Подумай дважды
Шрифт:
Сердце ухнуло в груди и куда-то покатилось. Он не знал, насколько напряжен, как сильно беспокоится за эту девочку, пока не увидел ее живой и здоровой прямо перед собой. В голове, не переставая, стучало: «Господи, благодарю тебя, что ты уберег ее!». Очень страшно потерять дочь, едва обретя ее. Теперь он мог себе представить, что чувствует Сима.
Ему хотелось прижать девочку к себе, расспросить, все ли с ней в порядке, просто держать в руках, лишь бы знать, что она рядом. Эти неожиданно проснувшиеся родительские чувства вызвали
Глава 27
Она, наконец, вышла из ступора. Увидев в дверях Марьяну, Серафима сразу поняла, что они оказались правы — их дочь оказалась в руках у Крамаря. В противном случае Марьяна не пришла бы к ним домой. Слишком скромная и скрытная двоюродная племянница мамы старалась лишний раз не беспокоить их семью.
Когда она бросилась прочь, Сима уже не сомневалась, что дочь рядом. Серафима выскочила ей на встречу. Встретив Юленьку на втором этаже, она подняла ее на руки и обняла так сильно, как только сумела. В этот миг никто и ничто не могло бы отобрать девочку у матери.
Сима несла ее домой, поднимаясь по ступеням, как автомат, и не видя ничего из-за беззвучных слез. Они катились по ее щекам, и она смаргивала их, но продолжала прижимать дочь к себе. Кеша, ожидающий их на лестничной площадке, приоткрыл шире дверь, чтобы они могли войти. Его лицо выглядело хмурым, но чувство облегчения на нем явно доминировало.
Сима прошла со своей ношей прямо в гостиную и лишь тогда опустила Юлю на пол. Она гладила ее по рукам, маленькому тельцу и не могла произнести ни слова.
— Мамочка, не плач.
Юля вытирала ее лицо крохотными ладошками, а Сима еле удерживалась от всхлипов. Она не хотела пугать дочь. Наконец, ей удалось проглотить вязкий комок в горле.
— Котенок, как ты?
— Все хорошо. Я играла вместе с Машей и Сашей в гостях у дяди Аркаши и тети Марьяны. Но дядя не дал мне позвонить.
— Дядя Аркаша, он… С тобой все в порядке?
— Да. Только я потеряла в магазине Таисию Михайловну.
Сима поцеловала дочь в прохладную щечку и начала снимать с нее пальто.
— Она нашлась, не беспокойся. Спит в своей комнате.
— Тогда хорошо. Я переживала, что она заболела. — Сима видела, как Юля подняла глаза к двери и улыбнулась. — Папа!
Ей не хотелось выпускать дочь из рук, но Серафима заставила себя отстраниться. Юля бросилась к Кеше и повисла у него на шее. Взволнованный и растроганный Грибов взял Юленьку на руки и поцеловал. Девочка тоже звонко чмокнула его в щеку.
— Ты… выросла дочь.
Его голос звучал хрипло, глаза подозрительно блестели, а слова казались бессмысленными. Они не виделись два дня. Это все от стресса. Она не сомневалась, что Кеша любит Юлю, искренне беспокоится о ней — несмотря на то, что она ему не родная. Как выяснилось.
За спиной Грибова показался Егор. Сима закусила
Бритт поймал ее взгляд, резко повернулся и скрылся в прихожей. Сима бросилась за ним.
— Егор! — Она увидела, что гостья топчется у двери, не решаясь пройти дальше, и пытается удержать девочек от шалостей. — Марьяна, раздевайтесь и проходите в комнату. — Та оставила чемодан возле вешалки и начала снимать с младшей девочки курточку. Бритт продолжал двигаться к двери, будто не слышал Симу. Она схватила его за рукав. — Бритт, подожди!
Он остановился и развернулся так неожиданно, что Серафима натолкнулась на него. Он поддержал ее, чтобы она не упала, но тут же отпустил. Сима расстроилась. Она почти не сомневалась, что сейчас он уйдет. Для выяснения отношений был неподходящий момент, но ей не хотелось, чтобы он покинул этот дом. Ее.
— Что?
— Не уходи!
— И не подумаю. Во всяком случае, до того, как выясню все об этом чертовом похищении. Только куртку сниму.
Он говорил отрывисто, почти жестко, но Сима не обиделась. Он остается, и это уже немало. Она благодарно коснулась губами его подбородка и помчалась в комнату.
С трудом найдя в себе силы оставить Юлю в детской вместе с дочерьми Крамарей, Серафима заглянула в гостиную. Здесь царила напряженная тишина. Марьяна сидела, вжавшись спиной в угол дивана, Кеша вышагивал по ковру, а Егор стоял у окна и смотрел на улицу. Он хмурился.
— Девочки складывают пазлы, — сообщила Сима, входя.
Она понимала, что нужно как-то начать разговор, но не знала, с чего. Марьяна выглядела очень напуганной, но Сима пока не поняла, кого женщина боится больше — их гнева или собственного мужа. Хотя, судя по тому, что она все-таки вошла, Аркадия она боялась сильнее.
Серафима присела рядом и осторожно взяла ее за руку.
— Все в порядке?
— Наверное. Не знаю. — Она бросила быстрый взгляд на Кешу, затем на Егора. — Я привезла ее так быстро, как только смогла.
— Мы очень благодарны вам.
Марьяна так сильно дрожала, что Сима не решалась задать ей очередной вопрос. Это сделал Грибов.
— Какого черта?!
Серафима почувствовала, как дернулась Марьяна, и вмешалась.
— Иннокентий, держи себя в руках. Она не виновата.
— Она его жена!
— Это не делает ее соучастницей. Если бы не Марьяна…
Она боялась предположить, что могло случиться, если бы Крамарь не привез Юлю к себе домой.
— Да, да! Конечно. Извините.