Подвиг 1988 № 06 (Приложение к журналу «Сельская молодежь»)
Шрифт:
— Я подумала, — бесстрастно сказала она, — может, и вправду моя. Я могу посмотреть? Вы ее принесете?
— Нет, — сказал лейтенант. — Вы сами должны за ней пойти.
— Тогда я оденусь. — Она ушла в комнату.
Когда она вернулась, на ней было синее ситцевое платье и белые босоножки на шпильках. В руках — ридикюль и хозяйственная сумка.
— Я только попрошу соседку, — сказала Лилла, — чтобы она приглядела за детьми. Они скоро придут. Я отправила их в кино, это здесь, на углу, даже улицу не надо переходить. Мы можем идти. — У соседней квартиры она остановилась и постучала. Соседка тут же выглянула. — Берта, я ухожу с
— Куда мне сесть? — спросила Лилла, когда они подошли к машине.
— Садитесь назад, — сказал Кепеш.
— Как вам удалось ее найти? — спросила женщина. Она сидела в напряженной позе, глядя прямо перед собой, сцепив руки на коленях.
— Подождал вас сегодня утром на улице и проводил.
— Я была невнимательна. Надо было лучше смотреть по сторонам.
— Жизнь, — провозгласил лейтенант, — это такая игра, в которой один неверный шаг может иметь роковые последствия.
— Значит, вы зашли ко мне тогда не случайно?
— Нет, — сказал Кепеш, — хотя тогда я еще не знал того, что знаю сейчас. Вначале я хотел навести справки насчет Гезы Халаса. Но когда я заметил, что вы испугались и пытаетесь грубостью скрыть свое беспокойство, я понял, куда я попал. Мне оставалось только собрать улики и получить признание вины.
— От кого вы ждете признания вины? — спросила Лилла, глядя Кепешу в глаза. — От Берци? Или он уже признался? В чем? Ему не в чем признаваться! Берци мошенник и вор, но не убийца!
— Куда, по-вашему, делся Геза Халас?
— Откуда мне знать? Берци сказал, что он сбежал за границу.
— Как попал к Керекешу паспорт Халаса?
— Не знаю.
Лилла сидела с высоко поднятой головой, крепко сжав губы.
— Но вам ведь известно, как Керекеш использовал имя Гезы Халаса? Обобрал, а затем убил его сестру Еву Борошш.
— Нет, не известно.
— Вы знаете, что Еву Борошш убили?
— Нет.
— А то, что она умерла?
— Это я знаю. Читала в газете.
— Вы были с ней знакомы?
— Нет.
— Как вы думаете, что с ней случилось?
— Откуда я знаю? Наверное, покончила жизнь самоубийством.
— Нет. Ее убили. Сбросили с двадцатого этажа.
Лилла молчала.
Машина свернула на мост.
— А Жофия Бакони? — Кепеш возвысил голос. — Как она попала в эту историю?
— Берци собирался на ней жениться.
— Вот как? И как вы к этому отнеслись?
Лиллу передернуло, она медлила с ответом.
— При чем тут я? Берци свободный человек, а Жофия вполне отвечает его требованиям. Красива и глупа. Без колебаний согласилась помочь обокрасть Еву. Она свое получила. Берци взял у нее то, что ему принадлежало.
— Ее тоже убили. Повесили на обрывке той веревки, которую мы потом нашли в машине Гезы Халаса.
Лилла присвистнула. На шее у нее стала часто пульсировать жилка. Лицо медленно залилось краской. Но она продолжала сидеть все в той же напряженной позе.
— Разочаровалась в любви и покончила с собой.
— Нет, — возразил Кепеш, — ее убили. Повесили, когда она была без сознания.
Лилла так сильно сжала пальцы, что они побелели.
— Берци сказал, что когда он от нее уходил, она была жива. Берци не мог этого сделать… Он хотел на ней жениться! Он любил эту женщину!
Машина остановилась.
— Выходите, — сказал Кепеш, — и идите вперед!
Лилла Керекеш, держась все так же прямо, твердым шагом направилась к дому.
Перед Берталаном Керекешем стояла его жена, его бывшая жена Лилла. Он медленно поднялся и встретил ее растерянный взгляд.
— Я слышала, тебя обвиняют в убийстве, — сказала она.
— Я никого не убивал!
Лилла отступила назад и стиснула руки.
— Он, — сказала она, глядя на Керекеша, — нарушил наш договор. Я ему не изменяла. А он изменил мне! Сначала мы все делали друг для друга, и я знала каждый его шаг. А потом… потом…
— Лилла! — умоляюще воскликнул Керекеш.
На лице ее появилось жестокое выражение.
— Ты влюбился в Еву Халас!
— Нет!
— Возможно, я ошибаюсь, — холодно сказала она, — возможно, она просто нравилась тебе, но ты был ее братом, и ничего другого тебе не оставалось, как только пожалеть… Ты не убил ее! Этой своей жалостью ты лишил меня миллиона!
— Я не мог этого сделать, — тихо сказал Керекеш.
Лилла отступила еще на шаг.
— Сначала я ему доверяла. Но он все испортил! Я ждала его на улице, — в углах рта у нее появились глубокие складки. — Берци не знал, что я за ним слежу. Он долго не выходил, я не выдержала и пошла за ним. Когда я вышла из лифта, то увидела доктора Хинча, он шел вниз по лестнице. Мне нужно было узнать, видел ли он Берци, но только потом… — Лилла задыхалась, точно переживала все это заново. — Берци все еще не было. Я вошла в квартиру. Заглянула в комнату. Ева неподвижно лежала на полу. Не знаю, — она повернулась к Поочу, — поймете ли вы меня… но в тот момент я почувствовала такой удивительный покой. Я думала, что Ева мертва и Берци добыл для меня миллион.
— Лилла… — Керекеш побелел как мел.
— Берци прошел мимо и даже не заметил меня, и вдруг я увидела, что Ева шевельнулась. Она была жива! Все произошло очень быстро… она была тяжелой… Я выглянула в окно и увидела, как развевается ее красная юбка. По лестнице я спускалась пешком, дверь в квартиру Хинча была приоткрыта, я вошла, как будто к нему на прием. Я хотела знать, что он видел. Меня он не заметил, это точно. Потом я передумала и ушла.
Я все время держала палец на кнопке лифта, чтобы он не останавливался.
Берталан Керекеш смотрел на нее так, точно видел впервые. Такой он ее не знал. Его жена была ласковой и преданной. А эта женщина — беспощадная и жестокая… Да, они придумали все это вместе, он сделал все, что мог… Но убивать… Нет! На это он не способен!
— В первый раз у Берци сорвалось, — сказала Лилла. — Хищение было раскрыто! А мне нужны были деньги. Много денег! — Прищурившись, она смотрела прямо перед собой. — Нужно было что-то придумать… и такая возможность появилась: Ева Халас. Все это оказалось не так уж сложно. Берци был готов на все. Только уговорить его на убийство было трудно. Поэтому первое я взяла на себя. Это я встретила Гезу Халаса. Берци считал, что я действительно помогу перейти ему границу, но живой человек мог нас предать… Я его убила. Возле старой каменоломни я ударила его камнем. Я хорошо знаю те места. — Она повернулась к Поочу. — Я вынуждена была это сделать! Разве не так? — Немного помедлив, она продолжала: — Вообще-то, мы не знали, сколько там денег. Знали только, что много. Старинные монеты, драгоценности, сберкнижки… Нам нужно было все!