Поезд жизни на колее судьбы
Шрифт:
«Значит, и она его любит даже сегодня».
– Увидели?
– Увидел, – улыбаясь ответил Александр, – пойду, поздравлю сестру.
Он пошел в сторону бурно общающихся родных. Когда он подошел и попал в поле зрения Екатерины, то она разу же перестала слышать все, что говорят вокруг нее. Она смотрела на брата и непроизвольно смущенно улыбнулась, а затем сделала шаг ему навстречу. Она бы сейчас сама его обняла, если бы не держала на руках ребенка. Поэтому Александр положил руки на плечи сестры и поцеловал ее в щеку, а она его.
– Поздравляю тебя, – тихо, даже интимно сказал Александр на ухо Екатерины.
– Спасибо, – также тихо сказала она.
– Значит Антон? – задал Александр риторический вопрос.
Екатерина не ответила, но по глазам друг друга они поняли все, что хотели понять. Конечно же, Екатерина уже сказала родителям и Елизавете имя ребенка, потому что это был один из первых вопросов, который ей задали, но почему именно Антон понял сейчас только Александр. Он также плавно отошел подальше и родители снова подошли вплотную к дочери. А сама Екатерина провожала брата глазами, которые увлажнились после поздравления. Но в такие радостные моменты слезы зачастую сменяются улыбками. Вот и сейчас, спустя секунду, Екатерина уже широко улыбалась.
Александр вернулся в Андрону Ивановичу.
– Не подскажете, – Александр немного смущался, ему было чуть неловко, – нет ли хорошего детского дома, чтобы взять ребенка?
– Хотите с женой усыновить, удочерить кого-то? – с доброй улыбкой задал Андрон Иванович очевидный вопрос, чтобы получить на него очевидный ответ.
– Да.
– Какого бы вы хотели возраста?
– Мы с женой говорили накануне об этом… Хотелось бы мальчика, еще малыша, недавно рожденного.
Андрон Иванович задумался.
– Понимаете, детские дома сейчас…это ведь тоже средство заработка. Доплатите и получите ребенка из более…, – он подбирал слово, – благополучной семьи…которая настолько благополучна, что отказалась от него, – горько заметил он, – знаете, не хочу вас обнадеживать, но на днях у нас родился мальчик… Крепкий, здоровый, только с шеей небольшие проблемы, но это ерунда, – Андрон Иванович махнул рукой, – кувыркаться нельзя будет на физкультуре и и на голове стоять, – оба на секунду улыбнулись, – при родах нужно было его вытаскивать, лежал он чуть не так, поэтому и шея повреждена немного, в общем не важно. Его мать умерла при родах, отец…в общем, его тоже нет. Сейчас решается вопрос с ее родителями. Уже старики, мужчина инвалид, денег тоже, мягко говоря, на себя чуть хватает…и кажется, что они не шибко горят желанием забрать мальчика. Я вам в любом случае сообщу их решение. Вы, если что, согласны его взять?
Александр смотрел на родителей, на сестру. Посмотрев на жену, он увидел ее глаза, ее улыбку, когда она наклонилась вплотную к племяннику. Это непередаваемые ощущения были, которые Александр раньше, если и испытывал, то настолько редко, что в миг не мог этого вспомнить.
«Видел ли я ее раньше такой вот?»
Он «вернулся» к Андрону Ивановичу.
– Да.
– Хорошо. Думаю, что все будет известно через день-два.
– Только, пожалуйста, не подталкивайте их не брать ребенка, – попросил Александр.
– Александр, хоть я вам и помогаю, но таким никогда не занимался и заниматься не стану и не буду, – он сказал это интонацией, которая не терпит пререкания.
– Извините, – Александру сейчас было очень неудобно.
– Ничего страшного. Я понимаю ваше беспокойство. Все от того, что вы порядочный человек, – Андрон Иванович улыбнулся.
У Екатерины забрали ребенка, чтобы «подготовить» его к первому выходу на улицу. Поэтому все подошли к ним.
– Спасибо вам, вашим врачам, персоналу, – с нежностью говорила слова благодарности мама Екатерины и Александра, – я же по себе знаю как это все.
– Я все им передам, – добродушно улыбаясь, ответил Андрон Иванович.
Они пообщались немного, пока Екатерине не вернули ребенка.
– Ну мы, наверное, поедем, – сказал Александр, – буду ждать вашего звонка. Всего вам доброго.
– Взаимно.
Они пожали друг другу руки. Наконец, после всех сборов, прощаний, благодарностей, они вышли на улицу. Осадки закончились, однако погода сильно не улучшилась – также было пасмурно и слякотно, что при каждом шаге под ногами что-то булькало. Быстрым шагом они добрались до машины. Екатерина прижимала ребенка так близко к себе, что казалось, будто она и он это одно неразделимое целое. Она оберегала сейчас его от всего. От осадков сверху, от грязи под ногами, от ветра, от проходивших мимо или рядом людей.
– Поместимся? – спросил отец у Александра.
– Должны. Хотя и с натяжкой, – ответил сын, немного напрягшись.
– Так давай я на метро? – предложил отец.
Александр подумал и понял, что так поступить будет разумнее.
– Доберешься?
– Куда я тут денусь, – с улыбкой сказал отец.
– Хорошо, будем ждать тебя дома. Как идти знаешь? – они как раз подошли к машине.
– Как от метро до вас знаю. А как до метро здесь нет.
– В общем, выходишь сюда, до трамвайных путей, а потом поворачиваешь направо и вдоль них прямо до метро, – Александр показывал руками.
– Понял тебя.
Они уселись в машину, а отец, хоть женщины его и уговаривали, после того как закрылись двери пошел туда, куда показал Александр. Через минут тронулась и машина.
Черед два дня, когда родители уже уехали, а забота о ребенке шла полным ходом, в основном со стороны женщин, вечером раздался телефонный звонок.
Александр поднял трубку:
– Да.
– Александр, добрый вечер, – он узнал голос Андрона Ивановича.
– О, здравствуйте, – поприветствовал Александр, но чувствовала какую-то нервозность.
– Я звоню, чтобы сообщить вам, – интонация у него была спокойная и располагающая и Александр почувствовал облегчение, – родители матери отказались от ребенка и теперь у него официально нет родных людей… Вы возьмете его с женой?
– Сейчас, – Александр позвал, – Лиз, иди сюда!
Жена вышла из спальни и подошла к телефону. Александр в двух словах обрисовал ей ситуацию. Он чуть прикрывал трубку, но не плотно, поэтому Андрон Иванович мог все расслышать.
– Берем мальчика? – спрашивал Александр у Елизаветы.