Подземный конвейер
Шрифт:
– И что у тебя получается? Местные и приезжие одновременно?
– Не звучит, да? – Антон усмехнулся. – Вот и я голову ломаю. А это что за забор и корпуса?
– Новый завод у нас тут построили. Раньше это называлось Лыкинским полигоном, а теперь завод «Сармат». Не слышал? Там каким-то новым безвзрывным способом уничтожают боеприпасы, списанные с военных складов.
– Химии много?
– А я откуда знаю. Я в их технологиях не разбираюсь.
– Ладно, «Сармат», так «Сармат». Вот что, Коля. Задание я тебе даю следующее. Покрутись по подведомственным тебе селам, поговори с населением.
– Это и так понятно. – Участковый хмыкнул. – Сразу видно, что ты в нашей кухне ничего не рубишь. Это же азы работы участкового инспектора. Такое мероприятие называется подворным обходом.
– Да?.. – Антон сделал удивленное лицо. – Глядишь, я от тебя многому научусь. Давай, действуй, а я проедусь вокруг этого вашего завода. Местных на нем много трудится?
– Из Проводина никого. Из Лыкина и Земцовского есть пара человек. А основная масса рабочих ездит на вахтовых автобусах из города.
Глава 4
Антон оставил машину на обочине и дальше пошел пешком. Он не знал еще, ради чего решил осмотреть то самое место, где на генерала Хрусталева было совершено покушение, когда он ехал из Москвы именно на завод «Сармат». Просто Копаев хотел понять, почувствовать, как все это тогда произошло. Пусть ночь, но все-таки это федеральная трасса, на ней интенсивное движение.
Путепровод через железную дорогу был новеньким. А вот и объездной грейдер, который насыпали на время строительства путепровода. А где трасса шла раньше? Собственно, здесь же, только левее. Вон и остатки старого моста. А грейдер, надо полагать, насыпали к временному железнодорожному переезду.
Почему машина Хрусталева пошла на грейдер, где и было совершено нападение? Мост был еще закрыт?
Старенький колесный трактор вынырнул из леса и потрусил к шоссе с явным намерением пересечь его и скрыться в лесочке на другой стороне. Кому же задавать такие вопросы, если не местному жителю.
Антон призывно поднял руку.
– Чего надо? – Из кабины по пояс высунулся мужик, сверкая до невозможности засаленной майкой.
– Слышь, земляк, мост этот давно открыли?
– Давно. – Мужик охотно закивал. – Уж с месяц как.
– А на доделки какие-нибудь его не закрывали?
– А чего его закрывать? Говорят, комиссия этот мост приняла еще два месяца назад, а потом по полосам что-то переделывали, машины косяками стояли. Тут такие пробки были, что тебе твоя Москва!..
Антон кивнул, помахал рукой и пошел по грейдеру в сторону железной дороги. Итак, мост был открыт все это время, даже два месяца назад, хотя и не полностью. Генерал Хрусталев должен был это знать, коль скоро у него тут важный объект, на который он все время ездит.
Следователь не мог не подумать об этом. Но у Антона, в связи со спецификой его работы и положения, не было возможности ознакомиться с материалами следствия. Можно, конечно, потребовать предоставить их, но это все не так просто. Кто-то должен будет подойти к следователю и взять дело, чтобы скопировать часть документов.
Что подумает следователь? Ничего, если дело потребует его непосредственный
Антон достал планшетник и вывел на экран схему места преступления – единственный доступный ему документ. Он был извлечен из недр ГИБДД и отправлен Копаеву по электронной почте.
Итак, машина Хрусталева свернула с трассы М7 на грейдер и двинулась в сторону железнодорожного переезда. Грейдер пыльный, щебень крупный. За время эксплуатации этой дороги тут образовалось много ям и других неровностей. Значит, быстро не поедешь.
Почему он свернул? Если так поступил водитель Хрусталева, значит, то же самое должны были сделать и другие шоферы. А скорость движения тут резко падает. Выходит, машины должны были тянуться гуськом на протяжении почти километра. Почему такого не случилось и машина Хрусталева была одна?
Напрашивается один ответ. На трассе был установлен знак объезда. Там стоял человек в форме ДПС, который завернул сюда машину генерала. А потом знак и человека быстро убрали.
И снова вопрос… Антон остановился в том месте, где все произошло. Вот следы масла, вытекшего из двигателя, копоти и колес погрузчика, который увозил разбитую машину. Так какой был вопрос? Ах, да. Почему Хрусталев остался жив? Раз все было столь четко организовано, водитель убит на месте, то ничто не мешало преступникам завершить дело. Не водитель же был их целью! Почему они не убедились в том, что жертва мертва?
Самый первый ответ, который приходил в голову Копаеву, был таким: появились фары другой машины, может, не одной. Только это могло спугнуть преступников. Не бойню же устраивать. А вдруг это была охрана генерала или полиция? Вот убийцы и не решились рисковать. Вопросы, вопросы, вопросы! Лишь ответы на них могут приоткрыть завесу тайны.
Получалось, что преступники просто не успели убрать знак объезда, и сюда ринулись машины с трассы. Стало быть, о времени поездки и генерала Хрусталева преступники были осведомлены прекрасно. О его маршруте тоже. Наверное, он их устраивал. Кто-то не хотел, чтобы Хрусталев приехал к месту назначения именно в этот день.
«Нет, это уже домыслы, – решил Антон. – Натяжки! Хотя… Хрусталев что-то такое узнал и рванул на завод, а его туда пускать не хотели. Чушь, он же не в военной разведке работал и не во внешней, а всего лишь в управлении специального строительства Министерства обороны. Да, это специфическая организация, но она все равно остается строительной, просто сугубо ведомственной. Там занято множество вольнонаемных гражданских специалистов. Тупик!..
Итак, если машина находилась вот здесь, то стрелять в нее могли только справа, потому что слева ни деревьев, ни укрытия, а лишь голый склон. Значит, вон из того овражка, прямо с бровки. Или вот из-за этого старого толстого дуба. Очередями по кабине. Водитель слева, но его убили сразу. Генерал… а кстати, где он привык ездить? Сзади или спереди. Машина у него была просторная. Вполне комфортно ехать и сзади. Тем более поздний вечер, можно вздремнуть».