жизни полицейских, и у граждан возникало чувство сопричастности, впечатление, будто и они — часть Службы.

Скэнлон был уверен, что имя Тэблина значилось в списке близких друзей Галлахера — людей, к которым он мог обратиться за помощью. Он был также уверен, что и его собственное имя наличествовало в том же списке. «Я позаботился обо всем. Ты мой должник», — говорил когда-то Галлахер Скэнлону в ресторане «Рикардо», намекая на то, что только благодаря его связям с помощником комиссара Скэнлону разрешили остаться на Службе. Скэнлон никогда не думал, что ему придется возвращать долги мертвецу.

— Вы остались друзьями и после обучения?

— Мы время от времени обедали вместе.

«И Галлахер никогда не платил по счету», — с усмешкой подумал Скэнлон.

— Иногда мы встречались на собраниях, — продолжал Тэблин.

«Умные всегда стараются иметь полезных друзей», — подумал Скэнлон и спросил:

— Зачем вы встречались с Джо в «Санторини-дайнер»?

Глядя в чашку, Тэблин уклончиво ответил:

— Джо взял с меня обещание никому не рассказывать об этом. Джо уже нет, но обещание есть обещание.

Скэнлон в раздумье жевал булочку, не зная, что сказать. Он поднял глаза на Тэблина.

— Я бы не спрашивал, не будь это так важно. Нам действительно нужна твоя помощь, кэп. — Скэнлон сознательно употребил это обращение.

Милтон Тэблин расцвел.

— Да, я знаю, Лу.

— Кэп, я скажу тебе как полицейский полицейскому, что, будь Джо с нами, он разрешил бы тебе рассказать мне все. Он бы даже настаивал на этом.

Тэблин смягчился.

— Ладно, коль скоро мы коллеги, думаю, что можно рассказать, — Он сделал глоток. — Ты знаешь, нем занимается посредник?