Подводное кладбище
Шрифт:
Один из мужчин снял темные очки. Его карие глаза казались отлитыми из бутылочного стекла. Практически неподвижными и ничего не выражающими. Так умеют смотреть только те, кто долгие годы отдал спецслужбам.
— Капитан Хосе Саланта? — Мужчина не сделал попытки поздороваться за руку, он не спрашивал, а утверждал.
— Он самый, — кивнул Хосе.
— А вы — старший механик «Вест Стар» Мануэль Кадура? — Спецслужбист задал следующий вопрос-утверждение.
— Вы правы, — торопливо ответил стармех.
— Что ж, отлично. Присаживайтесь. — Спецслужбист указал на кресла. — Располагайтесь.
Его
— Мы хотели бы задать вам несколько вопросов, — за себя и за молчаливого напарника сказал спецслужбист и положил перед собой темные очки.
Капитан с усилием сглотнул и произнес:
— Пожалуйста.
— Вспомните, что именно произошло на борту судна, прежде чем прозвучал взрыв?
— Мы уже отвечали на этот вопрос.
Спецслужбист снисходительно улыбнулся, давая понять, что прежде капитану со стармехом доводилось отвечать на вопросы людей из другого ведомства, которых он считал слегка недочеловеками. Капитану пришлось повторяться. Он вновь в деталях описал ситуацию. Затем то же сделал и стармех. Пошли следующие вопросы. Они уже касались организации эвакуации команды. Кто и где находился? Кто и что делал? Особо спецслужбиста интересовала судьба Александры Герман. Капитан припомнил, что потерял ее из вида почти сразу же после прогремевшего взрыва. Стармех дал похожие показания.
— Значит, нельзя исключать, что она покинула судно раньше, чем прозвучала команда на эвакуацию? — с еле заметной улыбкой поинтересовался спецслужбист.
— Сложно сказать, — морщил лоб капитан. — Но я ее больше не видел.
— Темно уже было, — вставил стармех.
— Что ж. — Спецслужбисты поднялись со своих кресел. — Отдыхайте. Возможно, нам позже придется еще раз поговорить с вами. Старайтесь предупреждать на ресепшне, куда вы отправляетесь, если планируете пробыть вне стен отеля более часа.
— Да куда нам ходить? — подсуетился стармех.
— Но вы же выходили сейчас, — с улыбкой напомнил непробиваемый спецлужбист, надевая темные очки. — Всего хорошего.
Он глянул в сторону ворот и тут же подозвал к себе портье.
— Иди, скажи тем тележурналистам у входа, чтобы не снимали, как мы будем выходить.
— Понял, — закивал портье и побежал к Кэт и Джону. Еще издалека замахал им руками. — Камеру выключите!
Телевизионщики переглянулись.
— Выключи, — вздохнула Кэт Симпсон и покосилась на «серьезный» джип. — Не стоит с ними связываться. Еще все, что мы сняли сегодня, заберут. А потом скажут, что и встречи нашей не было. Ненавижу спецслужбы.
— Как знаешь. Я их тоже ненавижу, — согласился оператор, опуская камеру.
Мужчины в черных костюмах неторопливо прошли мимо журналистов, сели в машину и уехали.
Глава 4
Луна то и дело стыдливо пряталась за низкие рваные облака — словно мусульманка, прикрывавшая лицо от взглядов посторонних мужчин. Ветер шевелил ветви деревьев, раскачивал широкие пальмовые листья. В темноте между саманными домами рыбацкой деревни бесшумно сновали коты. Редкие огоньки в окнах свидетельствовали, что еще не все улеглись спать. Закрытые ставни первых этажей, замкнутые двери. Жители не осмеливались в такое позднее
Дом братьев Аднана и Абдула стоял ближе других к морю. Сын Аднана — четырнадцатилетний Фераз — как раз вскипятил воду и заваривал чай. Женщин в доме не было. Их с маленькими детьми еще полгода тому назад отправили к родственникам в Эль-Мирим. Братья сидели во дворе под навесом, увитым виноградными лозами.
Аднан совсем недавно вернулся из повстанческого отряда, где встречался со своим товарищем, бывшим артиллеристом. Выглядел любитель дайвинга возбужденным, его глаза горели в темноте, как у кошки. Старый ржавый мопед с еще горячим мотором стоял у стены. Приехал он уже без снаряда, поднятого с затонувшего «Вест Стар». Возбуждение Аднана передалось и Абдулу.
— Он, не торгуясь, представляешь, совсем не торгуясь, дал мне за снаряд сто баксов! — Дайвер в блаженстве прикрыл глаза.
— А сколько этих снарядов под водой? — Абдул уже приготовился множить в уме на сто.
— Под водой… — вздохнул Аднан, — под водой их тысячи. Может, десятки тысяч, я не знаю. Но ты же должен понимать, что каждый из них не стоит ста долларов.
— Почему же один стоит, а два уже не стоят? — удивился более простоватый брат.
— Вот представь, что ты выехал на базар продавать, скажем, финики.
— Я финики не продаю.
— Ну тогда представь, что ты поймал тунца и приехал его продать.
— Это можно, — согласился Абдул.
Фераз поставил на невысокий столик большой чайник и три чашки.
— Отец, дядя, чай уже готов, — напомнил он.
— Разливай, — предложил Аднан и тут же вернулся к прежней теме: — Итак, ты приехал на рынок с тунцом. Но и другим повезло в этот день. Тунца на базаре много, а покупателей мало. Что ты станешь делать?
— Придется снизить цену.
— А если тунец только у тебя, а покупателей много?
— Я устрою настоящий аукцион и продам его дороже, чем собирался, — радостно заявил Абдул.
— Вот видишь, — засмеялся Аднан. — Если мы приходим с тысячами снарядов, то и цена падает.
— Не может один снаряд стоить сто долларов, — уверенно сказал Фераз.
— Почему, сынок?
— Тогда бы никто не стрелял.
Такой ответ подростка заставил взрослых мужчин рассмеяться.
— Ты прав, — Аднан потрепал сына по плечу. — Но этот снаряд какой-то секретный или экспериментальный. Так мой приятель сказал. Он в этом разбирается. Короче говоря, мы с их командиром Надимом Аль-Хитабом, — это имя Аднан произнес с почтением и придыханием, — договорились так. Я показываю ему точное место, где затонуло судно, и получаю за это двадцать тысяч долларов. Вот тогда мы и будем в расчете.
— Сколько? — вырвалось у Абдула.
— Двадцать тысяч, — с гордостью сообщил Аднан.
Для Сирии в эти тревожные времена такая сумма была просто шальными деньгами, о которых не всякий мог и мечтать. Глаза у Абдула широко раскрылись.
— Мы станем богачами.
— Это еще не все, — самодовольно произнес Аднан. — Как я понимаю, своих водолазов у Надима Аль-Хитаба нет. Поэтому за помощью, чтобы поднять груз, он будет вынужден обратиться ко мне. А это только за отдельную плату.