Поединок. Выпуск 14

Леонов Николай Иванович

— Пустяки! — как можно небрежнее бросил рыжеволосому Джеймс. — Не утруждайте себя. Я буду здесь по своим делам в субботу. Скажем, в час дня вас устроит? Ну и отлично! Вот ваша сумма.

Не укрылось от глаз Джеймса Гаррисона, как жадно схватил деньги рыжеволосый, с какой прытью, опасаясь, что или магазин закроют раньше времени, или какой-нибудь конкурент уведет из-под носа его мечту, кинулся к кассе. Джеймс не стал дожидаться, когда порозовевший обладатель мотоблока получит упакованный товар, и потихоньку покинул магазин.

В субботу он задолго до назначенного

срока обследовал все подходы к магазину, но ничего подозрительного не обнаружил. Рыжий уже топтался у двери, он был мрачен и проявлял беспокойство. Джеймс дотомил его ровно до тринадцати ноль-ноль и сразу, не оставляя своему должнику времени на рассуждения, объявил с приятной улыбкой, что для островного жителя найдется другая, более верная и легкая возможность заработать, чем выращивать укроп и редьку на собственном огороде. Увидев, что мужчина клюнул, Джеймс объяснил, в чем дело.

В принципе Джеймс мало чем рисковал. Он заранее позаботился о тыловом отходе, выбрав специально место, где улица делилась на два рукава и просматривалась в обе стороны, и держался настороже, так что, даже если бы и возникли осложнения, мужик вряд ли смог бы догнать и задержать своего подрядчика. Да и назначенная за «выход на рыбалку» сумма была слишком фантастичной, чтобы кто-нибудь, случись при этом свидетели, воспринял ее всерьез.

— Сколько? — выдохнул Рыжий.

— Штука. — Видя, что его не понимают, Джеймс пояснил: — Тысяча вас устроит?

Должно быть оглушенный неслыханной цифрой и тем, что странный богач не взял у него и долг, Рыжий не торговался. Джеймс предложил ему самому, хорошо знакомому с правилами проживания в пограничной зоне, обдумать подходящий план. На том и расстались.

Нынешняя их встреча в кафе была третьей, решающей.

Кажется, Рыжий почувствовал, что богатый чужак размышляет о нем, но истолковал это по-своему, опасаясь, как бы его не надули в самом начале.

— Мне нужны деньги. Задаток, — сказал он твердо.

— Деньги при мне. Я привык держать слово.

— Хозяин, — начал Рыжий, отводя глаза в сторону, — я тут прикинул кое-что и решил: одной за такое дело мало. Надо немного изменить договор. Пришлось издержаться на плот, на бензин, с начальством договориться. Сейчас все не так просто...

— Короче! — оборвал Джеймс его угрюмое длинноречие. — Твое условие?

— Еще одну.

— Ну ты и жук, дядя! — в искреннем восхищении присвистнул Джеймс. — Две штуки за какую-то паршивую морскую прогулку! Смеешься?

Впрочем, такой вариант Джеймс предвидел, и он тоже входил в расчет, но немного осадить, попридержать нахала следовало.

— Послушай, а что, если я шепну о тебе кому следует?

Рыжий не повел и бровью, только засопел, склонясь ближе к столу:

— Ты эти штучки брось! Не тобой пуганный. В случае чего я из тебя вот этими выжму все масло до капли, — он тряхнул руками, едва не свалив пузатенькую керамическую вазу с салфетками.

— Ну хорошо, хорошо, не будем. Я пошутил. Твой аванс — десять сотенных — в книге, — Джеймс кивнул на угол стола, где лежал «Остров сокровищ» Стивенсона. — Потом

возьмешь, когда будешь уходить. Кстати, о доверии... — Джеймс небрежно откинулся на спинку стула. — Я привык полагаться на людей, с которыми имею дело, и не хочу, чтобы в будущем между нами возникали недоразумения или какие-то трудности. Мне нравится, что ты так серьезно относишься ко всему, и мне кажется, на тебя можно положиться. Но ты боишься, что с тобой обойдутся нечестно, что тебя обманут...

Рыжий с беспокойством следил за приглушенной речью напарника, пытаясь уяснить, куда он клонит.

— Так вот, мое доверие к тебе абсолютно. Если ты решишь, что я нарушаю договор, пытаюсь надуть с твоей долей, можешь разделаться со мной, и это будет справедливо. Я решил отдать тебе пистолет, с которым никогда не расставался. Он там же, в вырезе книги. Не волнуйся, не выпадет, страницы подклеены, дома подрежешь. Можешь носить его при себе, можешь спрятать подальше. Дело твое. Будь осторожен, случайно не выстрели, в нем полная обойма. Я хочу, чтобы по отношению ко мне у тебя ни в чем не оставалось и тени сомнений и чтобы ты понял: мы делаем одно, общее дело, выгодное обоим.

Судя по недоверчивому, смятенному выражению лица, Рыжий не совсем понял, на кой ляд ему еще и пистолет, но то, что давали, а не отнимали, ему явно понравилось, ибо упускать то, что само плывет в руки, он не привык. На этом и строил Джеймс нехитрый расчет.

— Значит, договорились?

— Идет.

Теперь, после завершения разговора, можно было и расслабиться. Джеймс со скучающим видом снова оглядел зал. Аккуратные старушка с внуком, завершив трапезу, чинно покинули столик, потянулись к выходу. Джеймс с умилением проследил за этой парой, которую совершенно необъяснимо объединяло чудовищное по сути противоречие: у одной было уже все позади, в прошлом, а у другого, наоборот, впереди, у самого горизонта, и пропасть между ними лежала гигантская...

Занавеска на входной двери колыхнулась еще раз. Вошел парень в добротном колоном пиджачке и такой же кепке с пуговкой, крутнулся на пороге и, не заходя в зал, тут же исчез. Ничего необычного не было в его поведении (мало ли, перепутал человек заведения или передумал, решил перекусить позже) но это не понравилось Джеймсу.

— Вот что, — сказал он Рыжему, — сейчас уходим через кухню. Так надо. В случае чего — мы из санэпидстанции, проверяем, как утилизируют отходы производства. — Он с сомнением еще раз оглядел нескладную фигуру Рыжего: — Тебе лучше помалкивать, я сам все улажу.

По случайности никто не встретился им в кухонном заповедном царстве, и двери подсобок, за которыми ощущалось движение людей, тоже были прикрыты. Они благополучно миновали коридор и вышли во внутренний дворик, заставленный проволочной тарой из-под молочных бутылок. Почти вплотную ко входу был подогнан фургон «Москвич» с надписью «Продукты». Шофера нигде поблизости не было, должно быть оформлял накладные, но ключ зазывно торчал в замке, и блестящий брелок из нержавейки, в виде кукиша еще покачивался на кольце, будто его только что трогали.