Поезд жизни на колее судьбы

Шельфский Александр

– Да, – немного робко ответила она, считая просто неприличным радоваться такой ситуации, а точнее тому, что ей предшествовало.

Елизавета отошла на шаг в сторону и смотрела на мужа, когда он снова поднес трубку к уху.

– Мы согласны взять ребенка.

– Замечательно. Приезжайте в среду, одиннадцатого числа…Во сколько вы можете?

– Ну я то могу отпроситься с работы ради такого повода…Думаю, моей жене тоже пойдут навстречу в школе. Сейчас, – он прикрыл трубку и обратился к Елизавете, – ты в среду сможешь прогулять занятия? – с улыбкой спросил он.

– Я им все расскажу,

думаю, что на один день заменить меня можно будет, – улыбка была в уголках ее губ.

– Хорошо, – он убрал руку и сказал уже в трубку, – мы сможем в любое время.

– Отлично. Тогда давайте одиннадцатого на одиннадцать?

– Красиво выходит. Договорились. Спасибо.

– Хорошо, тогда буду ждать вас на входе в одиннадцать часов утра.

– Хорошо. Всего доброго.

– Всего доброго, Александр.

Он положил трубку. Они с Елизаветой испытывали сдержанную радость, поэтому тихо подошли друг к другу и обнялись с улыбкой на лицах.

– Что у вас такое там? – немного озабоченно вышла из спальни Екатерина.

– Мальчика берем. Вот на среду все назначено, – сказал Александр.

У Екатерины в этот момент было глуповатое лицо, потому что она не сразу все поняла. Но когда до нее, что называется, дошло, она улыбнулась и подошла вплотную.

– Поздравляю вас, что вы наконец решились на это. Молодцы! – она поочередно поцеловала Елизавету, которая начала плакать от радости, улыбаясь, а затем брата, – а взрослый?

– Родился неделю назад примерно…мама у него умерла, родители слишком стары, а отца нет. Ну то есть он как бы есть, но…

– Я все поняла, – закончила за брата Екатерина.

Наступил момент, когда никто не знал что можно сказать. Вроде и радостное событие, но поздравлять с тем, что Александр и Елизавета возьмут ребенка, мать которого умерла, было неловко, что ли. Все понимали, что со временем это отойдет на второй план и когда малыш будет у них на руках они будут думать лишь о нем, но пока что было немного не по себе.

– Пойду чай поставлю? —прервал молчание вопросом Александр.

– Да, давай.

– Я заварила как раз недавно, – отметила Елизавета.

– Хорошо.

Александр ушел на кухню, а женщины пошли в гостиную. Ребенок недавно уснул и в квартире было тихо. Пока не зашумел закипающий на кухне чайник.

Елизавета практически не спала в ночь с десятого на одиннадцатое. Ее переполняло возбуждение от намечавшегося на одиннадцать часов события. Александр же рядом спал спокойно, повернувшись на бок. Не было слышно шорохов и из гостиной, где спала Екатерина. Даже мальчик крепко спал и не капризничал. Елизавета ворочилась, переворачивалась с бока на бок, с живота на спину, но так и не могла уснуть. Так и не могла заставить себя, свой мозг перестать чрезмерно думать и хоть немного отдохнуть. Елизавета не особо любила эту черту всего характера – чрезмерная нервозность перед важными делами или событиями. Да она вообще это не любила, но что-либо поделать с этим не могла. Самое плохое вот так не спать в том, что ночь бесконечно долго тянется от того, что просто нечем заняться. Была бы она одна дома, она бы запросто могла встать и делать все, что ей вздумается по квартире. Но здесь было еще три

человека и даже включить телевизор в такой ситуации было проблемой. Поэтому глаза «изучают» одну и туже обстановку – потолок, стены, мебель, окно, из которого видно только темное небо, и любимый муж рядом, на которого она могла смотреть долго, но не ночь напролет. Есть время, хоть и при слабом свете, осмотреть, прощупать каждую часть руки, находя даже малейшие неровности кожи.

Елизавета посмотрела на часы, стоявшие на тумбочке рядом. Они показывали три часа ночи. Постепенно ее глаза все же начинали слипаться, потому что организм не обмануть и отдых ему требуется. И около четырех часов утра она все же смогла уснуть, но спала беспокойно, ворочаясь во сне, но не просыпаясь.

Когда звук будильника, поставленного на восемь утра, разбудил ее, она чувствовала себя чуть разбитой, но все равно отдохнувшей. Александр плавно перекатился с бока на спину.

– Доброе утро, – сказал она, протирая глаза, а затем зазевал.

– Доброе утро, – движения ее были такие же вялые, как и у мужа.

– Как спала?

– Да так. Просыпалась порой. Но, в общем, нормально.

– Ну и хорошо.

Он сел на кровать и стал ногами поворачивать тапки, чтобы вставить в них ноги. Елизавета же еще лежала и смотрела на спину мужа, повернув голову на подушке.

– Я приготовлю завтрак, – сказал он вставая и застилая за собой постель.

– И что готовить будешь? – с улыбкой, поинтересовалась Елизавета.

– Ну не кашу же я буду готовить. Омлет, конечно.

Они улыбнулись друг другу и Александр пошел в туалет.

Постепенно квартира начала «оживать». Через несколько минут после будильника проснулась и Екатерина, а там уже и ребенок дал о себе знать. Когда Александр поставил омлет в духовку и пошел в гостиную, то там Елизавета и Екатерина сидели на диване и общались, а последняя кормила ребенка грудью.

«Вот так мы мужики и тянемся к женской груди. Сначала в детстве, чтобы питаться, а затем для наслаждения»

– Ну я дома останусь, – говорила Екатерина, когда зашел Александр, – а вы с Сашей езжайте.

– Ну конечно, куда тебе, – подтвердила Елизавета.

Александр сел на стул у стола.

– Во сколько с тобой поедем? – спросила жена, повернув голову к мужу.

– В начале одиннадцатого и поедем, – Александр согнул руку в локте и положил на спинку стула.

– Хорошо. Катя здесь останется.

– Да я уже понял. Куда ей тащиться то. С ребенком посидит, отдохнет.

– А я так устаю, – с улыбкой вставила Екатерина.

– Все равно же. Одной хочется побыть когда-нибудь, – заметил Александр.

– Это да, есть такое. Вы то надолго?

– А тебе зачем? – с коварной улыбкой спросил у сестры брат.

– Да просто, интересно. Это не то, о чем ты подумал, – ответила она уверенно на такой вопрос Александра.

– Да, наверное, к часу вернемся, да? – посмотрела Елизавета на мужа

– Я думаю, что даже быстрее. Вряд ли это будет долгий процесс. Ну как пойдет.

– Имя то выбрали для мальчика? – поинтересовалась Екатерина.

Александр и Елизавета несколько секунд молчали, а затем подняли глаза друг на друга.