Подземный конвейер
Шрифт:
Была у Антона надежда на то, что кто-то постарается порыться в вещах покойника. Никто пока не знает, что там может оказаться. А вдруг материал, компрометирующий кого-то? Следователь осмотрел и описал одежду после неудачного покушения, а вот после убийства в санатории к ней никто не прикасался. Имея такую верную союзницу, как Алена, Антон сделал хитрый ход. Ячейка на складе, запирающаяся на замок под номером 12, не должна была никого заинтересовать, кроме, может быть, родственников генерала да следствия, если оно захочет по какой-то причине одежду
А вот на тот случай, если этим заинтересуются люди посторонние, Антон и устроил ловушку. Он вложил в шкафчик, прямо в одежду, датчик движения, который не работал, пока его не встряхнешь. Только после этого замыкался контакт, и от обычного телефонного аккумулятора энергия поступала на крохотный передатчик. Приемник Антона мгновенно улавливал сигнал в радиусе четырехсот километров, а это расстояние от Москвы до Нижнего Новгорода.
От ложной тревоги Антон обезопасился очень простым способом. Он просто сломал ключ прямо в замке. Ячейка никому не нужна. Если она вдруг кому-то срочно понадобится, то придется ее взламывать. Об этом будет знать администрация санатория, значит, и Алена. Так что насчет этого пока можно было быть спокойным.
Но тут объявился некий молодой человек, который стал самым наглым и беззастенчивым способом выяснять, а как же в «Бутурлинские дачи» попал генерал Хрусталев и от чего его лечили. Чуть позже Алена принесла Антону известие, что этот парень представился сыном генерала. Девушка теперь уже догадывалась, что Антон не простой богатенький отдыхающий и выздоравливающий, но напрямую вопросов на эту тему не задавала.
– Я уж не знаю, кто ты там на самом деле, – хитро посмотрев Антону в глаза, сказала Алена. – Но думаю, что после истории со шкафчиком генерала тебе будет интересно узнать вот какую новость. Приехал его сын. Он всех расспрашивает о причинах смерти отца.
– Сын? – Антон пропустил мимо ушей первую часть предложения, обращенного к нему, и ухватился за вторую, содержащую важную информацию. – А документы у него проверили? Он точно сын?
– Слушай, темнила! – Девушка усмехнулась. – Я за спиной у него не стояла и у главного врача в кабинете не присутствовала. Это уж ты сам как-нибудь выясняй. Я ведь не знаю, что тебе интересно, а что нет.
– Мне интересно все, что касается личности убитого генерала, и те деятели, которые о нем спрашивают. Он сейчас, кстати, где?
– Он в приемной, ждет, когда приедет лечащий врач твоего генерала. Наши начальнички самоустранились, сослались на занятость. Сейчас его там секретарша чаем и кофе балует, сплетни рассказывает, утвержденные к разглашению. Думаю, что мое руководство сейчас решает, что и как говорить сыну. Они ведь тоже под подпиской, как и мы с тобой.
– Аленка, слушай!.. – Антон сделал заговорщическое лицо и притянул девушку к себе.
Алена не сопротивлялась. Получилось, что она прильнула к нему всем телом. Их лица едва не соприкасались.
– Может, хоть поцелуешь, прежде чем новыми просьбами мучить? – сказала девушка. – А то все
– Ну!.. – Антону пришлось расплыться в милой улыбке. – Ты несправедлива ко мне, между прочим…
– Что замялся? – Алена засмеялась. – Забыл уже, когда оно и было. А если я без нежностей ничего больше делать не буду?
– Это шантаж.
– Но зато какой сладенький! Так как?
Антон погладил девушку по щеке и приник к влажным нежным губам. Они ответили ему страстно и жадно.
– Ты же знаешь, что у меня просто мало времени, – шептал Антон в короткие промежутки между поцелуями. – А так я жду тебя все время, каждую ночь.
– Только тебя две ночи уже тут не было, – укорила его Алена. – А я сегодня не дежурю, между прочим. Скажи мне, симулянт, а почему тебя все еще не выписали?
– Это страшная тайна! У меня нашли серьезное осложнение, которое может мне сильно навредить.
– Ага, воспаление языка! Или опухание хитрости?
– Аленка, ну пожалуйста! Мне нужно, чтобы ты вошла в приемную и прилепила ему на брючный ремень кое-какую миниатюрную штучку.
– Все-таки ты шпион. – Девушка вздохнула. – А чей? Американский, английский, китайский?
– Тихо! – Антон приложил палец к губам и заявил: – Белорусский!
– Ой, не могу! – Алена прыснула в кулак. – С тобой не соскучишься! Ну, если ты мне потом ничего не расскажешь, я тебя сама убью!
– Можешь запытать меня насмерть… в постели.
– Ладно, сам напросился, – зловещим голосом сказала девушка. – Уж я дорвусь! Ладно, показывай, что там у тебя и куда его мужикам засовывают.
– Аленка, ты с этим не шути, – предупредил Антон.
– Да понимаю я. – Девушка вдруг стала серьезной. – Это как называется, жучок, да?
– Умница! – Антон улыбнулся, доставая из кармана коробочку. – Вот смотри. Чтобы прилепить вот эту кроху куда-то, надо зажать ее между указательным и безымянным пальцами. Видишь, с этой стороны просто ладонь. Не заметно ничего подозрительного. А когда будешь готова прилепить жучок, то ногтем отколупни вот это черненькое с поверхности. Оно легко отстанет. А потом вот так пальцами прикладываешь куда нужно, лучше всего к брючному ремню, и все. Он продержится несколько суток, если не будет механического воздействия.
Через пятнадцать минут Алена прибежала к Антону, который сидел на одинокой лавочке в сквере с гарнитурой мобильного телефона в ушах. Антон поднял на девушку глаза, а потом выставил большой палец правой руки. Классно сработано!
– Что, ты уже слушаешь? – шепотом спросила Алена, подсаживаясь к Антону.
– Как прошло?
– Более чем! Я как раз к приемной подходила, а тут Виктор Иванович, лечащий врач генерала. Он меня про сына и спросил. А я, девушка послушная и догадливая, сказала, что он в приемной дожидается, и вызвалась его привести. А потом все было просто. Я вошла, позвала. Он встал к двери. Я его так за талию легонько ладошкой, вот и все дела.